Страница 16 из 83
— О чем это он? — Кронос тронул Метоса за плечо.
— О том, — возмущенно продолжил пленник. — Он только что пообещал убить меня. А что так долго ждали? Что, раньше не могли убить меня? Так давайте теперь! Чего вы ждете! — взъярился пленник.
Метос и Кронос странно застыли.
— Ну так как? — Связанный Бессмертный, чувствуя, что перехватил инициативу, хитро посмотрел на обоих. — В чем дело? Не можете? Друг друга боитесь? — Метос и Кронос непроизвольно переглянулись, а пленник продолжал. — Ведь если один из вас убьет меня, то он будет беззащитен перед другим. А другой может соблазниться и получить силу двоих — меня и моего убийцы. Так? Не доверяете вы друг другу. Так что я вам не по зубам! И вы меня не убьете, — он торжествующе мотнул головой и жутко улыбнулся.
— А мы и не собирались тебя убивать. — Пришедший в себя Кронос наконец вступил в разговор.
— Тогда что? Зачем я вам?
Неторопливо ступая по камням, Метос и Кронос следовали за своим проводником. Задумчиво глядя в спину идущего впереди Бессмертного, Метос лениво размышлял о том, что он не ожидал от Кроноса такого красноречия. Поначалу аргументы, приводимые Кроносом не находили отзыва у пленника. Но Кронос умел убеждать. И не только убеждать. Метос усмехнулся. Он не ожидал, что Кронос сможет так мастерски отыскать слабости чудовища и воспользоваться ими. Постепенно недоверие и настороженность прошли, пленник проникся идеями Кроноса, появилось желание следовать за этим идеологом. Желание немного показное, признавал Метос, но вполне нормальное, помогающее сохранить шкуру. Исчезло недоумение пленника по поводу того, что его оставили в живых. Мысленно Метос не мог не признать, что догадка пленника была верна. Получается, они с Кроносом действительно не доверяли друг другу, и это было видно невооруженным глазом. Само сосуществование двух Бессмертных рядом имело свои особенности, — они уже убедились в этом, — а тут еще навязчивая идея Кроноса собрать вместе нескольких Бессмертных. Конечно, это он подал тому такую идею, но Метос никак не ожидал, что Кронос так жадно ухватится за нее и так рьяно ринется воплощать.
После того, как пленник решил к ним присоединиться, они согласились друг с другом, что оставаться здесь было бы неправильно. Надо было собраться в путь, запастись водой и едой. Бывший местный бог решил проявить добрую волю и предложил пройти к его жилищу, чтобы взять все необходимое. Теперь он вел их к себе.
Едва заметная тропинка, по которой они шли, вдруг исчезла и перед ними предстала небольшая утоптанная площадка. По кругу она была обрамлена двенадцатью прямоугольными камнями, за которыми с одной стороны возвышалась мрачная громада скал, по обеим сторонам скалы росли деревца и густые кустарники, а напротив скал угадывалось некое подобие дороги, на которую они неожиданно вышли. Ближе к скале, за центром круга, лежал огромный камень, высотой по грудь мужчине среднего роста. О назначении этого камня было нетрудно догадаться.
Остановившись возле жертвенного камня, они договорились, что Метос и Кронос останутся здесь, а третий Бессмертный пойдет к себе в пещеру, чтобы собрать вещи и еду. Проследив, как их новый друг уверенно скользнул меж двух камней и исчез из виду, Кронос в задумчивости стал обходить вокруг алтаря.
— Знаешь, а от него действительно воняет, — Кронос задумчиво коснулся поверхности алтаря и на его руке остались следы грязи и запекшейся крови. Он убрал руку и вытер ее о боковину камня. И поморщился — рука от этого чище не стала.
— Точнее — от его волос, — откликнулся Метос, двигавшийся вокруг камня навстречу Кроносу. — Ты обратил внимание — они густо измазаны кровью. Да и от него самого смердит как от покойника.
— Если его помыть, это легко можно исправить, — в той же манере отозвался Кронос.
— Ты собрался подзаработать на жизнь купальщиком?
— Зря смеешься. Думаю, он нам подойдет.
— О да. Вместе с ним мы точно не останемся незаметными. Он распугает и людей и все зверье, — съязвил Метос. И уже серьезно спросил: — Ты ему поверил?
— Тебя что-то беспокоит?
— Я внимательно наблюдал за ним во время вашего потрясающего разговора. Мне кажется, что что-то не так. Возможно, он что-то задумал.
— Думаешь, я не заметил? Но я думаю, что это пройдет. Скоро он поймет, что оставаться с нами — для него это лучше…
— Чем быть убитым? Конечно.
Постояв молча, Метос заговорил на тему, которая уже некоторое время беспокоила его.
— Так, вещи свои он сейчас соберет. И еду. А как мы отсюда выбираться будем?
— Что тебя беспокоит? Не понимаю, — искренне удивился Кронос.
— Меня беспокоит то, что нас трое, а лошадей — две.
— И что? Вот и поедете на одной лошади, — усмехнулся Кронос.
— А почему я? Может быть ты сам потеснишься?
— Разве у вас с ним нет симпатии друг к другу?
— Моя лошадь нас двоих не выдержит, — ответил Метос, пропустив реплику Кроноса мимо ушей. — И даже если бы могла выдержать, я с ним на одной лошади не поеду. Ни за что.
— Не хочешь ехать и не надо. Пойдешь пешком, — Кронос уже откровенно развлекался.
— Не пойду. У меня есть лошадь, и на ней поеду я.
— Да, но еда нам нужна.
— Вот он и пойдет пешком со своей едой.
— Но он-то ехать с тобой на лошади еще не отказывался, поэтому ехать должен он. Это ты отказываешься ехать с ним.
Метос шутливо-негодующе посмотрел на собеседника.
Их разговор выявил действительно серьезную проблему. До этого они не думали, как будут путешествовать трое мужчин на двух лошадях. Только что Метос явно продемонстрировал свое нежелание делиться лошадью, Кронос тоже этого не хотел. Если один из них пойдет пешком, то это будет очень обременительно для всех троих.
Уже набрав воздуха в легкие, чтобы начать серьезный разговор о способах передвижения, Кронос увидел, как кто-то приближается к площадке. Он схватил Метоса за руку и оттащил того к одному из камней, обозначающих границу ритуального круга. Оттуда они незамеченными смотрели, как человек медленно брел по дороге… На руках он нес ребенка лет пяти. Качаясь из стороны в сторону, он добрел до жертвенного камня, положил на него свою ношу, а сам упал на колени и начал что-то говорить.
Голос неожиданно громко раздавался по ритуальному кругу. Поняв смысл этой сцены, Кронос сделал вид, что это его не касается. Метос же, напротив, с возрастающей тревогой вслушивался в слова. Уловив смысл, он повернулся к Кроносу.
— Он из той самой деревни, в которой мы ночевали. Говорит, что после того, как мы уехали у них в деревне стали умирать люди. Они не знают почему. Теперь винят во всем жреца — за то, что плохо с нами обошелся.
— И правильно винят!
Удивившись этой злобной вспышке, Метос продолжил:
— Это, по их мнению, и навлекло на них гнев Божества. Он сейчас просит Его смилостивиться над его сыном. Мальчик умирает. Просит очистить воду, — видя, что Кронос его не слушает, Метос тихо пробормотал: — но почему они думают, что в их болезнях и скорых смертях виновата вода? А, и животные тоже умирают. Вода…
Придя к некоему выводу, Метос повернулся к Бессмертному, стоящему рядом…
В это время, наверное, услышав призывы мужчины, Божество показалось на краю площадки. Но просящий был так поглощен горем, что не видел его, и продолжал свои мольбы. Не обращая более внимания на смертного, Божество обратило взгляд на двух Бессмертных, которые, судя по жестикуляции, о чем-то спорили. Заинтригованный, он постарался осторожно подойти к ним, надеясь услышать разговор, который становился все более громким.
— …хочешь сказать, что ты отравил их источник? Налил туда яд? Но ведь сосуд с ядом раздавил Вилт.
— Сосудов было три. Вилт раздавил только один. Остальные я забрал себе.
— Почему же ты мне ничего не сказал об этом? Ты совсем не доверяешь мне?
— Метос, послушай…
— Что? Что ты можешь мне сказать нового? Знаешь, я все понимаю. Я понимаю, почему ты так поступил. Но почему ты ничего не сказал мне! Почему я ничего не знал? И не узнал бы, если бы не увидел и не услышал этого мужчину, — Метос кивнул на молящегося.