Эдем 4

Гном тугодумом не был, как только потерял из вида противника, сразу же ушёл в глухую оборону. Тело его покрылось вторым слоем камня, лишив возможности двигаться. И только это спасло его жизнь.

Лезвие топора столкнулось с камнем, осколки полетели во все стороны. Некоторые из них подгоняемые самим магом земли вонзались в плоть. Но теперь на арену пролилась новая порция свежей крови.

После этого гном поспешил перегруппироваться. Каменный панцирь остался сковывать оружие, а его носитель буквально провалился сквозь землю. Попутно с боку уже летел новый валун.

В ярости Офлея голой рукой разбила камень, летящий прямо в голову, голой рукой. Треск породы сопровождался печальным треском костей. Но через мгновение изуродованные пальцы снова сжались на рукояти топора, вырывая оружие из ловушки.

С разворота дикарка превратила ответным ударом следующий валун в пыль. А вместе с этим поднялся и вихрь. Песок под ногами разлетелся в сторону и показал мерзкого гнома. Как и ожидалось, он не смог уйти далеко. Всё же у арены есть дно с защитным полем.

Маг земли был уже без брони и очень удивился, что его так быстро раскрыли. Карие глаза-бусинки встретились с разрезающим взглядом чистых как небо очей. Над головой Офлея уже занесла своё оружие, способное разрубить на пополам сразу нескольких таких гномов.

Но несмотря на глубокую рану на плече и явно задетую артерию, гном ещё не превратился в откровенную куклу для битья. Камень пережал сосуды и остановил кровотечение, а мышцы бородатого мага свидетельствовали о хорошей физической форме.

Небольшого роста этиамарий ушёл кувырком в сторону. Он пытался создать новое заклинание, но ураган раскидывал песок во все стороны, не давая наложить нужный узор. Истекающая кровью Офлея же становилась всё яростнее, нанося один удар за другим, не щадя собственный организм.

Вместе с этим всё сильнее сияли руны на боевом топоре. Чары исцеления легли на благословлённый металл, помогая крови гигантов бороться за жизнь. Но вместе с тем оружие пожирало чудовищное количество силы. Вихрь становился слабее, гном продолжает уклоняться и пытается добежать до края урагана, чтобы коснуться своей родной стихии. Скорость же Офлеи также падает, ведь чудовищная рана лишь расширяется из-за каждого телодвижения. И даже эти чары слишком слабы, они могут оттягивать неизбежное, но не более.

В это же время продолжалось и второе сражение. Огненный вихрь скакал вокруг змея, который уже создал вокруг себя небольшое озеро. Стоя по колено в алой воде Ада не могла двигаться на максимальной скорости. Кроме того, водные хлысты то и дело норовили ударить в затылок.

Но противнее всего было вот это заклинание. Снова четыре волны одновременно направились с разных сторон. Увернуться не получалось по понятным причинам. Через мгновение Огнненая Бестия опять оказалась внутри водяной ловушки.

Огонь затухал, приходилось распалять его снова. На это уходит куда больше сил, чем на простое поддержание. Но альтернатива — смерть.

— Как же ты задолбал меня… — не хуже змеи прошипела Ада, глаза которой уже чуть ли кровью от бешенства не заливались.

Эта хвостатая дрянь даже не пытается сражаться в ближнем бою. Просто бегает туда-сюда, вернее плавает. Только один раз гадина попыталась укусить мечницу, за что и лишился глаза.

Можно покинуть это озеро, присоединится к Офлее и вдвоём убить гнома. Ведь своё озеро этот засранец быстро не переместит. А с этими высерными заклинаниями Ада легко расправится благодаря своей испепеляющей ауре.

Но Огненная Бестия даже не рассматривала такой вариант. Она не замечала ни плачевного положения своей напарницы, ни стремительно тающих сил, в то время как результат боя норовит вот-вот перевалиться в пользу врага.

Выйти из этого озера означает признать поражение. Этого Ада просто не могла допустить, только не против этой никчёмности. Ведь гадкий змей действительно слабак, абсолютное бездарное управление тенями Кихариса, трусость в глазах и просто уродливый вид. Никакого отступления здесь не будет, пока эта тварь дышит. Тут уже дело принципа.

И внезапно для всех Огненная Бестия просто остановилась. Змей ещё некоторое время превентивно разрывал дистанцию, попутно создавая вихри, чтобы помешать вероятному преследованию. Но рыжеволосая эльфийка будто потеряла интерес к сражению. Так действительно можно было счесть, если бы не исходящая прямо от рабыни желание убить, которое угрожало материализоваться в реальность.

Меч и руны на нём потухли, а затем остриё и вовсе оказалось вонзено в дно бассейна. А вся сила потекла рекой прямиком к огненной диадеме. Дыхание стало ужасно глубоким и невиданно размеренным.

Сдерживая весь гнев и ярость Ада начала придавать ему форму. Она уже много раз использовала этот приём, ещё при первой попытке получить знания в потаённых недрах музея. Дыхание синхронизировалось с огнём.

Слишком много энергии хар стихия не получала, ведь если в костёр сразу кинуть большие брёвна он вполне может потухнуть. Эмоции приходили порциями, на выдохе, будто выходя вместе с воздухом из лёгких.

Глубокий вдох давался куда тяжелее, ведь из носа чуть было не бил пар от злости. Но всё же дыхание находилось под относительным контролем. На втором выдохе спирали отошли на метр дальше. Затем снова вернулись обратно…

Ада отдавала всё и сразу, не собираясь играть в долгий бой на выносливость. Всё закончится прямо здесь и сейчас, одна атака и один труп. Вся энергия струилась потоками от ардии, диадема услужливо направляла реки хара, беря лишь небольшую дань взамен. Тем самым артефакт служил в каком-то смысле заменителем эркенхара, понижая затраты на каждое заклинание.

Окантовкой же служили эмоции. Стихии не нужен был чёткий и ясный приказ паресиса, огонь сам чувствовал подсознательное желание хозяйки. Гнев и ярость требовали уничтожать, и чем явнее становились эти чувства, тем легче придавалась форма энергии, ведь окантовкой теперь занималось не мастерство, а неудержимая страсть и бесконечный пыл.

Такой подход очень сильно влиял на точность магических узоров, однако Ада не собиралась действовать аккуратно и элегантно. Безудержная мощь распространялась вовсе стороны и сразу, огонь делал то, что желал и жадно выпивал новые реки хара. А вместе с тем над половиной арены начал подниматься алый туман.

Озеро становилось всё меньше, каждый новый виток пламенной спирали испарял жидкость, и вот Огненная Бестия уже стоит вполне сухая. Языки пламени бегут всё дальше, поднимая температуру всё сильнее и пугая зрителя, хорошо помнившего, чем обернулось открытие небесного колодца.

Наг же теперь откровенно запаниковал. Новые потоки алой жидкости из открытых источников реками устремлялись только к озеру, пытаясь потушить огонь. Но безжалостная стихия испаряла воду быстрее, чем та прибывала.

Озеро постепенно уменьшалось, а Ада начал медленно шагать в сторону своего врага. Хотелось тут же броситься, сделать рывок, даже вена вздулась на лбу, но стоит только потерять контроль и сделать рывок, как этот гад снова уйдёт и восстановит границы своего озера.

Поэтому Огненная Бестия терпела, громко дышала и слегка подёргивалась, но терпела. Шаг за шагом она подходила к врагу всё ближе. Последняя вода испарилась, скользкий змей попытался уползти в сторону серых песков, но огненный круг обжигал своим жаром и являлся непреодолимой преградой. Отступать уже некуда.

Подойдя в упор Ада ударила ногой прямо в пасть своему врагу. Окованный металлом сапог выбил ядовитые клыки, после чего последовал ещё один удар с кулака в голову. Затем ошеломлённого этиамария подняли за длинные шелковистые волосы и потащили в сторону воткнутого меча.

С одной стороны Огненной Бестии хотелось сразу же сломать этой гадине шею, но это будет слишком быстро. К тому же после всех этих догонялок быстрая смерть станет излишне щедрой наградой. Пусть эта тварь испытает настоящий страх в осознании своей неминуемой гибели.

Лишь у своего клинка Ада ненадолго остановилась и бросила взгляд на трибуну. Вердикт вынесен и поддержан толпой, осталось привести его в исполнение. Предварительно кулак сломал челюсть дрянному змею, затем ещё для профилактики пришлось выгнуть чешуйчатую руку под очень забавным углом: этот гад, почувствовав скорую смерть попытался выдрать когтями глаза рабыне.