Страница 9 из 12
— Но? — спросил я, видя, что Ерби ещё не озвучила тему, из-за которой пришла.
— Ярар, ты князь великого рода, а Элин разменявшая третий десяток лет женщина и мать. То, что вокруг вас двоих стало происходить это неправильно.
Я нахмурился.
— Ерби, ведь ты сейчас озвучиваешь не свои мысли. Насколько я помню, когда мы ещё только шутили с Элин друг над другом, ты и Зес были только за. Ответь мне, что поменялось?
Она посмотрела мне в глаза и не отводя взгляда, начала отвечать.
— Ты прав, эти мысли я услышала от Серека, который говорил об этом Анри. И хоть оба были пьяны, но ты сам знаешь, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Я долго не могла уснуть из-за этого. Однако я пришла к выводу, что твой дед прав. Элин заслуживает большего, чем становиться твоей любовницей.
Ерби ещё приводила доводы и, когда она высказала всё, что её волновало, я ответил.
— Ерби, я понимаю, что ты переживаешь не только за свою подругу, но и за меня. Но ты сильно торопишь события. Ни о какой интимной близости между нами речи не может идти, по крайней мере пока мы не будем уверены в своих чувствах.
— Поэтому я тебя прошу поговорить с ней и отправить домой, — я не поверил своим ушам.
— Ты сейчас серьёзно? — с удивлением в голосе спросил я.
— Да. И я надеюсь, что ты понимаешь, что так будет правильно? — не отступала Ерби.
— А Элин сама знает, о чём ты просишь меня? — немного повысив голос спросил я. Мне совершенно не нравилось о чём пришла со мной говорить Ерби.
— Я что, по-твоему похожа на дуру⁈ — и собравшись уходить она произнесла. — Я сказала, ты услышал. Тебе решать, как поступить, но моё видение ситуации ты услышал.
Когда я остался один в моей голове крутились лишь нелицеприятные эпитеты. Надо же умудриться так быстро испортить мне настроение! Какое вообще всем дело до того с кем я решу связать свою жизнь? Кто им дал право распоряжаться моей жизнью?
Тяжело вздохнув я постарался успокоиться. Однако я каждый раз возвращался к этим мыслям. В итоге через десять минут я сидел в своей спальне, приняв медитативную позу. И не знаю, как это произошло, но я уснул.
Я открыл глаза, когда услышал, как дверь в мою каюту открывается. И посмотрев в ту сторону, увидел Анри.
— Мы подлетаем к пригороду у Нижнего Новгорода, — произнёс Ля Фисто. — Ты поедешь разговаривать с родителями?
— Нет, поручаю это тебе, — с недовольством в голосе сказал я, откинувшись на подушку, желая ещё поспать.
— Всё в порядке? — участливо спросил он. И видя, что я фыркнул, зашёл ко мне. — Рассказывай…
Немного подумав, я решил высказаться. Соответственно я пересказал ему весь разговор с Ерби. И когда я закончил, он сказал.
— Ох, женщины… Услышат звон и не знают где он.
— О чём ты? — спросил я.
— Если профильтровать весь пьяный бред, который мы несли вчера, то можно сказать следующее. Серек и Эмери не станут препятствовать браку между тобой и Элин. Однако ей никогда не стать первой женой. Насколько я понял, сейчас идут активные переговоры между принцем Исаврийским и твоей матерью при посредничестве Эдварда Ка Дель (отца Элин).
— Моя мать никак не угомонится? — спросил я.
Он кивнул.
— Ты должен признать, что кандидатура Ланель подходит в твоём случае, как нельзя лучше. Мало того, что она умна и хороша собой, так ещё и неравнодушна к тебе. И если бы не помолвка с Меньшиковой, ваши отношения развились бы дальше, чем дружеские.
— Это домыслы, — возразил я.
— Разве? — с выражением лица, говорящим «кому ты рассказываешь», спросил он.
Я скривился. Отрицать я не мог, Ланель была потрясающей девушкой. И если Элин хотелось защитить, спрятать за собой, то Ланель наоборот была уверенной в себе, и в случае опасности встанет рядом с тобой, сражаясь против врагов.
Они, словно огонь и вода, одна мягкая и приятная, другая горячая и завораживающая. Однако они очень хорошо ладили друг с другом. Не проходило и дня, чтобы Элин не ходила в гости к Ланель.
— Я понял о чём ты хочешь сказать. Наши родственники хотят, чтобы Ланель стала моей первой женой, а Элин второй?
— А какое имеет значение кто первая, а кто вторая? — вопросом на вопрос ответил Ля Фисто. И усмехнувшись, добавил: — Разве что надо составлять график посещения твоей постели!
Услышав слова графа, я кинул в него подушку, от которой он увернулся.
— Ну вот, — как ни в чем не бывало продолжил Анри, — теперь я вижу, что ты перестал хандрить. Поэтому ещё раз предлагаю тебе проветриться и съездить со мной за семьей Матвеева.
Немного подумав я ответил согласием.
— Спасибо, — сказал я, выходя из каюты, — ты сейчас здорово помог мне.
— Не за что, — улыбнувшись ответил Анри. — Сам понимаю, всё-таки последние недели были непростыми. И нервы немного расшатались.
Дирижабль посадили возле деревни, в которой жила семья Матвеева, но всё равно нам пришлось идти до её окраин минут двадцать. Так ещё дорогу к деревне замело снегом.
Когда к нам на встречу выехало с десяток всадников, я не поверил своим глазам. Передо мной на коне сидел граф Солженицын Исаакий Викентьевич.
— Кто вы? — держа руку на эфесе спросил он.
Вперед вышел Анри заслоняя меня от всадников.
— Я граф Анри Ля Фисто. Мы с вами виделись вчера вечером в доме Де Тьер в столице!
Молодой человек спустился с лошади и, глубоко поклонившись, произнёс.
— Прошу прощения, граф, за мои манеры. Зимой темнеет в разы быстрее, и я только сейчас увидел, герб вашего сюзерена. Однако Вы ошиблись, я не наследник графа Солженицына, — скривившись произнёс молодой человек. — Природа сыграла злую шутку сделав меня, как две капли воды, похожим на него. Хотя, — он повернул лицо другим боком, который до этого мы не видели, — теперь у нас есть отличительная черта, — сказал он, показав огромный шрам, тянущийся из доспеха до середины уха.
— Где это Вас? — спросил Анри. Ведь шрам был ужасным. Словно раскаленным железом прижгли рану.
— Летом имел несчастье нарваться на разбойника, — отведя взгляд ответил он.
Я догадался, что шрам молодой человек получил во время подавления мятежа. Быстро посмотрев на него *зрением*, чтобы никто не заметил я увидел у него достаточно развитый магический дар. А судя по тому, как воины смотрели на, скорее всего, единокровного брата Солженицына, тот пользовался у них уважением.
Я вышел вперед и представился.
— Меня зовут Ярар Де Тьер. А Вы, молодой человек, до сих пор не представились.
— Простите, — ответил он, — что не заметил Вас, князь, — очень низко поклонился молодой воин. Я не представился, потому что не имею благородного происхождения и посчитал, что Вам моё имя без надобности.
Я продолжал красноречиво смотреть на него. И пока ему кто-то на ухо не прошептал «представься», он не понимал, чего я от него хочу.
— Прошу ещё раз прощения, меня зовут Иван Иванович Солодкой.
— Рад с Вами познакомиться, если Вы не против, я приглашаю Вас на чашку чая к себе на борт. Мы поговорим пока мои люди будут решать поставленные перед ними задачи.
— Извините меня ещё раз, но я нахожусь на объезде этих земель и прежде, чем приму Ваше предложение, должен узнать цель Вашего прибытия.
— Я прибыл, чтобы забрать семью Матвеева Егора в свои земли. Со вчерашнего дня этот молодой человек, — показал я себе за спину, — является слугой рода Тьер. И в целях безопасности своих слуг я решил перевезти его близких.
Иван Иванович нахмурился.
— Значит ты всё-таки преклонил колено, Егор, — сказал он и, неожиданно для меня, посмотрел на моего слугу с добротой во взгляде. — Рад, что ты послушал меня.
— Вы знакомы? — спросил я.
— Да, — ответил Матвеев. — Иван мой двоюродный брат. И до семи лет мы жили по соседству. Но потом он попался на глаза благородному, который вначале принял его за сына графа, а когда узнал, что он крестьянский ребенок, забрал его в замок к Солженицыным. С тех пор мы виделись не больше десятка раз.