Небо Славян

Хазар на переправе почти не осталось. Спрятав луки, словене стали рубить хазар, не давая им разбежаться по степи. Взяв полумесяцем, они набрали скорость и ударили по оставшимся степнякам, смяв их мощным ударом. После началась давка. Пешие не держали конный удар и потому падали на землю уже бездыханными. Скиф не слезал с коня, он был полностью поглощен боем. Он вошел в азарт, и его глаза горели огнем. Воин не щадил никого, его конь был под стать ему, они оба были в крови убитых воинов, казалось, что они единое целое. Уже нельзя было сдержать натиск словен, и хазары поняли, что они проиграли эту битву, если, конечно, это можно было назвать битвой. Скорее, это была резня, в которую попало степное войско. В этот раз у них не получилось обхитрить и ударить внезапно. В этот раз они сами попались в такую же ловушку и были биты, как трусливые собаки.

Хазарские воины, которые были ближе к обрыву, поняли, что уже бесполезно сражаться, что исход этой битвы – не в их пользу. Русы не полезли на холм, чтобы помочь своим: они прекрасно знали, что братья по оружию справляются и теснят врага и тому отступать некуда – сзади степняков тоже ждали русы. Хазары бросали оружие и прыгали с обрыва на тела своих соплеменников, которыми там было все усыпано. Они не бежали, просто становились перед конными: кто-то падал на колени, кто-то просто стоял в ужасе, смотря на горы трупов, усыпанных стрелами словен.

Те, кто еще сражался наверху, видя, что свои сдаются, начинали бежать. Русы выровняли строй, отступили на пару шагов, давая врагу понять, что их войско побежало с поля боя. После чего медленным шагом двинулись навстречу. Послышалось бряканье оружия. Хазары кидали вперед сабли и щиты, под ноги словен, показывая, что они сдаются. Воины заставы стояли, бить безоружных было не в чести у них. Раз уж сдаются, то их судьба будет решаться позже, не сейчас. Сейчас все было по ратному закону: бились они, бились и русы, победил сильнейший, а раз те сдаются, то негоже рубить безоружных, так было заведено еще до них, так поступили и сейчас.

Битва закончилась. Вокруг стоял пронизывающий запах крови. Трава вся была в крови. За спинами русов лежали их убитые братья. В этом бою полегло немало словен, но ценой их жизней гораздо больше пало хазар. Воевода стоял впереди, все видели, что он остался жив, и это воодушевляло еще больше. Разбежаться степнякам не дали, те, кто пытался уйти, получали в спину стрелу и падали замертво. Словене приказали спуститься с холма хазарам, те, в свою очередь, долго не думая, полезли вниз по телам своих соплеменников.

У конных оставалось сил больше. Пешие славно рубились, их силы истощились сильнее. Вовремя подоспевшие две сотни с флангов помогли выровнять ход боя и опрокинуть врага.

Всеволод сидел на груде щитов, перед собой воткнул окровавленный меч. К нему присоединились Данко и двое воевод с заставы, Скиф и Девятко. Скиф и старший сын кузнеца пожали друг другу руки выше кисти и приобнялись, они были рады видеть друг друга, причем каждый закончил бой без единой царапины, с немалым числом убитых хазар на счету.

Нужно было торопиться. Главное войско степных воинов шло к Словенску. И, скорее всего, уже было на подходе. Каждый из заставных людей был на счету, и оставлять их на охрану хазар было бы слишком роскошно. Причем нужно было оставить не один десяток, а десяток воинов Всеволода стоил сотни хазарских. Надо было решать судьбу побежденных. Воевода взял это на себя.

– На нашу землю ступил враг, победи он нас, пощады ждать не стоило бы. – Всеволод говорил тяжело, годы брали свое, и он еще не успел отойти после битвы. – Я скажу сразу за всех и возьму ответственность за судьбу хазар. Из оставшихся воинов оставить десяток самых отважных и лучших бойцов, забрать у них оружие и доспехи. На всех выдать один нож и отпустить в ту сторону, откуда пришли. Если их бог к ним милостив, то они дойдут до своего дома и всем расскажут, какова милость словен. Остальных, – воевода сделал небольшую паузу, – остальных порубить. Таково мое решение, я говорю за всех, и ответ перед богами держать мне.

Никто не стал оспаривать решения воеводы. Сначала опросили всех, каждый выделил парочку хазар, которые отважно рубились, из всех них собрали десяток, сняли с них доспехи, выдали один нож на всех и отправили в ту сторону, откуда они пришли. Их проводили два десятка конных, пока хазары совсем не скрылись из глаз. Тогда словене воротились назад.

Остальных ждала иная участь. Они были врагами, захватчиками, которые пришли разорять землю русов. Каждый из хазар стоял на коленях. Кто молился, кто молча смотрел в землю. За их спинами стояли словенские воины, приказ был ясен и приведен в исполнение, ждать нельзя было. Послышалась команда, сверкнули лезвия, и мертвые хазары снопами начали падать лицом в окровавленную траву.

В этот момент никто не думал о жалости, в каждом был гнев, почти каждый потерял кого-то из друзей или родных, это же была месть за них. Кровная месть.

Все хазары были мертвы. Данко обходил трупы мертвых воинов, всматривался в их лица. Он привык видеть все это. Ему это все было жутко знакомо. В его душе не было ни печали, ни скорби. Спокойствие и чувство долга перед родом – вот что двигало его вперед. Но его младший брат был далеко не в таком состоянии. Ратмир впервые видел столько убитых, столько крови. Он не потерял рассудок, все это не было ему противно, просто это было что-то новое для него. Именно после таких поступков становятся мужчинами, и он понимал, что он вырос из подростка в настоящего мужа, у которого нет места жалости или отчаянию. И он быстро освоил это.

Всеволод собрал всех. Воины смотрели на него с гордостью. Для них было честью биться бок о бок рядом с таким мудрым воином. К нему подошел Скиф.

– Хазары подошли к Словенску, их больше, чем мы побили здесь, нужно спешить.

Воевода молча выслушал его. Долго не думая, он кивнул головой и дал приказ:

– На заставу! Оттуда – к Словенску!

Конные двинулись вперед, уходя все дальше и дальше. Пешие шли следом. Марш был ускоренный. Требовалось меньше чем за сутки добраться до града, или же можно было не успеть. Там, конечно, отпор дадут, но хазар больше, а военного люду в крепости меньше. Перевес сейчас был на стороне хазар. Да и место там было удобное для всадников. Оставалось надеяться только на крепость частокола и на глубокий ров, который словенские люди так усердно копали для защиты своего города.

Никто, кроме Данко, не знал, что на помощь к словенам идут еще люди. Они должны поспеть к битве за град. Одно беспокоило сейчас воинов: лишь бы городские продержались.

Глава 10

Хазары били стрелами по людям, что находились на стенах. Словене успевали прятаться за бойницами, но та или иная стрела все равно находила свою цель и заставляла человека падать с частокола. В этой битве сошлись два вождя: опытный словенский князь Гостомысл и молодой хазарский хан Тимур.

Степняки, как огненным бичом, хлестали стрелами по Словенску, пытаясь его поджечь, но усилия были пока что напрасными: частокол был пропитан специальным раствором и не загорался так легко.

Гостомысл не вывел в бой все свое войско. Узнав о том, что воевода разбил хазар на переправе, он отправил конных из града, чтоб ударить в спину, но этих сил было недостаточно, чтобы разбить хазарское войско. Степняки же, в свою очередь, очень упорно пытались взять Словенск. Воодушевляемые речами своего хана, они начали штурм стен. Ров в той стороне был засыпан, и они свободно ставили лестницы на частокол и лезли наверх. Словенская дружина держала натиск, но теряла людей. Некуда было отступать русам, все роды были собраны в граде, и гибель грозила всем.

Сам князь стоял на бойницах и принимал участие в битве. Это придавало мужества и веры всем остальным. Рядом с ним был Рат, которого также уважали. Они оба рубились на том участке, где степное войско поставило свои лестницы и лезло наверх. Вдвоем они били хазар направо и налево. Но даже им не удавалось сдержать натиск, врагов было слишком много.