Страница 4 из 13
С теми же испытаниями мы встречаемся в повести Гонатаса «Подготовка» (1991), вышедшей отдельной книжкой. Серьезный профессор физических наук после завершения успешной карьеры уединился в своей лаборатории и проводит изо дня в день один и тот же опыт – пытается взвесить свою голову, кладя ее на весы. Единственным, кто его навещает, становится его верный ученик, который и рассказывает об экспериментах своего учителя. Мы так и не узнаем, с какой целью профессор проводит свой опыт. Может, он пытается разгадать загадку ума, духа, совести? Читатель призван догадаться сам. Но взвешивание каждый раз дает разные результаты, и профессор начинает отчаиваться. Ответ на этот философский миниатюрный рассказ придет неожиданным образом, и он будет заключать в себе всю трагичность человеческого существования.
Остранение и малая форма
Во всех маленьких книжках Гонатаса мы слышим призыв к искусству активному, размышляющему, которое «остраняет» привычное. Средства, которые использует Гонатас, не являются крайними: он берет из реализма логическую последовательность, подробное наблюдение, тонкую и остроумную пародию, «черный юмор», внезапность. Но вместе с тем он внимательно изучает материю сновидения, фантазии и бессознательного. Гонатас выбирает краткие прозаические формы, неканонический текст с «краткой и странной историей», с концентрированным содержанием, что требует большого художественного мастерства. Он говорил: «Рассказ – это томография реальности, срез реальности. Рассказу необходима еще одна вещь, ему нужна более искусная рука, он ближе к поэзии, поскольку он сжатый, маленький, в нем нет места головотяпству. Только искусный писатель может сочинить качественную новеллу».
Гонатас использовал жанр краткой прозы в варианте ранних немецких романтиков, в рассказах, которые оспаривают идеологическую классификацию и вводят в прозу поэтичность – то есть в большой степени отклоняются от бытового языка и условного правдоподобного рассказа. Целью романтиков было оспорить логократию. Именно поэтому они прибегали к сновидениям, к фантастическим историям, к гротеску. И именно по этой причине проза Гонатаса уходит корнями в новеллы фон Клейста, в краткие странные истории Эдгара Алана По, а также в стихи в прозе Бодлера. Сюда же я добавлю «Senilia. Стихотворения в прозе» Тургенева, которые были опубликованы незадолго до его смерти, и Гонасас их очень любил. Кроме того, прекрасные образцы дал и Н. В. Гоголь в своих волшебных сказках и в рассказе «Нос», так же как и Достоевский в рассказах «Бобок», «Крокодил» и «Сон смешного человека». К схожей категории относятся и книги О. Бальзака «Серафита» и «Неведомый шедевр».
В историях Гонатаса господствует подрыв действительности и выход на неведомую, темную, зыбкую почву душевного мира. В «Гостеприимном кардинале», «Подготовке» и других историях Гонатас начинает повествование с маленьких повседневных событий: путешественник прибывает на сельский постоялый двор, студент посещает своего профессора в его лаборатории, женщина с девочкой стучат в калитку большого дома с садом. Но читатель чувствует, что он вторгается в другое пространство, где реальность ускользает в мир нереального. Места, казавшиеся привычными, приобретают странный вид, персонажи носят необычные имена и выполняют странную работу.
В центре внимания всегда находится соотношение с реальным и фантастическим, наша неуверенность в ситуациях, которые невозможно объяснить с помощью непреложной логики. Реальное сосуществует в рассказе с фантастическим, как две стороны одного и того же события, одно над другим, как в палимпсесте.
Более объемные истории, которые Гонатас написал после 1980 г., он публиковал в виде отдельных книжек. Он говорил: «Рассказ самодостаточен, поэтому и я публикую их по отдельности. Рамон Мария дель Валье-Инклан[8] ― он умер в тридцатые, ― который был того же мнения, говорил даже, что каждое стихотворение должно публиковаться отдельно, отдельным изданием. Разве вы видели, чтобы две-три картины помещали в одну рамку?»
В зрелом возрасте Гонатас почувствовал необходимость дать своим читателям конкретные примеры литературной формы, которую он полюбил и развил. В 1991 г. он собрал новеллы и рассказы греческих писателей ΧΙΧ – начала ΧΧ вв., которые обладают яркими фантастическими и необычными элементами, и самостоятельно издал их в девяти маленьких книжках с общим названием «Необыкновенные истории». В каждой из этих книг на первой странице мы читаем в качестве эпиграфа фразу из Гете: «Новелла – не что иное, как рассказ о необыкновенном происшествии». Кроме того, по его инициативе были опубликованы такие новеллы и повести, как «Марионетки» Генриха фон Клейста и «Крысолов» Александра Грина.
Русские писатели и Е. Х. Гонатас
У русских писателей Е. Х. Гонатас нашел все то, что любил и искал в литературе: глубочайшую человеческую проблематику, многогранность человеческой души, большие этические и метафизические дилеммы, внимательное и остроумное наблюдение, присутствие внезапности. Он знал множество отрывков из Гоголя почти наизусть и приводил их как образцы искусства, как, например, отрывок про жида и гуся из «Тараса Бульбы». Он говорил, что Гоголь вызывает удивление неожиданными сценами, которые возникают внезапно, без предварительного плана, экспрессионистическим образом, это же происходит и у других авторов.
Особенно он любил Николая Лескова (1831–1895), который считается учителем А. П. Чехова. Гонатас хорошо был знаком с его творчеством и собрал в своей библиотеке все его новеллы, которые были переведены на греческий и на французский языки: «Леди Макбет Мценского уезда» (1865), «Очарованный странник» (1874), «Левша» (1882), «Тупейный художник» (1883), «Старинные психопаты» (1885).
Н. С. Лесков, знаменитый своим стилем и новаторской силой своего письма, любимец современного ему Л. Н. Толстого и более поздних М. Горького и А. П. Чехова, дал образцы русской жизни в своих знаменитых рассказах и в «Соборянах», в особенности в живых зарисовках быта разночинцев ΧΙΧ в. в России. Лесков, писатель, которого глубоко занимали вопросы религии, морали, церкви, был проповедником смелости и искренности в социальных и этических вопросах, боролся с социальным притворством и фарисейством. Гонатаса в творчестве Лескова вдохновляло смелое отображение действительности, описание странных событий, а также нравственная глубина рассказов, которые вскрывали анатомию человеческой души, за гранью добра и зла, и показывали человека обнаженным, со всеми его слабостями, с его падением, но вместе с тем и величием.
Еще одним его любимым писателем был менее известный Алексей Ремизов, который вырос в Москве и Санкт-Петербурге, но с 1921 г. жил во Франции и публиковал свои рассказы и повести во французских авангардных журналах. Многие современники восхищались его творчеством, в особенности А. Белый и Б. А. Пильняк. Ремизов записывал свои сны, в его коллекции их было больше трехсот. Его маленькие истории из снов не имеют никакого аллегорического посыла. Они скорее являются чрезвычайно густой, семасиологически многозначной смесью из разных источников. Сам он описывал свои сны как смесь воспоминаний, впечатлений от книг, повседневных событий, игры слов и провидческих загадок. Ремизов начал публиковать свои сновидения по крайней мере за двадцать лет до французской сюрреалистической революции, так что может считаться пионером в этой области. В предисловии к своей книге о снах «Мартын Задека» он пишет: «Подлинный сон всегда ерунда, бессмыслица, бестолочь; перекувырк и безобразие». Он был безразличен к двум великим психоаналитическим школам толкования сновидений, школам Фрейда и Юнга. Его подход был скорее магическим, чем медицинским. Он верил в телепатию, он был своего рода мистиком. Гонатас преклонялся перед его минималистской эстетикой, которая состоит из кратких проявлений абсолютного словесного искусства и игры, как в следующем примере:
8
Испанский драматург (1866–1836); по мнению некоторых критиков, считается главным представителем испанского модернизма до Лорки.