Страница 4 из 108
Гоблин задумался прежде, чем ответить: племя жило на острове и все источники чистой проточной пресной воды были наперечёт.
— Есть, но там вода не пресная.
— Откуда она течет?
— Падает из трещины в горе. Её отсюда не видно, деревья загораживают.
— Интересно! Веди!
— Но как вы пойдете? — гоблин задумался как быстро сделать носилки для такого здоровяка.
— За меня не беспокойся. Главное, сам не тормози!
Чахалок решил не задаваться лишними вопросами и пошел в сторону соленого родника, человек немного приподнялся над землей и полетел следом. Дорога была не длинной, и через полчаса ходьбы гоблин с учениками представили гостю «испорченный» родник.
С высоты ста метров с высокого пика изливался водопад и падал в каменную чашу, которую за много веков выточила вода. Из чащи она тонким ручейком уходила куда-то в лес, который окружал водопад довольно плотным кольцом.
Пришелец переместился к чаше, зачерпнул воду в пригоршню и попробовал на вкус.
— Минералка! — довольно произнес гость и выпил ещё. — На вкус как Ессентуки. Здесь и останусь!
После этих слов он плюхнулся в воду и аккуратно улегся у края чаши.
— Чахалок, попроси своих учеников принести как можно больше еды. Всякой разной, а сам приходи через два дня. Пообщаемся.
Прозвучало это как приказ, а гоблин не привык к тому, чтобы ему кто-то приказывал, кроме его обожаемой богини, естественно. Но шаман смог подавить возмущение и никак не выказал своего раздражения.
— Чахалок, не волнуйся ты так. Ничего страшного не произошло! И не пробуй ничего сделать нехорошего. Это закончится крайне плохо и весьма болезненно. Причем не для меня.
{Два дня спустя}
Старший шаман пришел ровно через два дня, как ему было велено. За это время произошли некоторые явные изменения: во-первых, вода из кристально чистой превратилась в темно-красную, почти черную; во-вторых, деревья, прилегавшие вплотную к чаше, как будто потускнели и поникли; в-третьих, легкую атмосферу уголка девственной природы сменило нечто тревожное и страшное. Гостя с повадками захватчика нигде не было видно.
— Сен? Где вы? — шамана оплел яд страха, даже не за себя, а за своих соплеменников, о которых он столько лет заботился.
— Я здесь, — донеслось откуда-то сбоку.
Гоблин развернулся и с трудом разглядел зеленую фигуру, сидящую возле одного из деревьев. Что для детей природы, которыми являлась раса гоблинов, было довольно странным и неожиданным.
Гость встал и отошел от дерева, на ходу меняя цвет с зеленого на обычный для расы людей. Посмотрел на гоблина и произнес:
— Чего-то не хватает.
После чего щелкнул пальцами, и рядом с ним из ниоткуда появилась одежда, состоящая из обычной накидки и совсем простеньких тапочек. Человек облачился и сказал:
— Как я вижу, вы тут не голые бегаете. Сшейте мне одежду подобного плана. А то псевдоматериальная одежда на ощупь не очень.
Чахалок с удивлением смотрел на Сена, просто пышущего жизнью в данный момент. Широкоплечего, с довольно развитой мускулатурой молодого человека было не узнать: он совсем не напоминал тот искалеченный кусок мяса, который предстал гоблину два дня назад. И от этого ему стало ещё страшнее…
— Ты зря меня боишься. По крайней мере, настолько сильно, — грустно произнес мужчина.
— Я не боюсь, — ответил гоблин.
— Не стоит, — покачал головой Сен, — я вернулся оттуда, откуда не возвращаются. Самое забавное, что у меня никогда не было способностей к телепатии и эмпатии, а сейчас я вижу твой страх настолько явственно, что хочется закрыться.
Гоблин сглотнул слюну, непроизвольно сделал шаг назад и судорожно оглянулся.
— Неприятное местечко получилось, — данные действия не остались незамеченными Сеном, — пошли отсюда.
— Как скажете, — гоблин засеменил по едва заметной тропинке, пытаясь быстрее покинуть это место.
Буквально через минуту его быстрым шагом догнал Сен.
— Вы не будете летать? — уточнил гоблин.
— Нет, — хмуро ответил человек.
— Странно, — после того, как они отошли от кровавого пруда, гоблин немного осмелел и решил навести хоть какие-нибудь мосты с гостем, — когда я был совсем молодым, я мечтал летать как птица.
— Летать это хорошо, — поморщился Сен, — но иногда…
Перед глазами гоблина возникла женщина ослепительной красоты, которая легонько толкнула его пальчикам в грудь. И он от, казалось бы, незаметного прикосновения отлетел назад и упал в пропасть. Летя вниз, Чахалок спиной чувствовал адский жар, исходящий от огромного котла с душами грешников. Он знал, что нельзя упасть туда. Никак нельзя. Иначе это конец. Конец всего. Огромным усилием воли он остановил падение в каких-то метрах от поверхности котла. Горящие грешники, не получив новую жертву и безумно завывая, начали выпрыгивать из лавы, пытаясь схватить его за ноги. Силы держаться почти не было, не говоря уж о том, чтобы подняться назад и вырвать этой суке глотку! А она стояла где-то далеко наверху и нежно улыбалась. Кровь начала вскипать от огромной температуры, глаза лопнули от дикого напряжения. Но в памяти осталась эта нежно улыбающаяся женщина, которую надо убить любой ценой. Любой!
— Эй, старик, что с тобой? — Чахалок очнулся от наваждения из-за того, что Сен держал его за шкирку и требовательно тряс.
— Всё-всё, — устало сказал гоблин, — просто какое-то странное наваждение. Какая-то ослепительно красивая женщина…
— Брюнетка с длинными острыми ноготками? — поморщившись, спросил Сен.
— Да, — ответил шаман, — а откуда ты знаешь?
— Судя по всему, я слишком ярко вспомнил эпизоды своих полетов. Ещё хочешь летать?
— Нет, — отрицательно помотал головой гоблин, — ни в коем случае!
— Вот и ещё одним романтиком меньше, — усмехнулся человек, — а вспоминать надо как можно реже. Вероятно, я теперь самопроизвольно проецирую свои яркие воспоминания на других людей.
Гоблин пропустил слова Сена мимо ушей, пытаясь спрятать это адское видение в глубинах своей памяти.
— Пришел в себя? — уточнил гость. Гоблин в ответ судорожно кивнул. — Тогда пора приступать к рассказам.
Гоблин с любопытством уставился на человека.
— Чахалок, ты подумал, что я тебе что-то рассказывать буду? Вот уж поверь, тебе мои рассказы совершенно не понравятся! Так что начинай!
— А что рассказывать? — растерянно спросил шаман.
— С самого начала.