Страница 25 из 97
И все же я допустила эту мысль, как только заметила святую троицу, а ведь он уже давно стал в ней лишним. До недавнего времени.
Замечаю, как Паша, увидев Лизу, поднимается из-за стола и, быстро шагнув к ней, забирает из ее рук кейс и отчитывает за то, что она таскает тяжести. Все как и полагается истинному джентльмену, хотя, кажется, я совершенно не чувствую тяжести в своей руке. Но Паша такой всегда… когда любит. Будь то девушка, я или мама.
— Аля! А ты откуда? — громкий голос Паши окончательно развеивает туманное воспоминание об Айдарове, а через мгновение я оказываюсь в объятиях брата. Теплых и нежных. И сразу так спокойно становится, что мне совсем не хочется терять это уютное чувство.
— Привет, Алька! — Молотов и Худяков салютуют мне бутылками пива, а я киваю им, неловко улыбаясь, когда Паша отстраняется, чтобы забрать из моих рук кейс и вручить потянувшемуся через окно беседки Худякову.
А потом снова переключает внимание на меня. Вот ведь блин.
— Ты чего так поздно? — насупив брови, интересуется он. — Случилось что?
— Она потеряла ключи от квартиры, мы ведь не отпустим ее на ночь глядя? — вмешивается Лиза, ослабляя натиск брата, обнимая его со спины, что вынуждает Пашу оглянуться и встретиться с ней взглядом. — Вот я и попросила ее остаться, — она игриво мурлычет, привстает на носочки и целует его в щеку. — К тому же мне не помешает компания. Скучновато мне слушать, куда катится мяч и у кого падают акции.
Паша изгибает бровь и, слишком ловко для своего крупного телосложения развернувшись, подхватывает Лизу под попку, заставляя ее взвизгнуть от неожиданности.
— Скучно, значит? — сдавленно передразнивает он и перехватывает Лизу поудобней, когда она обнимает его за шею и хитро прищуривается.
— Ты даже не представляешь насколько.
Едва слова слетают с губ девушки, как Паша срывается с места и под крики Лизы и рев парней с разбега прыгает вместе с ней в бассейн. У меня даже челюсть отвисает. Вот что за человек? А если у нее в шортах важные вещи? Да и вообще, мало кому понравится такое… Я бы точно залепила по лбу!
Но, вместо того чтобы распсиховаться или наорать на моего брата, Лиза выныривает и начинает громко хватать ртом воздух, отплывая от Паши на безопасное расстояние. И я жду, что вот сейчас она поведет себя как обиженная девушка: ну там, для приличия закатит истерику или хотя бы возмутится. Только ничего подобного. Паша одним броском настигает Лизу, которая отбивается от него и одновременно хохочет, отплевываясь от воды, а уже в следующее мгновение сама давит на голову Паши, словно пытается утопить его.
Ей-богу. Ведут себя как дети. Тридцатилетние, правда.
Наверное, именно это меня и забавляет. Настолько, что, подперев плечом беседку, я не удерживаюсь от тихого смеха, который в следующую секунду невольно обрывается, потому что мое внимание привлекает скрипнувшая дверь бани, откуда выбегает полуголая… Алабаева.
Я даже не знаю, что меня удивляет больше: ее появление, голые сиськи, которые она с трудом прикрывает руками или красная задница с прилипшим к ней листиком березы.
Однако свисты парней, раздавшиеся сбоку от меня, свидетельствуют о том, что я одна недовольна открывшейся нашему взору картиной. Видимо, я не так поняла слова Лизы насчёт того, что Алабаева кинула ее. И очень жаль, ведь знай я, что увижу подобное, не раздумывая вернулась бы в город. Даже без ключей. Однако я здесь, здравствуйте.
Визжа, как курица, попавшая под лопату, Алабаева подбегает к бассейну и с разбегу прыгает в воду. Но не это заставляет мое дыхание сбиться. А человек, который неспешно выходит следом, небрежно завязывая на бедрах банное полотенце.
Мое бедное сердце тут же совершает кульбит, словно его только что подстрелили, и теперь оно бьется в груди как раненая птица.
Вот же хрен собачий… Что он здесь делает? Да еще и в таком виде!
Размышляя об этом, я совершенно забываю о контроле. Поэтому ни одна моя извилина сейчас не может подать мозгу сигнал перестать пялиться на него…
А потом Айдаров поворачивает голову в мою сторону, и, кажется, в этот момент мое лицо бледнеет. То ли от нехватки кислорода в легких, то ли от понижающегося давления. То ли от чувства позора, ведь я опять оказываюсь застигнута врасплох.
Я… чертова неудачница. И с каждой секундой убеждаюсь в этом все больше и больше.
Особенно когда он смотрит на меня как на легкую добычу. Которая, по всей видимости, не представляет для него особой ценности. Судя по тому, в каком виде выбежала силиконовая сучка, это животное утолило голод. Словно подслушав мои мысли, начальник кривит губы в небрежной ухмылке, а после и вовсе отворачивается, переключая внимание на плещущихся в бассейне ребят. Будто и не разглядывал меня секунду назад.
Словно меня здесь нет!
Высокомерная скотина. Но черт возьми! Мое сердце сжимается. Как же мне нравится вид этого черного полотенца, обернутого вокруг крепких мужских бедер. А вот это вот влажное тело с гребаной порослью на груди, которая сейчас приходит в напряжение оттого, что Айдаров складывает на ней руки. Твою мать, ну почему его движение было таким греховно соблазнительным. Это все равно что смотреть порно. Клянусь. Даже лучше. Дебильное сравнение. Дурацкая реакция.
Кусаю себя за губу, но это не помогает мне сохранить последнюю возможность дышать. Я должна дышать. Неустанно повторяю себе. И своему проклятому воображению, которое словно коротнуло током и которое теперь вовсю проигрывает самые неприличные картины с телом Айдарова. Азарт. Предвкушение. И обещание наслаждения, простреливающее все мои нервные окончания вспышкой похоти. Еще немного, и я задохнусь от захватывающего меня жара. Взгляд, как маниакальный прожектор, изучает каждый кубик его пресса, но всем своим идеальным видом они как бы кричат мне: «Собери слюни, Чудакова. Мы никогда тебе не достанемся».
Я даже зажмуриваюсь от абсурдности собственных мыслей. Это все тот чертов сон. Да, он определенно все усложнил. Только из-за него теперь я смотрю на Айдарова как на гребаный эротический рожок. Сладкий. Сливочный. Эротический рожок.
Боже…
Тяжело сглатываю и прикрываю глаза, обреченно качая головой.
Как я вообще оказалась в таком… невыгодном положении?
Глава 24
Весь следующий час я старательно избегаю встречи с полуобнаженным Сатаной. А это достаточно проблематично, когда он в одном периметре с моим бешено стучащим сердцем. Смешно! Разве оно не должно болеть по Завгороднему, как-никак полгода вместе были, а мне отчего-то, наоборот, легче после поставленной в наших отношениях точки. Ну я, по крайней мере, твердо это решила. Согласен ли Костик со мной — не знаю, но, судя по тому, что он действительно уехал из города, у него примерно такие же планы. Так, пора бы прекратить думать о нем, пока в голову не полезли худшие предположения на тему того, почему бывший не выходит на связь. Он взрослый мальчик, и уж точно не мне нужно думать о правильности его решений.
Я улавливаю грубоватый смех Айдарова, и снова переключаю внимание на него, вот только продолжаю упрямо смотреть на бутылку пива, которую кручу в руках. Боюсь, что если еще раз взгляну на его голый торс или божественные грудные мышцы, то поручиться за себя уже не смогу.
Тебе все равно. Не смотри на эту идеальную поросль, спускающуюся под полотенце. Не думай о крепком бицепсе, который так и хочется лизнуть.
Встряхиваю головой и на мгновение жмурюсь.
Что за черт.
Кусаю губу, пытаясь унять нервную дрожь, невольно пробегающую по моему телу каждый раз, когда я вижу его в своей фантазии. И снова этот проклятый смех. Может, и хорошо, что его не было на работе? Айдаров явно плохо влияет на мой организм.
Делаю глубокий вдох и быстро отпиваю пару горьких хмельных глотков. Мне лучше убраться подальше, ничем хорошим это не кончится. А потом я вспоминаю про долбаный разговор, который пообещала Завгороднему.
Нет уж. Точно не сегодня. Не когда начальник в таком виде. Единственное, что вырвется из моего рта, — это слюна. А мне это не нужно. Его самомнение и без того готово выломать потолок.