Страница 26 из 64
Лиз зарисовала каждый. Круг с точкой. Треугольник. Блок, напоминающий надгробный камень. Зигзаг. Снова круг. Волна. Зигзаг. И ещё один круг! И ещё треугольник. Будто кто-то картинками писал какое-то послание. И ей не хватало знаний, чтобы понять, какие буквы могли скрываться за каждым символом. Лиз прикусила губу.
— А та балка, которая снаружи, она же отсюда? — спросила она.
— Отсюда, — кивнул шахтёр. — Вытащили её, потому что мешала входу. Она будто заранее сломалась и преградила проход. На ней, кстати, был один из символов: волна эта.
Лиз задумчиво хмыкнула и полезла к бумагам, чтобы достать их с профессором Кёнигеном расшифровку вязи, которая оказалась названием Амберджинни. В этой вязи некоторые завитки были похожи на буквы, а некоторые — скорее на рисунки. Жаль, у них до сих пор не было настоящей карты!
Буква, которую они опознали как «Р», была похожа на рукописный зигзаг…
— О-па! — вдруг воскликнул Джок. — А посмотрите-ка! На этой колонне тоже есть знак. Треугольник.
Лиз вздрогнула. Уильям то ли прочитал, то ли понял, о чём она думает, и громко скомандовал:
— Посмотрите на других балках!
И действительно, на каждой было по символу. Они не повторялись.
— Их четыре, — сказала Лиз задумчиво. — Всё правильно. У нас пять разных символов. И один из них уже свалили. А ничего не происходило, когда нашли колонну?
Она так резко повернулась к шахтёру, что тот отшатнулся. Ответил ей уже Джок:
— Нас тряхануло так, что мы побоялись, как бы не осыпалась остальная порода. Здесь всё очень хрупкое.
Лиз снова посмотрела на балки, а затем подошла ко рту статуи. Если присесть и присмотреться, становилось заметно, что рот от кромки сухой глинистой земли отделяла пошедшая мельчайшими трещинками пустота. Как бывает, когда вставляешь в землю лопату. Лиз внимательнее посмотрела на статую ещё раз, заглянула в рот и с удивлением обнаружила, что уголки его, там, где каменные части скульптуры должны были соприкасаться, запылились заметно меньше, чем губы. Она ведь и сначала заметила! Просто решила, что это все так облапали нижнюю губу, что непроизвольно смели с неё пыль. Но, видимо, всё было сложнее…
— Нам нужно колонны свалить, — уверенно заявила Лиз, оборачиваясь.
— Всё рухнет, — мотнул головой Уильям. — Так нельзя делать.
— Но это механизм! Мы никак не сможем проникнуть внутрь, если не откроем его.
— С чего ты вообще взяла? — Он недоверчиво оглядывал колонны. — Это не выглядит механизмом. Они не соединены.
Лиз всплеснула руками, не представляя, как объяснить механику, которую сама понимала совсем интуитивно.
— Давай попробуем? Одну какую-нибудь. Например, — Лиз глянула в свои заметки, — ту, что с завитком. Она отвечает аж за три символа. Если я понимаю всё верно и это действительно такого рода загадка, то рот откроется шире, чем если мы сломаем любую другую колону. Пока была потревожена одна, с волной, поэтому проём такой узкий. Не веришь? Посмотри! Тут и рот его не пристаёт плотно к земле, как в других местах. И камень выглядит будто новее.
Уильям подошёл и скептически всё оглядел, цыкая. Не было похоже, что он убеждён полностью, но сомнение в нём точно поселилось.
— Если мы свалим одну или максимум две колонны, зал вряд ли обвалится, — сказал Джок. — Вот если больше — сложнее сказать. Может, давным-давно всё и можно было провернуть на полную, но щас и своды, и дерево ослабли, если их не питает какая-то магия.
— Уильям, пожалуйста, — взмолилась Лиз. — Я уверена как никогда! Я столько читала про загадочные ловушки в старых храмах и захоронениях!
— Ладно. — Губы Уильяма сжались в тонкую прямую линию. — Пробуем.
И два шахтёра, вооружившись кирками, подошли к выбранной колонне. Лиз прижала ладони к губам, не обращая внимание на жёсткую ткань перчаток. Кирки — не лучший инструмент для разрубания толстого дерева, но то медленно поддавалось, и когда казавшееся непобедимым бревно наконец накренилось, все замерли.
Могильную тишину разорвал подобный грому хруст, — а затем земля зашаталась под ногами. Шахтёры бросились в разные стороны. Лиз рухнула на колени, не устояв. Уильям схватился за стену, а Джок присел, раскинув руки, пытаясь сохранить равновесие. Всё дрожало, гремело. С потолка падали камни.
— Нужно уходить! — крикнул Уильям, медленно передвигаясь по стенке. Взгляда от колонны он не отрывал.
Лиз бросилась к своей сумке и, уже готовая последовать приказу Уильяма, вдруг обернулась. И замерла.
— Получилось… — прошептала она.
Рот у статуи открылся шире.
— Чего ты стоишь⁈ — бросился к Лиз Джок и схватил за плечо, пытаясь увести. Но та безмолвно указала ему на статую, и он понимающе выдохнул «ого», замерев тоже.
Когда землетрясение прекратилось, настал странный момент глухой тишины, где каждый слышал только собственное дыхание и биение сердца.
— Инспектор, посмотрите, — крикнул Джок, и Уильям, оказавшийся почти у расщелины, ведущей прочь из пещеры, поражённо раскрыл глаза.
Он ещё раз опасливо огляделся и пересёк зал, чтобы осмотреть рот статуи ближе. Лиз бегом присоединилась к нему. Щель расширилась до размера того окна на цокольном этаже в магазине: достаточно широкое, чтобы пролез человек, но не очень удобное для этого. К тому же даже с фонарём не было видно, что ждёт впереди. Будто куда-то вниз уводил бесконечный тёмный тоннель. Лиз подняла с земли и бросила в рот статуе небольшой камешек. Тот вскоре отозвался звонким стуком о стенки пещеры.
— Неглубоко, — рассудила она, глядя на Уильяма.
— И что ты предлагаешь? — не понял он. — Рубить другие колонны опасно. Потолок чуть не опал, я видел, как оттуда сыпалась пыль.
Лиз задумчиво поджала губы и попробовала подтянуться на руках. Высоковато, и её сноровки не хватало.
— Я… — неуверенно сказала она. — Я могу туда влезть.
Уильям вперился в неё сверлящим взглядом, и Лиз почувствовала, как волоски у неё на затылке встают дыбом. Ей всё ещё было отвратительно то, что он смел её читать, но ей нечего было скрывать сейчас. Она готова была спуститься в неизвестность этой части рудника, чтобы хотя бы проверить, есть ли там то, что они ищут, и, если есть, она бы это забрала. Что бы ни нужно было сделать ради этого.
— Тут действительно не так уж глубоко, — сказал не пойми откуда взявшийся Джок. — Метров пять. И порода вся твёрдая, как я могу судить. Лучше, чтоб туда залез кто-то маленький, юркий. Из нас только Лиззи и подходит.
— Её чуть не убили буквально вчера, — возразил Уильям. — Вы предлагаете ещё раз рискнуть жизнью студентки? Что мне скажут в столице⁈
— Я ведь подписалась! — запротестовала Лиз. — Там было написано, что за летальный исход несёт ответсвенность сам погибший. И вообще, что вы, господин инспектор, имеете против меня? Постоянно не хотите, чтобы я что-то делала! Но я ведь полезна, разве нет?
— Я хочу, чтобы как можно больше людей — в идеале, все — вернулись с этой миссии в целости и сохранности. Ты уже вчера полезла на рожон, сегодня хочешь снова. Это попытки самоубиться, Лиз?
— Это попытки решить головоломку и найти вашу государственную реликвию, чем бы она там ни была. Мне это нравится, представляешь? Я поэтому в универ поступила, чтоб потом по таким руинам лазать.
Уильям раздражённо покачал головой и, отпрянув от губ статуи, у которых они всё ещё стояли, заходил туда-сюда. Несколько секунд все следили за его беспокойными размышлениями, а потом он сказал Джоку:
— Нам нужна страховка. Чтобы вытащить её если что. И ещё одна каска с фонарём.
— Скоро будет, — сказал привёзший Лиз шахтёр и поспешил к выходу из зала, чтобы отправиться на поверхность и через минут десять вернуться с названным снаряжением.
Все эти десять минут Уильям повторял, что Лиз нужно быть осторожной и дёргать за верёвку, как только она подумает, что ей что-то угрожает. Он даже перечислил, что ей могло там угрожать, на случай если её инстинкт самосохранения, как обычно, подведёт. Это были и беспричинно сужающиеся проходы; и внезапно появляющиеся летучие мыши, крысы, змеи — любая другая живность, которая могла разносить многолетнюю заразу; и падающие камни, и светящиеся объекты, кроме фосфорных сталактитов или сталагмитов, о которых напомнил шахтёр, тут же добавивший, что таких они, вообще-то, в этих шахтах и рудниках не встречали. Лиз кивала и скрещивала пальцы, надеясь, что Уильям её не читает.