Господин маг. Трилогия

А вот на привокзальной площади случился скандал. Из Академии за прибывшими учениками карету прислали, но явно недостаточного размера. В нее и без вещей шесть человек впихнуть было бы проблематично, а с таким багажом — совершенно нереально. Вот опричник и разъяснял кучеру (от которого, на самом деле, ничего не зависело), как неправильно поступила администрация Академии, которую загодя предупредили об успехах Путивльской губернии в этом году.

— Вы понимаете, — тихо, но жестко говорил господин Тихонов: — у нас в этом году выявлено пять одаренных. Повторяю, пять! Как вы их везти собирались, если ваше непотребство на четверых пассажиров рассчитано?!

Самым простым вариантом было бы нанять еще извозчика или даже двух, так как наемных экипажей перед вокзалом было довольно много. К приезду поезда собрались. Но их довольно бодро разбирали.

Наконец стоявший чуть в стороне от тройки кадетов-дворян Ячменев не выдержал:

— Вы как хотите, а я на Ваньке поеду, — сообщил он остальным и махнул рукой ближайшему извозчику с двухместной коляской. Тот немедленно подъехал:

— В Академию, барин? Отвезу за двугривенный.

Наблюдательный. Хотя, это только Петя значок снял, остальные, наоборот, нацепили.

Грузчик, тем временем, уложил и привязал два громадных чемодана, баул и ящик в задней части коляски. (Там что-то вроде «багажного отделения».) После чего подошел за расчетом.

— Куда? Со мной поедешь. Я, что ли, сам буду все это к себе в номер тащить?

— Добавить надо, ваше благородие.

— Сочтемся. Поехали.

Петя, после недолгого раздумья, тоже отправился в путь самостоятельно. Только не стал брать извозчика, а подошел к уже знакомым каменщикам, которые сейчас грузили ящики со своим инструментом на две подводы.

— В Академию? Я с вами, — юноша не стал спрашивать разрешения, а просто сгрузил свой саквояж и сидор сверху на одну из подвод. А зачем спрашивать? Место еще есть, идти по одному адресу, а с пустыми руками это делать легче и приятнее. Возражений не последовало. Это дворянин может попутчика не взять, а купец с него деньги за проезд спросить, простой мужик в этом плане добрее и отзывчивее.

Шли, естественно, пешком, никуда не спешили, но уложились в пятнадцать минут. Правда, пришли не к тем воротам. Для строителей и прочих работяг оказался отдельный вход, так что Пете пришлось еще метров двести пройти, неся свои вещи уже самому. Не слишком большая неприятность. В Путивле он их до вокзала куда дальше тащил.

Территория Академии была обнесена забором из железных прутьев (вроде как, из копий составлена), но не была особо большой. Не больше пяти десятин (пяти гектаров), фактически как земельный надел одного крестьянского семейства.

Сама Академия состояла из четырех трехэтажных зданий, построенных каре и соединенных на уровне второго этажа галереями-переходами. Участок вокруг был прямоугольный. Спереди и по бокам до забора буквально шагов по десять оставалось, зато за комплексом половина участка была почти пустой. В смысле была отдана под сад и небольшие хозяйственные строения у забора. Именно там каменщики и обосновались.

Никакого КПП не было, ворота (сейчас закрытые) и две арки-калитки по бокам от них, через которые кадеты и преподаватели и проходили. Никакой охраны. Как потом узнал Петя, без значка Академии пройти сквозь арки было невозможно. Прием посторонних без предварительной договоренности, видимо, тоже не предполагался, так как никакого бюро пропусков не наблюдалось.

Но по случаю прибытия в Академию кадетов первого года обучения перед воротами был выставлен стол, за которым сидело двое, видимо, старшекурсников. Ибо были они одеты в ту же форму, что Петя нес в своем саквояже, только на левом рукаве у них было пришито по три «шпалы». У Пети не было ни одной. Пришитой. А вот в пакетике, куда он запасные пуговицы сложил, их было несколько десятков. Рядом со столом кучковалось еще полдюжины кадетов в такой же форме. Среди них одна девушка.

Никакой толчеи у ворот не было, Петя подошел к столу в гордом одиночестве. Все старшекурсники разом подняли на него глаза, причем в них читался вопрос пополам с недоумением.

— Ах, да! — Петя срочно вытащил из сидора знак Академии и нацепил его на грудь: — Птахин Петр Григорьев из Песта Путивльской губернии. Направление должен передать опричник Трифонов, не знаю, был он уже у вас или нет.

Один из кадетов демонстративно провел пальцем по листу открытой перед ним амбарной книги:

— Птахин Петр Григорьев, — повторил он: — Есть такой. А вот опричника вашего еще не было. Впрочем, данные на всех путивльских из Княжьего дома переслали, так что можешь проходить.

— Правое крыло, первый этаж. Там на двери табличка будет, увидишь, — напутствовал его уже другой кадет, заодно показав направление рукой.

Петя с некоторой робостью подошел к арке ближайшей калитки, но никакой помехе проходу не обнаружил. Просто спокойно вошел внутрь.

— Эй, как тебя, Птахин! Помоги вещи дотащить!

Купеческий сын Селифан Ячменев оказался прямо за воротами вместе со своими двумя чемоданами, баулом и ящиком, не считая небольшого саквояжа в руках. Остальной багаж был свален на землю.

— Не пустили, уроды, грузчика внутрь, — пояснил Селифан: — Зря только деньги на него потратил. И местных слуг позвать отказались, «нету слуг», говорят. Ты представляешь? «Нету»! Как я все это, спрашивается, тащить должен?

— По частям, наверное, — предположил Петя.

— И оставить без присмотра, чтобы украли? Нет, уж. Давай, помоги.

— Хорошо. Сейчас свои вещи отнесу и вернусь, — покладисто согласился Петя: — С тебя три рубля будет.

— Что?! — Взвыл Ячменев: — Да грузчик за четветрак сюда поехал!

— Если увижу грузчика, пришлю к тебе. Ты пока думай, а я пошел.

Селифан кричал ему вслед что-то нелестное, но Пете это было безразлично. Таскать за кого-то бесплатно чемоданы он не собирался. Натаскался, пока в лавке работал. Хватит.

Место поселения первокурсников Петю удивило. Он даже три раза табличку на двери перечитал. Нет, все верно. «Казарма первокурсников». И никаких других комнат для них не предназначено. Это ему подтвердил оказавшийся за дверью дежурный из старшекурсников. Он довольно вальяжно развалился на стуле и листал какую-то тетрадку, видимо, конспект еще прошлого года. К новому семестру готовился.

— Занимай любую пустую койку, — дежурный поднял на Петю глаза: — Определишь по незастеленному белью. Твой шкаф слева от кровати. Вещи не разбрасывай. Проходи!

Казарма оказалась именно казармой, разве что ее чуть более комфортным вариантом, чем в действующей армии. Большая вытянутая комната, порядка шестидесяти коек (обычных, одноярусных), стоящих перпендикулярно обеим боковым стенам с метровым проходом посредине. Между койками — не тумбочки, а целые шкафы-пеналы выше человеческого роста. Снизу два ящика, посредине — бюро с откидывающейся дверцей, которая может быть использована для письма. Верхняя секция — гардероб с палкой и пятью плечиками для одежды. Естественно, все пустое. При этом в дверцу гардероба было вделано даже довольно большое квадратное зеркало со стороной не меньше, чем в пол аршина.

Роскошь, да и только. Если солдатской меркой мерить. Впрочем, Петю все устраивало. Он быстро дошел до первого же незанятого шкафа, разобрал саквояж и аккуратно развесил форму на плечики. Остальные вещи разложил по ящикам, после чего снова вышел на улицу.

Селифан за это время переместился с вещами метров на десять поближе ко входу в казарму. Оказывается, он свои баулы и чемоданы по одному на пару метров передвигает, чтобы из под своего контроля не терять.

— Ну как? — Спросил его Петя, подходя: — Помощь еще нужна? Или сам справишься? Считай, три рубля заработаешь.

— Это почему? — Селифан был юношей полным и явно непривычным к физическому труду. Его рубашка уже пошла мокрыми пятнами от пота, а полы для чего-то застегнутого кителя так натянулись на животе, что грозили оборвать все пуговицы.