Леонхард фон Линдендорф

Заскочил пару раз на завод к Дитмару. В принципе, паровую машину он построил. Почти такую же, что я в каком-то музее когда-то видел. И шатун, и кривошип, и маховик, и даже скользящий клапан — всё на месте. Правда, центробежного регулятора, регулирующего прохождение пара нету, но, думаю, и до этого со временем додумался бы. И машина даже работала, но, к сожалению, не долго. Всё время что-то ломалось, что-то клинило. Рекорд — два часа безостановочной работы. Что-то подсказать ему, кроме регулятора, не мог, сам уже не знаю, но честно с ним провозился весь день. Второй раз только глянул и ушёл — толку от меня нет, только людей своей графской мордой смущаю. Хотя приехал как раз не к Дитмару, а к Хайнцу. Походил с ним по заводским складам, посмотрел на выпускаемую продукцию. Что-то ведь надо везти к новгородцам и кроме оружия. Но ничего не подобрал. Не везти же туда сельхозинвентарь. Брать не будут, а если и возьмут, то только на перековку. Да и нет там у них на севере никакого сельского хозяйства. Да и южнее с ним хреново. Насколько я помню, Новгород всегда зерно закупал, не растёт оно на его землях. И зачем им тогда дорогущий сельхозинвентарь? Перепродать? Так некому. Другие княжества Руси намного беднее Новгорода, не купят. А вот оружие купят. Обдерут тех же крестьян, но деньги найдут. Так что оружие моё новгородцы всё возьмут, сколько бы не привёз. И скоро все русские князья и их дружины будут щеголять моими доспехами и хвастаться отличной сталью моих мечей. Ну и хорошо. Помогу немного предкам. На Руси с железом всегда хреново было. Только в 19-м веке наладили металлургическое производство, а до этого в основном импортным железом пользовались. А нет своего железа — нет своего оружия. А это плохо, чужим оружием много не навоюешь. А воевать им придётся много, насколько я помню, очень много. А ведь где-то на Руси залежи железной руды есть и много. Помню Магнитогорск и Кривой Рог, но это сейчас чужие земли, дотуда русичам не добраться. Но есть железо и где-то под Курском. Помню, в школе проходили: курская магнитная аномалия. Вот там железа полно. И Курское княжество, вроде, тоже было. Только вот не помню, к Руси оно относилось или к Литве? Усиливать Литву, а через неё и Польшу, не хочу. Надо будет через новгородцев этот вопрос прояснить. Если это княжество сейчас не русское, то лучше промолчу. Вот под Тулой ещё железа много. А этот город хоть и пограничный, но входит в состав Московского княжества. Новгородцы народ ушлый, если узнают, что там есть железо, то сразу возьмутся за его разработку. Хотя, насколько я помню, железо в тульском крае добывали с древних времён и о том, что оно там есть знают, но почему-то добывают его кустарным способом. Настоящей промышленной рудодобычи и металлургического производства нет. Вот об этом надо будет с новгородцами поговорить. Если что, то специалистов им выделю, не надолго, чтоб местных обучили. Со своим железом, а тем более сталью, Русь окрепнет быстро и настолько, что и Казань возьмёт лет на сто раньше и Литве с Польшей укорот даст. А я им может и с огнестрелом помогу. Не сразу, конечно. Если торговые отношения окрепнут и им будет не выгодно на меня тупо напасть и всё отобрать. Но это дело не быстрое, лет десять должно пройти в взаимовыгодном сотрудничестве. Мы вон даже в Кастилии и в Танжере, у своих постоянных торговых партнёров, находимся всегда в полной боевой готовности. Увольнения на берег запрещены. На берег сходит только торговый агент и то, под крепкой охраной. Ну, так такие сейчас времена — чуть зазеваешься и очнешься голый и в кандалах.

В конце марта, перед отъездом в Дуйсбург, собрались на очередное совещание. Последнее, перед моим отъездом. Собрались все мои ближники и даже Эмма пришла. Гюнтер с Куртом попытались меня в очередной раз уговорить остаться дома и не тащиться в чёрт знает какую даль.

— Гюнтер, не зуди. Мне и самому не очень хочется туда тащиться. — вру, конечно. Хочется и очень хочется. Все это понимают, кроме Эммы. Вот для неё и вру. — Но надо.

— Зачем? Дорога уже разведана, а с торговыми делами и Отто справится.

— Ты прав, конечно. Дорога известна и Отто в торговле намного лучше меня соображает. Но есть одно ' но' — из Новгорода наверняка приедет для встречи со мной кто-то из «золотых поясов». И Отто для них не авторитет. Если и будут разговаривать, то через губу и без всякого уважения. Чем закончится не знаю, может и до драки дойти, что очень плохо для торговли. Можем вообще потерять этот рынок сбыта. И товары там очень вкусные. Сам ведь говорил, что меха и рыбий зуб у мавров очень ценятся.

— Так всё это можно у ганзейцев на нашу сталь поменять, они только рады будут.

— Ещё бы не рады! Бешенную прибыль на таком обмене поимеют, а зачем нам эту прибыль им отдавать?

Хотя, Гюнтер в чем-то прав. Намного проще с ганзейцами торговать. Да, какие-то деньги потеряем, но всё равно выгодно и тащиться в суровые северные моря не надо. И с ганзейцами сразу отношения наладятся. Друзьями не станем, но и воевать поводов будет поменьше. Они ведь, когда узнают, что я торгую с новгородцами напрямую, этого мне не простят. Опять начнут каверзы строить. Ну и ладно, так даже интересней.

— А что за золотые пояса такие? — поинтересовалась Ирма.

— Насколько я знаю, там самые богатые и влиятельные бояре и купцы носят золотые пояса. Они как раз и решают всю политику Новгорода, и внутреннюю, и внешнюю. Задружиться с кем-нибудь из них было бы очень не плохо.

— А не проще сразу с их князем подружиться? Послать ему подарки, заключить торговый договор?

— Нет. Князь там не имеет никакой власти. У них там что-то вроде республики.

— Как в древнем Риме?

— Ну, да, что-то наподобие. Как Римом руководили несколько десятков патрицианских семей, так и Новгородом руководят и владеют несколько десятков семей из ' золотых поясов'. Республика торговая, так что к торговле относятся очень серьёзно. А так как с ганзейцами у них постоянные распри, то открыть ещё один канал торговли с Европой они будут очень рады. Поэтому и думаю, что приедет для встречи со мной кто-то из серьёзных людей и даже не один. И встретиться с ними нужно именно мне.

— Опять с ганзейцами поссоримся. — загрустил Гюнтер.