За далью в звездах

Они смотрели на меня спокойно, изучающе. Мне кажется я даже видела тень сочувствия. Было непонятно только одно, зачем они это сделали? Пожалели? Но зачем тогда строгие правила, и про спать в их кровати… это тут причем?

–– Я поняла. Что будет, если нарушу правила?

–– Решать нам, – снова Дан, – но не советую проверять. Мы несем ответственность за все твои поступки.

–– Ника, – теперь Ар, – пойми, никто не хочет тебя обижать, делать больно. Но все это будет, если придется, – он вздохнул, – сейчас тебе стоит думать о том, как привыкнуть к новой жизни.

–– Зачем я вам? – только и сумела сказать, спросить.

Принесли еду. Кажется, отвечать мне никто не собирался. Только приказали есть и сами занялись собственными блюдами. Теперь говорили о делах, работе, каких-то планах на выходные. Полностью, конечно, Свенсоны от работы не отстранялись, но отдыхали. Куда-то летали, насколько я заметила, занимались спортом, развлекались. Я сильно не вникала, дело не мое. И теперь слушала вполуха.

Есть не хотелось, но я мужественно ковырялась в тарелке, отправляя в рот кусок за куском. Покорность. Лучше не тянуть кота за усы. Границы проверить я сумею и позже, а сейчас слишком уж устала и напугана для этого. А вообще, надо почитать их законы. Может быть есть лазейка. Только сделать это надо тихо.

–– Ника! – видимо уже не первый раз окликнул меня Дан.

Я посмотрела на него, встряхнулась, извиняясь улыбнулась и пожала плечами.

–– Прости, задумалась.

–– Тебе нравится рагу? То, что у тебя в тарелке. Ты же не пробовала, кажется, не синтезированную пищу?

–– Пробовала, но давно, – ровно ответила я, – вкусно очень, но непривычно. Слишком много вкусов и запахов и фактур. Странно. Но вкусно.

Я смотрела в тарелку. Не знаю, как к ним относиться, как вести себя. Как обращаться. Что можно говорить, что нет.

–– Сегодня останемся в городе. Надо пройтись по магазинам, купить тебе одежду и прочее. Поздно не хочется лететь.

–– А моя…

–– Забудь. Там были памятные вещи?

Да конечно были. Но, видимо, это уже не важно. Я пожала плечами.

–– Не расстраивайся, – он поднялся, – пойдем, времени мало.

Послушалась. Хорошо, пойдем, как скажете. Мне нужно время осознать, сейчас лучше не противиться и спокойно собраться и выстроить свою позицию. Понять, на какие вопросы мне нужны ответы и что вообще с этим делать. Если что-то можно сделать, конечно. Но самое главное, – это понять, что им на самом деле от меня нужно.

Мы ходили по улицам, видимо, это прогулочный центр. Много магазинов. Много одежды. Мужчины держались вежливо, чуть отстраненно, точно мы вернулись на несколько дней назад и меня сопровождало начальство. Они совершенно спокойно смотрели на то, как я выбирала вещи, косметику, все необходимое. Только при оплате прикладывали чип к сканеру они. Меня система, как и было сказано, не видела.

Я все прокручивала в голове варианты, зачем они так трудились, не просто вызволяя меня, но и приобретая в собственность. Я не дура, если бы это была просто жалость, никаких правил о покорности и прочем не было бы. Я им нужна сама по себе, это точно. Постельная игрушка? Нууу… это точно есть. Но к ним очередь в постель. И интереса до того особо не проявлял. Хотя, удобно получается.

Оказывается для нас забронирован номер в отеле. Практично. Зачем держать жилье в столице, если они там редко бывают дольше, чем на полдня. Это мне сообщили измененные. Отпустили освежиться, переодеться. Часть вещей отправили в правительственный корпус. А часть в номер. Я освежилась, переоделась в легкое, простое платье, как раз подходящее для обычного ужина.

Пока мы спускались в лифте я едва с ума не сошла. Так близко стоять к ним. Помнить все, что было этой ночью. И совершенно не понимать, что, в целом, происходит. Что будет завтра, даже сегодня. Измененные были все так же холодны, спокойны и непоколебимы. Доброжелательны, кстати, как и обычно. Такое ощущение, что они взяли меня как сопровождение на встречу.

Но Аран коснулся моих пальцев. Он не повернулся, не посмотрел, не изменил темпа дыхания, выражения лица. Еле ощутимое, почти незаметное прикосновение. Закружилась голова. Чувствую себя как школьница обжимающаяся с учителем в подсобке. Это же мое начальство. Все еще. Теперь в другом смысле, пожалуй, но все же… да, долго же мне осознавать происходящее.

За отдельную я кабинку Свенсонам осталась благодарна. Нет сил держать лицо. Снова принесли еду, которую я до того видела только на картинках. В общем зале можно было посмотреть как это все готовили из настоящих, тоже не синтезированных, выращенных продуктов. Очень хотелось. Но попросить не решалась. Не знаю, как я сумела найти в себе силы совершенно спокойно есть, задавать вопросы об измененных и Инору, улыбаться. Видимо, Его школа…

А ведь я впервые за это время вспомнила о Нем. О том, что было на Терре. Ведь именно поэтому я тут и в таком положении. А могла бы… встряхнулась. Глупо, очень глупо искать ошибку в ком-то другом. Меня никто не принуждал. Вначале. А потом было уже неважно. Я настолько глубоко завязла, что выйти сухой из воды не вышло бы в любом случае.

–– На тебе лица нет, Ника, – сразу же заметили, надо же, – что-то случилось?

–– Устала немного, – почти не кривя душой ответила, – вот и лезет в голову всякое.

–– Конечно, – легко согласился Дан, – столько всего, и сегодня день тяжелый. Утомительно.

И снова вернулся к вопросу распределения специалистов для работы в колониях. Инорцы должны были отработать некоторое время на благо государства. И сейчас это чаще требовалось именно в колониях. Измененные сделали ставку на них. Хотя, мне вообще было не очень понятно, к чему это внезапное наращивание мощи, если война закончена.

Все еще продолжая обсуждение, измененные закончили ужин, убедились, что я все съела, напомнили, что с утра еще много дел и мы направились обратно, в номер. И только сейчас я обратила внимание, как смотрят на нас окружающие. С нескрываемой завистью, задерживая взгляд, оборачиваясь, не в состоянии скрыть интерес. Я тихо спросила Арана об этом. Его ответ меня удивил.

–– Милая, все дело в том, что у нас не особо развит институт семьи, пары мы образуем редко. А уж с естественными – так совсем необычно. Но и завидно при этом. Так что привыкай, смотреть будут.

–– Тем более, что мы сами по себе достаточно известные ребята, – добавил Дан.

Мы поднялись. В номере была спальня и гостиная. Скромно. Как и в целом все на Инору. Лишний раз тратиться, разбрасываться ресурсами тут никто не будет. Братья отправили меня в душ. Так, ничего страшного, просто поплескаться, надеть платье и выйти. Ну не будут же они… нет, мысли в голове совершенно не те.

–– Ника! – Аран, – что было сказано?

Поднимаю глаза. Сегодня многое было сказано. Но, конечно же, я понимаю, о чем он.

–– Ты спишь без одежды. Почему я вижу платье на тебе?

–– Я… я думала мы еще…

–– Раздевайся.

Метнулась было обратно в ванную. Но Ар поймал за предплечье. Дан подмигнул и отправился за водными процедурами.

–– Проверяешь границы, – притянул ближе, – хорошо. Итак, сказано было “без одежды”, значит надо исполнять. А раз ты с первого раза не сделала как надо, будем учить.

Мужчина подчеркнуто неторопливо принялся разрывать ткань платья. Когда он отбросил уже тряпки в сторону, я уже не могла ровно дышать. Страшно. Унизительно. Обидно. И возбуждает, конечно. Да что ж я за больной человек! Опять меня заводит излишне властный, жестокий, грубый мужик, который надо мной открыто издевается! Я рыкнула!

–– Убери руки!

Он проигнорировал. Смотрел на белье. Принялся обводить кружево, и так еле прикрывавшее грудь, по краю. Облизнул губы. Да он меня игнорирует! Вывернулась и отошла на два шага назад. Сложила руки на груди. Смотрю. Ну уж нет, издеваться надо мной… теперь я не буду молчать. И терпеть. Чтобы поиметь меня, унизить ему придется попотеть. Или им. Мне уже неважно.

–– Почему ты считаешь, что можешь не выполнять мои указания?