Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 9 из 257



В Жатске возок остановился на какой-то малоприметной улице рядом с двухэтажным зданием красного кирпича. Как и ожидалось, местной школой, что и подтверждала медная табличка рядом с довольно солидной дверью.

У двери дежурила пара встречающих. Еще молодой, но уже какой-то потертый (включая костюм) господин, тот же тип, что и хорошо знакомый Пете учитель Сверчков. Второй была баба, в которой Петя безошибочно определил ключницу. Даже не сказал бы, откуда эта уверенность взялась. Ни одеждой, ни какими-либо отличительными знаками эта женщина среди других городских мещанок не выделялась бы. Но вот выражение лица, принятая поза, характерные движения (которые позже стали называть научным словом «моторика») — сложная смесь спеси и угодливости — все вместе исключало сомнения в ее должности в этой школе.

— Позвольте вас проводить, ваше благородие, только вас и ждем-с. Директор приказал без вас не начинать, — Сверчков-второй с поклоном пристроился у плеча опричника.

Но на сей раз просто так упускать господина Трифонова Петя был не намерен, так что сумел выскочить из возка и втиснуться между делегацией и дверью:

— Зачем? Ждите! — Недовольно прореагировал на это опричник. И поплотнее прижав к себе саквояж, попытался отодвинуть юношу с дороги.

— Кормить меня кто будет? Или прикажете одним воздухом питаться, пока до Путивля не доедем?

Опричник брезгливо поморщился. Очень выразительно. Не будь Петя учеником-приказчиком, ему бы обязательно стало стыдно быть таким навязчивым и беспокоить уважаемого человека по пустякам. Но семь лет в лавке от стеснения отучили его совершенно, так что он ни на йоту не сдвинулся с места, все так же блокируя дорогу.

— Я же сказал, вас покормят, — прозвучало как «откуда взялась такая бестолочь на мою голову?», после чего повернул голову к ключнице: — Любезная, распорядитесь!

Петя отступил с дороги и даже придержал дверь. Для того, чтобы перед носом ключницы ее снова закрыть.

— Так где и чем меня кормить будут? А то господин опричник так спешил, что забрал меня прямо из школы, даже зайти домой мне не дал. И я больше суток не ел, — последнюю фразу юноша проговорил жалобным голосом, но на тетку впечатления не произвел:

— Чем я тебя кормить буду?! В школе никакой кухни нет, ученики и учителя сами едят где и как могут. Небось, в твоей школе все так же было. (Действительно, так же, с этим Петя был вынужден согласиться.) По случаю приезда опричника директор еду из трактира к себе в кабинет заказал, но ее уже после раздачи аттестатов принесут. И не про тебя она. Там солидные люди есть будут. Так что — сиди, жди. Если что останется, так и быть, тебе вынесу.

И тетка скрылась за дверью. Хватать ее за полу Петя не решился. В принципе, она права. А вот господин Трифонов — скотина. Придется самому о себе позаботиться.

Вернулся к возку и подошел к кучеру, который так и остался сидеть на козлах.

— Уважаемый, — начал Петя разговор: — А часто ли вам господина Трифонова раньше возить доводилось?

Дядька, одетый довольно тепло, не по сезону, осмотрел его с ног до головы, как бы спрашивая «А ты откуда взялся?». Но вслух этого не произнес.

— В первый раз везу, — наконец буркнул он: — не повезло мне, мой черед выпал за товарищество отрабатывать.

— Так вы из Путивля? — догадался Петя, что, впрочем, сделать было совсем несложно. Ямские товарищества были только в губернских городах.



Ямщик в ответ что-то хрюкнул, после чего полез в свою торбу и выудил оттуда целый каравай хлеба и здоровый шмат сала. Продукты разместил у себя на коленях, повернувшись к голодному юноше спиной, насколько это позволяли ему сделать козлы. В общем, продемонстрировал, что делиться не намерен.

— Как-то не слишком весело началась к меня карьера мага, — подумал Петя и полез в возок. Пора брать инициативу в свои руки.

Вытащил из-за спинки украденные листы. Первый представлял собой предписание из канцелярии Государя Великого князя касательно самого Тифонова и имел дату двухмесячной давности. Ямские станции обязывались выделять ему лошадей вне очереди и обеспечить срочный проезд в Киприянов Посад. При этом местным властям предписывалось оказывать ему всяческое содействие. Про такой городок Петя слышал, знаменитый монастырь там расположен. Только опричнику что там понадобилось? На богомолье с курьерской скоростью? Впрочем, не Петино это дело. Главное, не актуален этот лист сейчас для опричника, есть надежда, что нескоро его хватится. Если хватится вообще.

Второй лист — еще лучше. Направлялся тем же распоряжением канцелярии Великого князя с ревизией в уездный город Холм. Дабы проверить, насколько успешно там исполняются указы Государя о чистоте улиц, медицинском и санитарном контроле. Тоже относительно старая грамота. Полгода назад выписана.

Замечательная бумага. От нее прямо так взятками и веяло. Или хотя бы подношениями.

Далее Петя распаковал сидор и достал свою добычу — ручку-самописку. Он, когда в папку лез, очень на нее и рассчитывал. Своей школьной, обычной ручкой он писать научился вполне аккуратно, но вот чернила в пузырьке к ней совсем не те, что на казенные бумаги идут. А вот в самописке — очень похожие, явно не без магии изготовленные, на золотое перо подаются. С той стороны, которой она пишет. А вот с другой у нее что-то вроде маленькой кисточки, на которую совсем другая жидкость поступает. Тоже алхимическая и еще более хитрая. Если ею провести, любые чернила исчезают, бумага снова чистой становится. Любой текст поправить можно. Правда, это только если надпись совсем свежая. Высохшие магические чернила, хоть и исчезают, но легкий след остается. Опытный человек, особенно чиновник сразу заметит. Но Петя же ее никому из них, а тем паче — магов, показывать не собирался. Только простым людям, и из своих рук, чтобы вглядываться не могли.

Тем более, что сильно править бумаги Петя не собирался. Оно, конечно, можно весь лист выбелить и новый текст написать, только зачем? Денег в банке по такой грамоте, все равно, не дадут, да и не сможет выпускник вечерней школы таким почерком писать. Больно витиеват. Одну-две буквы по образцу еще нарисует похоже, а ежели строку — заметно будет.

Ситуацию упрощало то, что грамоты были, похоже, стандартные. Даты, имя опричника и цели его задания были в чистые поля вписаны.

Так что в обеих грамотах самозваный чиновник государевой канцелярии сначала даты поправил на актуальные. Потом в проездном документе после Киприянов Посад приписал «и обр.» (в смысле, «обратно»), а в ревизионной грамоте после «Холм» дописал «и др.». Букв — всего ничего, десять минут их выводил, но от старых не отличить. И смысл почти не поменялся. Но какие возможности открываются…

Теперь — прицепить академический знак на грудь, а изготовленные грамоты спрятать в медный тубус. Опричник его с собой не взял. Там еще что-то лежит, но неважно. Главное успеть вернуться раньше него. Сколько он будет отсутствовать? В Песте процедура выдачи аттестатов и проверка магических способностей больше часа заняла. А здесь по окончании еще банкет запланирован. Так что — не меньше двух часов у Пети есть. Но копаться не стоит. Впрочем, для мальчика на побегушках умение все делать быстро давно в плоть и кровь впиталось.

Так что — вперед. Трепещите, лавочники. На добычу вышел начинающий маг.

Глава 2

До Путивля

Из возка Петя вышел совершенно другим человеком. Расправленные плечи, взгляд через легкий прищур, когда смотришь не на человека, а как бы сквозь него, походка быстрая, но не суетная, а целеустремленная.

— Нет, — сказал он сам себе уже через десяток шагов: — Так, пожалуй, перебор будет.

С таким видом опричник может ходить, хотя он, как раз, подчеркнуто скромно держится, но это тот случай, когда его скромность паче гордости смотрится. Пете такое не подходит. У него ни одежда, ни возраст, ни происхождение не соответствуют. И маг он пока только на сопроводительном листе, который, кстати, у Трифонова в папке остался. Так что задаваться ему не с чего.