Страница 98 из 127
Ход событий в Центральной Америке в 80-е годы выявил бесперспективность в новых условиях дальнейшей революционной вооруженной борьбы в странах региона. Ее продолжение вело к новым человеческим жертвам, разрушению и дезорганизации экономики, усугублявшим бедствия населения, к встречной эскалации насилия справа, к опасному разрастанию и затяжке вооруженных конфликтов без явных шансов на решающий успех. Ситуация сложилась не в пользу революционной альтернативы, которая в итоге уступила место эволюционным процессам. Но революционный подъем, и в первую очередь Никарагуанская революция, а также борьба левых сил Сальвадора выполнили ближайшую историческую задачу, устранив накопившиеся на пути прогресса и демократизации преграды и ускорив позитивные перемены в субрегионе, дали стимул борьбе против диктатур в других странах Латинской Америки.
Сандинистская революция в Никарагуа потерпела неудачу в попытке найти быстрый и радикальный путь к созданию альтернативного капитализму общества социальной справедливости. Революционеры ушли от власти. Но непосредственные, ближайшие цели революции были достигнуты: свергнута многолетняя мрачная диктатура, в Никарагуа установился в итоге конституционный режим, хотя путь к нему оказался нелегким. Политический плюрализм, аграрная реформа, смешанная экономика, неприсоединение во внешней политике – эти программные лозунги СФНО стали реальностью и в основном сохранились при новом правительстве. Было нанесено военное поражение вооруженной контрреволюции. Сандинисты остались влиятельнейшей силой в общественно-политической жизни республики, гарантом революционных завоеваний.
В развитии Никарагуанской революции было много общего с происшедшей на 20 лет ранее Кубинской революцией. Это проявилось и на стадии антидиктаторской борьбы, и в свержении диктатуры, и во многих революционных преобразованиях, и в эволюции самого революционного режима вплоть до середины 80-х годов, и в нараставшем противоборстве с контрреволюцией и с США. Никарагуанская революция как бы замкнула цикл латиноамериканских революций, начатый Мексикой в 1910 г. Общими чертами этих революций были систематические насильственные вооруженные формы борьбы, острые проявления классового антагонизма, быстрая радикализация социальных и политических преобразований и перерастание революционной власти в диктатуру. Но одновременно Никарагуанская революция несла в себе новые черты, особенно проявившиеся к концу пребывания у власти сандинистов, которые сближали ее, как и Чилийскую революцию 1970–1973 гг., с позднейшими поисками левыми силами новых путей преобразования общества на основе конституционного развития, демократизации, политического плюрализма и смешанной экономики. В этом также проявилось историческое значение Никарагуанской революции и ее опыта.
Куба: обострение трудностей
Своими специфическими особенностями среди других стран Латинской Америки отличалась Куба, остававшаяся единственной страной континента, которая избрала путь построения альтернативного капитализму социалистического общества.
Во второй половине 70-х – первой половине 80-х годов на Кубе продолжалось начавшееся в предыдущий период упорядочение государственного управления экономикой. В декабре 1975 г. на 1 съезде Коммунистической партии Кубы были одобрены директивы по первому пятилетнему плану развития народного хозяйства на 1976–1980 гг. В январе 1976 г. началось внедрение единой системы управления и планирования экономики (СУПЭ), учрежден комитет по ценам. С 1978 г., впервые после 1966 г., возобновилось составление ежегодных госбюджетов.
Среднегодовые темпы роста экономики Кубы в 1976–1980 гг. (до 4%) оказались ниже запланированных. Стали сказываться трудности нового этапа развития, требовавшего большей интенсификации производства, роста капиталовложений. Ухудшилась внешнеэкономическая конъюнктура – упали цены на сахар. Эти проблемы усугублялись неэффективностью самой командно-административной системы, господствовавшей на Кубе, как и в других социалистических странах. Но имелись и достижения. В полтора раза – до 10 млрд. кВт • ч – возросло производство электроэнергии, на 72% – продукции машиностроения. За пятилетку среднегодовое производство сахара-сырца выросло на 25% и составило 7 млн. т. Механизированная уборка сахарного тростника в 1980 г. составила 45%.
Во второй пятилетке (1981–1985), основные направления которой были одобрены на II съезде партии в декабре 1980 г., среднегодовое производство сахара достигло 8 млн. т. Механизированная уборка тростника в 1985 г. поднялась до 62% (в 1990 г.–до 71%). За 5 лет (1981–1985) удалось сократить число рубщиков тростника с 350 тыс. до 72 тыс. человек. В целом среднегодовые темпы роста экономики Кубы за 1976–1985 гг. превышали 5%.
В сельском хозяйстве государственный сектор сосредоточил с 70-х годов 80% угодий и поставлял основную массу товарной продукции. 20% угодий (1,5 млн. га) осталось в распоряжении почти 200 тыс. крестьянских хозяйств, объединенных в Национальную ассоциацию мелких землевладельцев (АНАП). На их долю в середине 80-х годов приходилось 50–75% урожая табака, кофе, какао, овощей, 18% сахарного тростника, 25% скота. Среди них развивались разнообразные формы кооперации и кооперативных связей с государством. Со второй половины 70-х годов заметное распространение получила производственная кооперация, ранее практически отсутствовавшая. В 1985 г. уже имелось 1378 производственных кооперативов, объединивших 82 тыс. семей и располагавших 1 млн. га. К 1989 г. коллективным хозяйствам принадлежало 12% земельных угодий. 8% земли осталось в руках нескольких десятков тысяч самостоятельных семейных хозяйств. Размеры кооперативов были невелики: в среднем на каждый из них в 1985 г. приходилось 50 семей и 800 га земли. Это были объединения крестьянских семей для совместной деятельности, получавшие помощь от государства. В первой половине 80-х годов им удалось повысить урожайность и доходность своих хозяйств.
Много значили для Кубы экономические связи с другими социалистическими странами в рамках Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ). К концу 80-х годов 85% внешней торговли острова приходилось на социалистические государства, в том числе 70% – на СССР. Куба постоянно получала из Советского Союза на безвалютной основе, часто в кредит, необходимые ей нефть, черные металлы, удобрения, трактора, грузовики, зерно. Взамен Куба обеспечивала 1/3 потребления сахара в СССР, поставляла цитрусовые и другую продукцию. СССР покупал кубинский сахар по стабильным преференциальным ценам, значительно превышавшим мировые рыночные цены. Помощь Кубе оказывали советские специалисты. СССР и другие социалистические страны помогли Кубе в подготовке собственных квалифицированных кадров. В конце 80-х годов в СССР обучались 8 тыс, кубинских студентов. С участием Советского Союза на острове были построены или реконструированы сотни предприятий. рамках Комплексной программы СЭВ, принятой в 1985 г., Куба специализировалась на развитии электроники и биотехнологии. В 81 г. на Кубе с помощью Советского Союза началось строительство первой атомной электростанции «Хурагуа», затянувшееся, правда, вплоть до 90-х годов и оставшееся незавершенным. В 80-е годы был налажен выпуск продукции электронной промышленности. Куба стала поставлять в СССР дисплеи. В 1986 г. был открыт Центр генной инженерии и биотехнологии.
Приоритетное внимание уделялось социальной политике. Куба стала страной всеобщей занятости и грамотности, с обязательным бесплатным 6-летним образованием. К прежним нескольким техническим школам прибавились сотни новых. Количество университетских студентов за 30 послереволюционных лет увеличилось с 15 тыс. до 200 тыс. Численность научных работников превысила 40 тыс. Особенно заметных успехов Куба достигла в здравоохранении. Количество врачей возросло с 6 тыс. до 31 тыс., детская смертность (в возрасте до 1 года) сократилась с 6 до 1,2%, средняя потенциальная продолжительность жизни достигла 74 лет. По обоим показателям Куба обогнала остальные страны Латинской Америки. Большой интерес в ряде стран вызвал опыт Кубы по введению обслуживания населения «семейными врачами», с закреплением определенных семей за конкретными врачами.