Страница 11 из 23
Так, кто же они, эти х-игроки?
О своих тайных посещениях лаборатории Сэ-тхи Огли никому не рассказывал. Его отец Император запретит ему ходить туда и посадит под домашний арест, опасаясь за жизнь своего домашнего ребёнка.
Нередко на мониторах мохвана возникало несколько планет Земля с разными направлениями развития. И мальчик не мог понять этого парадокса. Задать вопросы, тревожащие его пытливый ум, было некому. И Огли целенаправленно посещал доступные библиотеки своих учителей.
В голове малыша созревало собственное понимание и видение структуры мироздания. Эти все планеты, что светились на терминалах волка не что иное, как измерения. Он не подозревал, что Сэ-тхи, невзирая на аналитическую мощь и поддержку ЦП тоже бессилен в поиске ответов на вопросы о редчайшей аномалии, при которой проявлялись несколько одинаковых планет. Статистика ЦП утверждала, что множественность миров бесконечна. Огли также сделал собственное открытие: копия одной планеты проявлялась на направлении стыка ребра одной из пирамид, оставленной Сахме в разных созвездиях, а не только на Земле. Все пирамиды Сахме на четырёхмерных, мобильных картах сияли соответствующими геометрическими фигурами. Но чаще “клонирование” планет происходило в зоне луча вершины пирамиды, особенно, когда один луч одной планеты пересекался с лучом другой, идентичной планеты. Аномалия длилась не более нескольких часов или суток, а потому ни один из исследовательских зондов не успевал получить объективные данные о “клонах”. Словно открывались врата в параллельный мир и закрывались, не дождавшись своего пилигрима.
Игроков обнаружить не удавалось. Как поймать бестелесный дух? Сэ-тхи часто злился и прерывал работу, чтобы утихомирить свой гнев, разорвав какого-нибудь невезучего раба. Огли прятался под его кресло, чтобы не попасть в зубастую пасть разъярённого хищного киборга. В такие моменты, мальчик судорожно сжимался, глядя как рядом на пол льётся тёмная кровь, и разлетаются части тел. Огли уже привык к виду крови, крикам и предсмертным хрипам, но отворачивался, зажмуриваясь, когда какая-то часть тела продолжала двигаться. Демон в его сути приучил его не испытывать столь сильную боль, как прежде. Аим наслаждался запахом убийств. С первой пролитой кровью с острых ногтей шута начинала сочиться чёрная узорная пыль, руки дрожали от желания присоединиться к пиршеству мохвана, но не затем чтобы испробовать вкус крови, а чтобы убивать вместе с ним. Аим в своём голоде крови сотрясал в ознобе всё тело мальчика.
К четырнадцати годам Огли потерял интерес к исследованиям мохвана. Они были бесперспективные и тупиковые. Яйцеклетки земных женщин не поддавались оплодотворению. Для оплодотворения нужна не земная женщина. Нужен гибрид войори с человеком Земли. Или амальгамант, искусственно созданный из разных, специфических генетических сеток, способных объединить межвидовые свойства. Но Сэ-тхи никогда не догадается создать такого амальгаманта, а Огли ему не подскажет. Да и технически ни один аппарат волков не способен сотворить такое тело. Тела людей Земли слишком слабы для создания гибрида волка и человека. Только механическими операциями в специальных капсулах жуков можно перевоплотить человека в волка. А чистокровная женщина-войори имеет в крови большое количество меди и других химических элементов, делающих кровь лилового или голубого цвета и усиливающих регенерацию тканей. Яйцеклетки чистокровных войори вообще не принимают оплодотворение мохванами, хотя физические данные войорских женщин идеальны, а именно: они крупны и сильны. Войори достигают роста мохванов – два метра двадцать-сорок сантиметров и имеют крепкий, тяжёлый костяк, возникший из-за слабого притяжения их огромной планеты и особого состава воздуха в атмосфере. На мохванских кораблях поддерживалась идентичная сила гравитации, что способствовало высокому росту детей с Земли, живущих с младенчества на нижних ярусах в специальных школах-интернатах.
Конечно, можно сделать кровь земной женщины медной искусственным путём. Но это не решит задачу оплодотворения.
Свободное время шут пропадал в колбах арахподов, изучая их способности. С пауками, запоминающими всё, что только они могут увидеть или услышать гораздо интереснее. Их память раскрывала подростку неведомые миры и образы неизвестных существ. Так, однажды Огли увидел в памяти паука странное создание – вроде бы гуманоид, но полупрозрачный, склизский, с пристегнутыми к гладкому телу кибернетическими конечностями, выполняющими функции рук. Голова существа покрыта гладкой, тонкой, синей шапочкой или шлемом. Один выдох этих существ творил немыслимое: всё вокруг оживало, и камни покрывались чудесными цветами и изумительным разноцветным мхом.
4. Огли зарылся лицом в меховую накидку Императора, чтобы не видеть лиц генералов, которые следили с боевого фрегата за проведением операции по захвату очередной партии рабов. Несколько раз в год скоростной фрегат покидает имперский флагман, равный небольшой планете и лениво дрейфующий к родной планете волков. Император забирал шута с собой в рейды, чтобы со своими офицерами и гвардейцами собрать данные с исследовательских зондов и захватить рабов в колониях. Очередная операция проходила как всегда тихо и спокойно. Люди не сопротивлялись, некоторые сами просились на корабль мохванов. Принцесса Фортегсия, смиренно сложив крылья, бесшумно сидела под столом и только её фасеточные глаза мерцали таинственными искорками. Её голова прижималась к ноге Императора, словно ища защиты. Только старик Дмитрий беспристрастно наблюдал за стаей офицеров и их гвардейцев. Его рука в кармане едва заметно двигалась. Спустя несколько минут, Дмитрий извлек небольшой медальон и надел его Огли. Маленький шут узнал в медальоне Книгу Искр. Учитель Дмитрий часто рассказывал о свойствах и возможностях этого артефакта некоего крылатого бога. Как волхв изменил её форму? Рассматривая медальон, Огли вновь ощутил сильный страх, с которым он не мог совладать. Его часто накрывала липкая и необоснованная волна беспросветного ужаса.
– Не бойся, малыш, – Император погладил его по голове. – Я рядом.
Император не ведал причин страха своего домашнего ребёнка, но всегда мгновенно реагировал, стараясь поддержать его и успокоить.
Подросток приник щекой к огромной ладони и замер, закрыв глаза. Весь мир в этой тёплой руке. Она давала утешение, покой и защиту. Руки отца не пахли кровью людей, в отличие от рук других волков. Рядом со своим названным отцом Огли находил утешение и спокойное счастье.
На гигантских голограммных мониторах проплывали уже ставшие за столько рейдов, привычные ландшафты Земли. Бескрайние зелёные леса, ослепительно сверкающие воды, точки птиц, холмы с белёсыми разводами. Огли родом с этой маленькой планеты, но он не чувствовал с ней родственную связь. Прекрасные пейзажи не впечатляли его, не вызывали в нём восторга и интереса. Излишне шумные города пугали его. Кипящие реки людей в разноцветных одеждах, говорящих на разных языках, имеющих сильные запахи и пугающие глаза, наполненные заботами и тревогами. Их мысли безостановочной рекой наполняли пространство, мешая дышать и вслушиваться в Сердце Земли. Они говорили даже сами с собой в своих мыслях. В их головах стремительно неслись картины их встреч и расставаний, потерь и приобретений, тех, что уже произошли и тех, которые, возможно, никогда не станут реальностью. Они не слышали друг друга, сталкивались, торопились, пробегая порой мимо тех, кто мог им помочь. Земляне очень странные существа. Для них не существует ничего, кроме того, что в данный момент обретает яркие образы только в головах. В их сознании за краткие доли секунд рождались тысячи миров и тут же умирали. Их сути выходили из тел и прикасались ко всему материальному и нематериальному длинными, бледными щупальцами, похожими на дымные щупальца арахподов. Даже держась за руки и глядя друг другу в глаза, они не видели истинной сути своих собеседников, продолжая творить в своих мыслях короткие сюжеты, зачастую, не имеющие основания в материальном мире. Обладая столь могучей силой сознания, они обитали в скорлупе жёсткого ограниченного индивидуализма. Бестолковые и слепые. Смешные, неуклюжие. Радуются как младенцы всякой ерунде, не имеющей во Вселенной никакой ценности.