Страница 2 из 11
Покорность и скромность, будь они неладны!
– Я желаю надеть брюки, покататься верхом и залезть на дерево, – быстро произнесла Милада. – Составите компанию?
– Все, что пожелает наследница…
Тень усмехнулся, и она едва успела моргнуть, как он резко поднялся и приник к ее губам.
На сей раз поцелуй не был скромным. Оставаясь наедине, они с каждым разом все ближе подбирались к той точке, откуда не было возврата.
Милада становилась смелее, огонь, горевший в груди, опускался все ниже, пульсировал где-то там, внизу живота, намекая на то, что не раз описывалось в заморских романах. Она знала, Киро желает ее так же страстно, как и она его, так почему бы…
Дребезжание стекла балконной двери, беспардонно ударившейся о стену, имело эффект воды, вылитой за шиворот.
Милада открыла глаза, но не отстранилась. Пальцы ее отчаянно цеплялись за рубашку тени, порывистое дыхание их смешивалось, полураскрытые губы Киро едва касались ее щеки…
– А в деревне-то гуляния намечаются! Ой, простите, – царевна Арина, распахнувшая балконную дверь, попыталась сдать назад, но спиной врезалась в следующего за ней по пятам супруга – образовалась суматоха.
Киро молниеносно оказался у двери и бесцеремонно захлопнул ее перед носом у венценосной парочки.
Милада отвернулась, пряча смущенную улыбку.
Короткая заминка, невнятное переругивание – и в дверь балкона церемонно постучали.
– Войдите, – далеким от гостеприимства тоном предложил Киро.
Улыбка Милады стала шире. Она поспешно натянула на лицо иронично-доброжелательное выражение.
– В деревне народ гуляет! Тимофей Гомогонов семью выкупил, десять тысяч монет батюшке заплатил! В город поедут, лавку открывать, – затараторила Арина, привычно сбиваясь на южный говор. – Сын ихний с подруге моей сватается, старостиной дочке, вот только не любит она его. Хоть Павлик Гомогонов – и завидная партия, любая из деревни за него пойдет…
– И посему нам надобно поторопиться! – Елисей делал какие-то странные пассы руками и скосил глаза, словно пытался передать Киро зашифрованное послание.
Арина смерила супруга подозрительным взглядом.
Тень продолжал смотреть на побратима, ничего не выражающим взглядом.
– Ежели Ее Величество, цесаревна Островов, снизойдет до того, чтобы провести вечер в зажиточной провинциальной деревеньке, мы бы хотели отправиться немедленно!
– И ты обещал одной особе, уладить… э-э-э… одно дело! – окончательно отчаялся Елисей, за что был награжден тычком в бок и еще одним подозрительным взглядом любимой супруги.
Милада усмехнулась. Хоть она и растеряла по пути на Акулий плавник бо́льшую часть фамильной спеси, но все же оставалась наследницей престола. Застигнутой в не самый пристойной ситуации, пусть и с женихом.
Киро обернулся. Во взгляде тени читалось, что он с куда большим удовольствием провел бы время где-либо еще. Танцы и выпивка не вызывали у Киро никакого восторга.
– Что ж, пусть будут деревенские танцы, – произнесла Милада, величественно протягивая руку.
Было очевидно: в покое их не оставят.
– Как пожелает моя царица, – с тяжелым вздохом согласился тень, помогая Миладе подняться.
– Мы выходим немедля, – подвел итог вторжению, царевич Елисей. – Вам понравится.
Милада приняла величественную позу.
– Уверена мы найдем чем заняться, – себе под нос пробормотала она, прежде чем спохватилась, что фраза в контексте обстоятельств вышла неловкой и многообещающей.
Рука Киро, за которую она держалась обеими ладонями, напряглась.
Елисей встрепенулся, но был насильно вытолкан в покои бдительной супругой.
Киро и Милада снова остались вдвоем.
– Никаких друзей и родственников, – приподнявшись на цыпочки, Милада касалась лба и щек тени неуловимыми как перышко поцелуями. – Никаких слуг, горничных, камердинеров, лакеев, – каждое слово сопровождалось легчайшим касанием губ. – В свадебное путешествие – на необитаемый остров. Как вам такое предложение?
– Превосходно, – голос Киро звучал чуть хрипло, и от этого тона, от едва уловимой неправильности, с которой он проговаривал слова, у Милады подгибались колени.
Ее коронация совсем скоро, а после… после нее она сможет делать все, что захочет.
И начнет с того, что расквартирует гарнизон у порога своей спальни, чтобы никто и никогда не смог случайно туда ворваться!
***
– Арина тебя убьет, – философски заметил Киро, приглядываясь к красотке с пышными формами, и вправду невероятно похожую на старшую княжну Луговскую.
Когда Киро был в деревне последний раз, по сторонам особо не смотрел, так что Марыську видел фактически впервые.
Князь Борис вызвался развлекать дам, Иван составил им компанию, и даже Мирна с Виктором обещали прийти ненадолго.
Пока Елисей посвящал Киро в подробности плана, узнать про который Арина должна была в самую последнюю очередь, тень начинал понимать, в чем же заключалась внезапная срочность.
Дочка Кузьмы Прокопьевича, сельского старосты, получила предложение, от которого невозможно было отказаться, в то время как у ушлого царевича были на нее совсем другие планы.
– Знаю, – Елисей воровато вжал голову в плечи. – Поэтому лучше будет, ежели она узнает не сразу.
Киро выразительно хмыкнул, но отговаривать не стал. С первого же взгляда, брошенного в сторону первой красотки на деревне, тени стал понятен план младшего царевича софийского.
Арина много и охотно рассказывала про подругу. Мария умела петь, шить, бегло говорила на заморском, что делало ее весьма образованной юной девицей. Лицо ее было слишком подвижным для благородной дамы, зато черты его тонки и изящны, кожа – излишне загорелой, а румянец обширным, но сие легко можно было спрятать белилами, столь любимыми дамами по всему свету.
Отвести Марыську в уголок на пару слов труда не составило. Елисея хорошо знали в деревне, да и девица явно была счастлива сбежать хотя бы на время. Веселье в доме старосты слишком сильно напоминало репетицию свадьбы, как выразились бы в королевстве Заморском.
– У нас есть к тебе предложение, скорее даже просьба… – издалека начал Елисей.
– Замуж за графа или даже маркиза хочешь пойти? – Киро не любил терять время попусту.
– Что надобно сделать? – не выказав особого удивления, спросила практичная дочка деревенского старосты.
Киро хмыкнул.
– Отправиться ко двору короля Заморского в сопровождении одного маркиза, представившись княжной Анастасией Семеновной Луговской, – невольно озираясь, пояснил Елисей.
– Серьезно что ли? Али медовухи напились, Ваше Высочество, – недоверчиво усмехнулась Марыся.
Киро снова хмыкнул.
Дочка старосты мельком взглянула на него, и, кажется, впервые за вечер начала воспринимать их беседу всерьез.
– Чем сие может грозить? Мне? Моей семье?
– Яхонтовые уборы, платья из восточного шелка, заморские кушанья? – предположил Елисей, тоном зазывалы на городском рынке.
– А отчего тогда очередь не стоит, как на рынке?
Киро надоело хмыкать, и он взглянул на дочку старосты с нескрываемым уважением.
– Вас могут убить, но семье вашей ничего не угрожает.
Марыська призадумалась, и вдруг стала невероятно похожа на старшую княжну Луговскую. Анастасия точно так же наклоняла голову набок и сводила тонкие брови, размышляя о чем-то.
– Зато честно, – пожал плечами царевич, встретив насмешливый взгляд тени, – такую вероятность отметать нельзя.
– Или я притворяюсь княгиней, даже подумать страшно, до того чудно́, или остаюсь дочерью деревенского старосты, которую рано или поздно заставят выйти замуж вот за него…
Елисей и Киро взглянули на жениха, неуверенно топчущегося поблизости, в компании парочки друзей посмелее.
– Он не так уж и плох, – заметил Елисей с сомнением в голосе. Павлик был на полголовы ниже остальных, но туго набитый кошелек в глазах многих девиц способен был восполнить сей недостаток.
Глаза старостиной дочки зло блеснули.
– Мне в деревне только Глеб Головин и глянулся, кузнец наш. Гуляли с ним, вот только Глебушку в армию царскую забрали, и посвататься не успел. Поговаривают, в бумаге другое имя было, горе-женишок подсуетился, уже тогда на меня взгляд положил, – в голосе Марыськи звучало презрение.