Эдем 4

Именно на боях Великих Арен можно заслужить свободу. Речь не о каком-то договоре с хозяином, который позволит рабу выкупить самого себя. Настоящая свобода с вручением гражданства, после чего ни страж, ни лариос не посмеет оспорить не дарованное, а заслуженное кровью право.

Здесь героические бои снова предстают исключением. Обычно карьера этиамария подразумевает получение свободы лишь по достижению титула легенды. Этот титул получить ещё сложнее, он идёт после героя. Вне зависимости от криков толпы и желаний хозяев, каждый этиамарий после даже не самой красочной победы получает возможность получить свободу. Нужно только победить, на остальное — плевать.

Однако случай с Гнаргом Дурзолом наглядно демонстрирует, что даже среди не таких уж и сильных этиамариев существуют те, кто может удивить в разы сильнее тех самых легенд. Чёрный орк никогда в жизни не одержал бы победы в легендарном сражении, многие говорили то же самое про его выступление на героическом сражении. И всё же его бой, как и бои других до него, смог стать тем самым исключением из правил.

Прямо там к удивлению и одобрению всех Гнагру Дурзолу дали сделать выбор. И он его сделал, тем самым выбрав свободу, получил себе буквально последний титул. Герой, он мог вернуться на арену, но никогда уже не получит новый титул. Выбор свободы закрывал для этиамария, выбравшего свободу, также все пути на арены сердца Эдема. Ведь для пропуска в сердце мира нужно одержать две победы в легендарных боях на двух разных Великих Аренах. Этого невозможно сделать без участия в одноименных легендарных боях, на котороые после выбора свободы этиамария уже никогда пустят, сколь бы сильным и популярным он не являлся.

Через всё это уже прошёл новый раб Адриона Торвандори. Глав рода умудрился получиь в свои руки наиредчайший самородок. Ему действительно невиданно повезло. Предок людей сражался сейчас на Великой Арене Ландоса, сам представитель можно сказать почти вымершего вида тех, кто позволил появиться и выжить людям, в том виде, в котором их знает сейчас мир. Когда только такие и жили в мирах Совета, сражаясь с предками эльфов и защищая крепости от королей неба, колоссов, левиафанов и порой даже старших богов, от одного взгляда которых теперь потомки Первых просто умирают.

Неохарим, прозванный этим именем в знак своего превосходства. Каким образом главе рода Торвандори удалось достать такого раба… Может сам Этий его подарил? Многие действительно готовы в это поверить. На деле же существовали ещё миры, которые почти не затронула Священная Война. А вот например в том же Эримосе практически все первые люди погибли у врат Кеенора, забрав с собой и представителей древних родов эльфов, что тянули свои династии со времён Эры Драконов.

— И как вам только удалось его так обработать? — в который раз удивлялся один из владельцев Великой Арены, сидящий рядом с Адрионом.

— На самом деле это было довольно просто, — спокойно произнёс глава рода Торвандори, в чьём голосе чувствовалось превосходство: даже этот новый этиамарий выступал уже далеко не на первой Великой Арене.

А убедить Неохарима подчиняться действительно оказалось довольно просто. К слову этот смертный, многими гражданами Эдема считается чуть ли не за высшего, что в корне не верно. Ему действительно тысячи лет, как и память его хранит прошлое отцов и их дедов. А в таких древних существах очень сильна любовь не к Совету, не к Богам, и даже не к Четверым, которые по одной из версии были всегда, по другой появились в Нулевой Эре, а стали обладать самопознанием лишь уже в первой, в Эре Спокойствия.

Неохарим же знал о Творцах куда больше, как и его предки хранили верность истинным взглядам тех, кто когда-то решил покинуть своих детей. Это выражалось во всём и лучше всего доказывало принадлежность к совершенно другому виду. У современного эльфа и человека будет общего больше, чем у человека и своего очень далёкого предка.

Очень сильно выделялся консерватизм взглядов. Древним очень тяжело меняться, хотя они и одарены этой возможностью в отличии от старших богов, которые не могут не подчиняться Закону и не могут измениться. Просто не могут, хотя некоторые часто и пытаются, от чего испытывают страдания и заставляют страдать само мироздания, вслед за чем разрушаются и устои смертных, привнося тем самым хаос.

Эмоциональная стабильность Неохарима также поражала. Взгляд его холодных сияющих харом глаз казался воплощением безразличия звёзд. Они видели столько, что уже просто невозможно чему-то удивляться.

Внешность напоминала современных людей, но в то же время сильно отличалась. Белоснежная кожа, яркие голубые глаза и сияющие сквозь плоть вены. Колоссальная магическая сила скрывалась в тени Неохарима, что меняла Кихарис, а не наоборот. Его методики управления хара разительно отличались от преподаваемых сегодня в магических школах. Впрочем, свои минусы также имелись, да и некоторым новым вещам Адрион смог обучить своего нового этиамария, несмотря на колоссальную разницу в возрасте.

Рост Неохарима составлял два метра и тридцать сантиметров, а вены его светились из-за силы. Кровь впитывала в себя хар с чудовищной скоростью. Именно поэтому светились вены. Артериальная кровь также богата силой, но свечение говорит о процессе поглощения, а не об уровне насыщения. Волосы кристально чистые, как свет далёких и возможно уже не существующих звёзд.

Своим двуручным мечом древний этиамарий с лёгкостью разил одного врага за другим. От движений клинка поднимались смерчи, ведь металл обладал чудовищной плотностью и вбирал в себя бессчётное число магических узоров. Иногда от эха ударов противники просто буквально аннигилировались, становясь кровавой дымкой.

И как же Адрион смог подчинить такого монстра? Как уже сказано, всё довольно просто. Неохарим сам согласился и отдал свободу, ради достижения общей цели. Ведь верхушкой карьеры этиамария становится не получение какого-то супер-титула. Самые лучшие будут удостоены посещения райского сада, а затем и прикосновению к Этию, который по преданию до сих пор нуждается в лучших развлечениях.

Трудно сказать правда ли всё это, ведь Творцы давно покинули своих детей. Но ходит множество самых разных легенд… Они очень заманчивы, особенно для тех, кто хочет прикоснуться к чему-то большему, к самому мирозданию.

Неохарим не знал правда всё это или нет, да и сам Адрион этого тоже не знал, но когда-то был очень близок хотя бы к частичным ответам. Этого хотела и вся семья, к этому всеми силами стремился и отец, Зелгиос. И всё к этому шло, прошлый глава рода уже создал прочный фундамент, архиепископ внимательно следил за успехами, а конкуренты сдавали позиции… Именно род Торвандори должен был создать достойный Этия дар, который будет вознесён. И этот мир навсегда бы запомнил фамилию Торвандори, истинное бессмертие и прикосновение к тайне, скрываемой в сердце Эдема, оказалось близко как некогда, но чуть не упорхнуло из рук из-за невероятной глупости и наивности.

Адрион до сих пор с ужасом оглядывался на прошлое и пытался понять: а мог ли он всё изменить раньше? Конечно мог, но собственная слепота… Как жаль, что и Гранииру не удалось прозреть, но он всегда таким был. Слишком другим.

И новый глава рода Торвандори до сих пор себя винил, что не смог сохранить семью. Но её хотя бы удалось спасти от полного краха. И дело даже не столько в том, что Зелгиос потерял хватку, Этий с этим возвышением и бессмертием, это не главное. Но под угрозой оказалось же буквально всё. Это понимал не только Адрион, но и глава Гильдии, который и оказал огромную помощь, в то время как духовенство как-то уж больно часто начало вставлять свои палки в колёса.

В любом случае, именно конечная цель и слияние с чем-то большим стало для Неохарима достаточной причиной. Пусть Этий и не его Творец, но он был одним из тех, которые всегда упоминаются в паре. Может быть, даже Этия там и нет, однако, несомненно, в центре Эдема скрывалось нечто, что может являться личным творением Этия. Могучий артефакт, равных которому уже нет в этом мире. Последним вроде как оказался утрачен осколок Светоча. Всё остальное уже создано детьми Творцов и не является даже тенью тени.