Закон триады

– Нет. Вам надо решить ваши проблемы с деревенскими властями, а не со мной. Только я думаю, что для беременной женщины не лучший выход уехать так далеко от дома.

– Вы можете предложить ей более подходящий вариант? – язвительно осведомилась Кэтрин.

К ресторану приблизился какой-то мужчина, но, увидев старшего инспектора с иностранкой, поспешно удалился.

– У вас есть моя визитка. Берегите себя, – вставая, сказал Чэнь. – Если вам понадобится помощь, дайте мне знать.

Они молча вышли из ресторана и уселись в машину, по-прежнему чувствуя отчуждение и натянутость. Чэнь так резко тронул машину с места, что только шины взвизгнули.

Казалось, в салоне машины стало нечем дышать.

Просто позор, думал он, что местные власти так преследуют Цяо и что Кэтрин Рон оказалась свидетельницей ее рассказа. Уже не в первый раз приходилось ему слышать, что беременные женщины покидают дом и скрываются до рождения ребенка. Однако слышать такое из уст самой будущей матери было еще тяжелее.

Его американская партнерша наверняка размышляет о нарушении в Китае прав человека. В этом эпизоде ситуация отразилась полностью, как в капле воды. Кэтрин хранила упорное молчание. Он случайно нажал на клаксон.

– Что ж, местные власти, конечно, перестарались, – заговорил он, чтобы разрядить обстановку, – но у правительства нет другого выхода. У нас просто не обойдешься без контроля над рождаемостью.

– Какие бы проблемы ни возникали у вашего правительства, женщина должна иметь право сама решать, хочет она иметь ребенка или нет, и делать это у себя дома.

– Инспектор Рон, вы не представляете, насколько серьезную проблему для нас составляет перенаселение. Возьмите, к примеру, семью Цяо. У них уже есть две дочери, но они хотят иметь больше детей – до тех пор, пока у них не появится сын. Сохранение имени семьи, как вы, вероятно, знаете, для простых людей имеет огромное значение.

– Сколько иметь детей – их дело!

– Вы не понимаете нашей ситуации! – возразил он. Вчера вечером Ли предостерег его не выходить из себя перед американкой. И вот он должен выслушивать от американки лекцию насчет прав человека в Китае! – В Китае недостаточно пахотных земель. Если говорить точно, то они составляют меньше девяноста миллионов гектаров. Вы думаете, бедные крестьяне вроде Цяо в состоянии прокормить пятерых или шестерых детишек в такой истощенной провинции, как Гуанси?

– Вы пользуетесь цифрами, которые публикуются в «Жэньминь жибао».

– Но они правдивы! Если бы вы прожили здесь как обычный китаец лет тридцать, то взглянули бы на сложившееся положение по-другому.

– Что вы хотите сказать, товарищ старший инспектор Чэнь? – Впервые за поездку она взглянула на него.

– Вы бы сами увидели, как три поколения семьи ютятся под одной крышей в единственной комнатушке, как люди набиваются в автобусы, как сельди в бочке, как молодожены ночуют на столах у себя на работе, требуя у жилищных комитетов выделения жилья. У следователя Юя, например, до сих пор нет своего жилья – он вынужден с женой и ребенком ютиться в отцовской квартирке. Девятилетний сын Юя, Циньцинь, спит в одной комнате с родителями. А почему? Потому что страна перенаселена. Людям не хватает жилья и даже просто жизненного пространства! Как же может правительство ничего не предпринимать при таком положении!

– Какие бы оправдания вы ни приводили, нарушение основных прав человека недопустимо.

– Вроде права на стремление к счастью? – Он тоже разгорячился.

– Да, – сказала она. – Если вы не признаете за человеком такого права, то нам вообще не о чем с вами разговаривать.

– Отлично, только что вы скажете относительно нелегальной иммиграции? Согласно вашей конституции, люди имеют право искать лучшей доли. Так что Америка должна принимать всех иммигрантов с распростертыми объятиями. Почему же тогда ваше правительство затеяло это расследование? Почему люди должны платить за то, чтобы незаконным путем проникнуть в вашу страну?

– Тут совсем другое дело. Международные законы и порядок необходимы.

– Именно это я и хочу сказать: абсолютных принципов не бывает, они всегда изменяются под влиянием времени и обстоятельств. Лет двести-триста назад никто не жаловался на незаконную иммиграцию в Северную Америку.

– С каких пор вы стали историком?

– Никакой я не историк. – Чэнь попытался взять себя в руки, сворачивая на шоссе, вдоль которого высились новые заводские корпуса.

Кэтрин не скрывала ехидства:

– Может, вы мечтаете о том, чтобы стать сотрудником «Жэньминь жибао»? И все же вы не можете не признать, что несчастных женщин лишают права иметь детей.

– Я не говорю, что местные власти должны были зайти так далеко, но Китай вынужден как-то решать проблему перенаселения.

– Меня не удивляет, что я слышу из ваших уст такую блистательную защитную речь. В вашем положении, старший инспектор Чэнь, вы должны отождествлять себя с системой.

– Может, вы и правы, – мрачно сказал он. – Я не могу этого не делать, так же как вы не можете не видеть здешнюю жизнь с точки зрения, сформированной вашей системой.

– Пусть так. С меня достаточно ваших политических лекций. – Ее голубые глаза позеленели, стали глубокими и непримиримыми.

Чэнь, который помнил о ее привлекательности, хотя она и критикует китайскую политику, огорчился, видя ее непреклонность.

Ему вдруг вспомнилось двустишие из стихотворения неизвестного автора эпохи Хань:

Различные подходы, разные места. Может, партсекретарь Ли и прав: нет смысла выкладываться и продолжать расследование.

Может, каких-нибудь две тысячи лет назад территория, которую сейчас занимают Соединенные Штаты Америки, называлась Землей Татар.

14

Как говорится, пришла беда – растворяй ворота. Раздался звонок сотового Чэня. Это был господин Ма.

– Где вы находитесь, старший инспектор Чэнь?

– Возвращаюсь из Цинпу.

– Вы один?

– Нет, со мной Кэтрин Рон.

– Как она себя чувствует?

– Намного лучше. Ваша мазь – чудодейственное средство. Спасибо вам.

– У меня есть информация насчет того, о чем вы вчера спрашивали.

– Да, я вас слушаю, господин Ма.

– Я нашел для вас человека, который может кое-что знать о той женщине, которую вы разыскиваете.

– Кто такой?

– Но у меня к вам одна просьба, старший инспектор Чэнь.

– Да?

– Если вы узнаете, что вам нужно, вы оставите его в покое?

– Даю вам слово. И никогда не упомяну его имя.

– Хорошо, а то мне не хотелось бы его подвести. И, кроме того, это против моих принципов – снабжать правительство информацией, – честно признался господин Ма. – Его зовут Гу Хайгуан, он из новых китайцев, владелец караоке-клуба «Династия» на улице Шаньсилу. У него есть связи с триадой, но не думаю, что он ее член. Просто при его бизнесе приходится поддерживать с преступным миром хорошие отношения.

– Я доставил вам массу хлопот, господин Ма. Поверьте, я высоко ценю вашу помощь.

Чэнь выключил телефон. Он не хотел сейчас обсуждать с Кэтрин полученную информацию, хотя был уверен, что она не могла не слышать часть разговора.

– Давайте остановимся здесь, инспектор Рон. Мне очень хочется пить. А вам?

– Я тоже с удовольствием выпила бы стакан сока.

Он остановился у ближайшего магазина, где купил несколько банок с напитками и пакет с жареными пирожками. Когда он вошел в магазин, мимо медленно проехала еще одна машина, затем развернулась и вкатила на парковку.

– Угощайтесь, пожалуйста, – вернувшись в автомобиль, предложил он Кэтрин и протянул ей пакет с пирожками, посыпанными зеленым луком.

Она взяла только сок.

– Звонил господин Ма. – Он с щелчком открыл банку с кока-колой. – Интересовался вашим состоянием.