Страница 112 из 127
Определенные сдвиги на пути модернизации экономики все же происходили и в эти годы, особенно в производстве технологически сложной продукции. Развивались микроэлектроника, информатика, биотехнология, атомная энергетика. Бразилия и Мексика по общему объему ВВП вошли в первую десятку стран мира, занимая 8–10-е места. Менялась структура латиноамериканского экспорта. Агросырьевые товары все еще преобладали в экспорте, но все же изделия обрабатывающей промышленности и полуфабрикаты составили в 1988 г. 36% его стоимости. Более трети из них были представлены продукцией машиностроения и электротехники. Некоторые республики в конце 80-х годов отличались сравнительно стабильным экономическим ростом (Чили, Коста-Рика, Венесуэла, Колумбия). Однако общая картина состояния латиноамериканской экономики к началу 90-х годов была далека от благополучия.
В конце 80-х – начале 90-х годов многие правительства латиноамериканских республик в поисках выхода из затяжной кризисной ситуации по настоянию международных финансовых организаций прибегли к еще более радикальной «либерализации» экономики и внешней торговли, к более суровым мерам экономии и борьбы с инфляцией, к форсированию дальнейшей приватизации и транснационализации производства. Таким путем они стремились быстрее преодолеть болезненный этап глубокой перестройки социально-экономических структур в соответствии с потребностями мировой технологической революции и процессами интернационализации экономики, принявшими глобальный характер, привлечь иностранный капитал к более активному содействию и со временем сблизиться с высокоразвитыми индустриальными державами. Однако в условиях Латинской Америки это оказалось гораздо более сложным делом, чем в развитых государствах, и не дало ожидаемого эффекта. Требовалось преодолеть значительный разрыв в уровнях развития между латиноамериканскими странами и ведущими мировыми центрами, притом при крайне скудных материальных возможностях и социальных резервах. Неизбежные социальные издержки политики модернизации, особенно ощутимые при жестких формах экономической перестройки по неоконсервативным рецептам при низком уровне жизни основной части населения и наличии многочисленных маргинальных слоев, были чреваты массовой пауперизацией, резким ростом социальной напряженности и подрывом самих устоев общества.
Меры экономии за счет населения и безудержный рост цен привели в 1988–1989 гг. в Венесуэле, Аргентине, Доминиканской Республике и других странах к массовым забастовкам и народным волнениям, сопровождавшимся уличными схватками населения с полицией и войсками, разгромом лавок и магазинов. В Перу наряду с забастовками широкие масштабы приобрела террористическая деятельность экстремистской левацкой организации «Сендеро луминосо» («Светлый путь»), нашедшей опору среди части индейского населения.
В начале 90-х годов большинству латиноамериканских республик наконец удалось добиться определенных экономических успехов. Инфляция в среднем по Латинской Америке резко снизилась – до 49% в 1991 г. и 41% в 1992 г. Общий валовой внутренний продукт стран региона увеличился на 2% в 1991 г. и продолжал расти в 1992–1994 гг. примерно на 3–3,4% в год. Правда, это ненамного опережало рост населения (около 2% в год) и едва приблизило ВВП на душу населения к уровню 1980 г. Оживление экономики в Латинской Америке пришлось на годы спада и стагнации производства в промышленно развитых странах мира.
Улучшить финансовое положение помогли не только жесткая экономия и доходы от приватизации, но и меры по контролю за сбором налогов, установление фиксированного курса национальных валют к доллару и обильный поток финансовых средств из-за рубежа. В 80-е годы в Латинскую Америку в среднем в год поступало иностранных инвестиций на сумму 6,5 – 7 млрд. долл. В 1990 г. эта цифра возросла до 14 млрд., в 1991 г.–до 40 млрд., а в 1992 г.– 43 млрд. долл. (половина из них – в Мексику, значительная доля – в Чили, где была наиболее стабильная и перспективная ситуация). Большую часть поступивших средств составили займы и кредиты, но и производственные капиталовложения заметно выросли. Прилив иностранных капиталов стимулировался поощрительной политикой латиноамериканских правительств, распродажей государственных предприятий, а также оживлением экономики в регионе и спадом активности в эти годы в высокоразвитых странах. Увеличился и возврат из-за рубежа национальных капиталов, вывезенных туда в неблагоприятные 80-е годы.
Важнейшей заботой правительств стран Латинской Америки был поиск решения проблемы внешней задолженности. Они добивались от кредиторов снижения и стабилизации уровня процентов, предоставления новых долгосрочных займов на льготных условиях для выплаты просроченной задолженности, безвозмездного списания части долга, временной приостановки выплат («мораторий»), ограничения их определенной долей доходов от экспорта. Гигантски выросшие размеры внешнего долга, практическая невозможность его выплаты латиноамериканскими странами, потенциальные непредвиденные осложнения для всего мирового хозяйства заставили развитые государства и международные финансовые организации искать компромиссные решения, которые бы смягчили ситуацию. В марте 1989 г, министр финансов США Н. Брейди предложил план, предполагавший списание части долгов и сокращение выплат по процентам. Международные финансовые организации должны были предоставить средства странам-должникам для выкупа части долгов у кредиторов по ценам ниже их номинальной стоимости. В целом план Брейди позволял снизить задолженность стран региона на 20% и уменьшить ежегодные выплаты по процентам. В свою очередь, ведущие банки мира декларировали готовность ввести льготные условия для стран-должников на получение новых займов и кредитов. Эти предложения предназначались прежде всего для государств, добившихся определенной финансовой стабильности и платежеспособности. В 1989–1990 гг. ими воспользовались Мексика, Коста-Рика, Венесуэла, Уругвай. В результате их внешний долг и ежегодные выплаты несколько сократились. Частичных уступок добились и некоторые другие страны. Для выплат по внешней задолженности использовалась выручка от приватизации. Это не решало проблему, но смягчило ее остроту. Во всяком случае, несмотря на возросший приток извне новых займов и кредитов, общая сумма внешнего долга государств Латинской Америки в конце 80-х – начале 90-х годов росла медленно. В конце 1994 г. она составляла около 500 млрд. долл. С 1991 г. приток новых капиталов превысил их отток. Это тоже способствовало финансовой стабилизации и оживлению деловой активности.
Но сама проблема внешней задолженности снята не была и продолжала отягощать финансы и экономику латиноамериканских государств весомым грузом: выплаты по ней в целом по региону достигали 30 млрд. долл. в год, а в 1992 г. превысили 57 млрд. Внешняя задолженность стран региона, их потребность во внешнем финансировании использовались и как средство давления на их правительства со стороны международных финансовых центров в пользу проведения социально-экономического курса, который отвечал интересам транснациональных корпораций ведущих мировых держав. Предоставление новых займов и кредитов, льгот и отсрочек в выплате задолженности, сокращение ее сумм обусловливалось приватизацией государственных предприятий, открывавшей путь иностранным компаниям к их приобретению, и «либерализацией» экономики и внешней торговли, что создавало благоприятные условия для дальнейшей экспансии ТНК и завоевания ими ведущих позиций на внутреннем рынке латиноамериканских республик. Жесткая социальная политика позволяла филиалам ТНК повышать норму прибыли за счет снижения издержек на оплату труда и социальные расходы, ограничивать права трудящихся на своих предприятиях.
Выбор подобной политики латиноамериканскими правительствами был в значительной степени вынужденным, навязанным извне как наиболее предпочтительный для мировых экономических центров путь интеграции Латинской Америки в мирохозяйственный комплекс, в котором доминировали ТНК ведущих мировых держав. Явное же противодействие такому ходу событий, замыкание на национализме и протекционизме обрекло бы страны Латинской Америки на самоизоляцию от мирового экономического и научно-технического прогресса. Найти промежуточные альтернативные варианты, которые бы обеспечили оптимальное для латиноамериканских стран сочетание собственных национальных интересов с потребностями и реальными условиями мирового развития, как и сочетание модернизации производства с социальным прогрессом, было чрезвычайно сложно.