Дом восьмого бога

― Выходит, что да.

― И что теперь делать?!

― Учиться. Учиться жить с этим и владеть этим... тем, чем наградила тебя судьба.

― Так сложно поверить,― я зачерпнула ладонями солёную воду и плеснула в лицо.― Почти невозможно...

― Вот кто бы говорил!

Что-то ответить Тану я не смогла. Руки Дайка, обхватившие за плечи, и гибкий чешуйчатый хвост Макса, стиснувший талию, прервал нашу научную беседу. Нянь покрывал моё лицо поцелуями, Макс, отпихивая его, пытался лизнуть то в щёку, то шею, то в нос, и всё это продолжалось до тех пор, пока эта возня не привела меня в состояние истерического хохота. Они так смешно толкали друг друга, а Бумер, в какой-то панике, пытался отогнать от меня столь чувственных кавалеров, что я не выдержала и, подставив Дайку подножку, рухнула с ним в обнимку в набегающие ледяные волны.

Мыс Веры. Северная окраина Восточных территорий.

В большом каменном очаге жарко горел огонь, и потрескивали поленья. Атаман лежал на узкой койке и смотрел на рыжее пламя. На раскладушках похрапывали Лакр с Грасом, а на лавках и на полу спали остальные. Уже очень давно Карелл спал плохо. Ни кшаса перед сном, ни тяжёлая работа не спасали от бессонницы. Бывало, конечно, когда он иногда просто проваливался на несколько часов и спал крепко, без сновидений. А было и такое, что он видел странные, можно даже сказать, «живые» сны, и когда просыпался, то ещё целый день пребывал под впечатлением. Уже, казалось, можно было привыкнуть, столько лет он находился в постоянном напряжении, жил с оглядкой и опаской, когда нервы натянуты как тетива боевого лука.

«А тут такие вести...― думал он.― Как же не хватает Дайка с его сонными травками! Только он мне помогал хоть иногда нормально спать, да ещё эта странная девчонка, отари... Карина... Там, в лесу, рядом с ней я начал спать спокойно. То ли запах её так действовал, то ли ещё что... Куда же делся Олли? Еще неделя, и всё... Шторма усилятся настолько, что ни одна шхуна в море не выйдет, и если за это время он не появится, значит, ждать его нужно только по весне».

Атаман медленно поднялся, подбросил в очаг несколько поленьев, натянул сапоги, накинул на плечи тяжёлый, подбитый мехом плащ, и вышел в холодную ночь. Завернув за угол старого каменного дома, который послужил приютом его отряду, он спустился к маленькой пристани по деревянным мосткам и, накинув капюшон, уселся на толстый спил, вытянув ноги.

Небо было безоблачным и сверкало россыпью драгоценных камней. Октаэн висел довольно низко над горизонтом, не поднимаясь выше в этих широтах. Глядя на сверкающее небо, Карелл поёжился от морозного воздуха и плотнее закутался в плащ. Невольно вспомнилась история, которую он слышал ещё в детстве. Будто если очень долго вглядываться в горизонт с мыса Веры в ясную безоблачную ночь, то там, далеко за морем можно увидеть, как полыхает красно-сиреневым цветом огонь в очаге дома Хранителя. Будто там, на пике самой высокой скалы, в обители из горного стекла и живёт Восьмой бог ― Хранитель всего Окатана. «Сказки... Старые, детские сказки,― подумал он, возвращаясь мыслями к отари.― Она поведала Грасу, что её дом где-то там, в каком-то загадочном далёком мире. Но ведь в небесах могут жить только боги... И эта прекрасная песня Гая, которую мы слышали в Банкоре о синеглазой, белокурой богине, что ходит по земле. Неужели это она?! Грас уверен, что она. Он чуть ли не молиться начинает, когда её вспоминает! Но ведь с нами в лесу, эта девушка была другая... Как она могла пройти через "райское" поле и не погибнуть? Она показала Грасу шрамы на ладонях от травы и сказала, что это яд на неё так подействовал... И откуда она могла знать о тайном проходе за стеной в Банкорской тюрьме?! Эта странная девочка сделала то, что я сделать не смог, она вытащила из тюрьмы моего самого дорогого друга. Но как?! До сих пор думаю и не верю... Но ведь Грасу я верю... Верю как себе. Когда же приедет Олли?! Может он всё-таки что-то узнал?! Добралась ли она до Латраса?! Дайкаран там, я приказал ему сидеть в городишке и ждать, ждать до весны. А новости из столицы плохие... Парни обрадовались, а вот мне это совсем не нравится. Моих двоюродных братьев они не знают... И если "любимый" дядюшка не доживёт до весны, то за престол такая грызня начнётся, что мало никому не покажется! А людей у меня не хватает, ещё недостаточно, чтобы попробовать переломить ситуацию и заявить свои права на престол, да и золота маловато... Странная болезнь Великого террхана может испортить все мои планы... Рано ещё, рано выступать в открытую, у нас не хватит сил. Ох, что ж делать-то?! Хотя, что я могу сейчас сделать?! Ничего... Нужно сидеть и ждать... Сидеть и ждать... К окончанию сезона штормов что-нибудь прояснится. Карина... Красивое имя... На моё похоже... Карелл и Карина... Старик Гун сказал, что она эн Матвэй, но ведь родовой метки на ней не было, и языка она не знала. Только после той травы, как Дайк рассказал, "травы разума", она начала понимать нашу речь. А в гостинице всё тоже было очень интересно, хоть толком ничего и не удалось выяснить. Ну жила и жила, заплатила хорошо... Только почему в той комнате на первом этаже больше ангалинский дух ощущался, чем её запах?! Неужели с ящерами дружбу водит?! И люки под гостиницей, я знаю, есть. Ах, отари, моя дорогая! Как же хочется самому расспросить тебя! Кто ты?! Откуда свалилась на нашу голову?! И эта песня всё вертится в голове... Неужели ты и с Гаем знакома?! Одни вопросы и так мало ответов...».

Отвлёкшись от мыслей, Карелл понял, что замёрз окончательно и побрёл в дом. Здесь, на северной окраине Восточных территорий зима уже вступила в свои права. Наместник в городишке Элк, был старшим братом матери Карелла и попал сюда по приказу террхана вскоре после войны. Великий Террхан тогда убирал подальше от столицы неугодных ему пархонтов и членов Совета. Кто открыто осмелился проявить недовольство, вместо далёких ссылок оказался в тюрьме, а потом и на плахе. Остальные, менее смелые, вместе с семьями отправились в разные глухие углы и радовались, что ещё легко отделались.

Небольшой отряд атамана обосновался на мысе Веры, в трёх десятках этье от Элка. В заливе водилось много жирной, вкусной рыбы, а окрестные леса изобиловали дичью. Места глухие, но на добычу богатые, было бы уменье. Время до весны тут можно пересидеть спокойно.

Грас тронул Карелла за плечо и тот сразу открыл глаза:

― Лодка в заливе, никак Олли вернулся.

Вскоре Мелкий уже сидел за столом и вовсю уплетал горячую похлёбку. Все, кто находился в доме, по очереди рассматривали, передавая друг другу, странную диковинку. Это был цветок. Со стебельком, листиками и крупным, полураскрытым бутоном, но только... каменный: твёрдый, рыже-оранжевый, с проступающими местами песчинками. По нему слегка постукивали, пробовали на зуб и даже нюхали.

― Почти все оставшиеся деньги потратил. Этот городской глава, фаэдр Балмаар, ни в какую не хотел продавать, хотя у него в вазе пять штук таких стояло. Карелл, я правильно сделал, что купил? От неё подарочек...

― Ты их видел?― спросил Грас.

― Нет, не успел. Стояли мало. Капитан очень торопился, а я боялся, что ни одной шхуны больше не будет.

Карелл кивнул и, взяв у Граса цветок, принялся опять его рассматривать.

― В Латрасе только о ней все и болтают,― продолжал Олли, хлебая мясную похлёбку.― Наследница дома Матвэй объявилась. Говорят, красивая, как богиня, глаза ― синее неба в ясный летний день, и светлые волосы под платком прячет. А цветы эти... её. Дайк целую корзину привёз, несколько городскому главе подарил, а остальные местные разобрали. Посчитали добрым знаком иметь в доме цветок от наследницы рода. Как она их делает, никто не знает. Когда нашего Дайкарана спрашивали, то он сказал, что выращивает, больше ничего...― Олли отставил пустую миску и принялся за мясо.― Их называют «цветы Кари». Он живёт у неё...

Карелл, Грас и Лакр вопросительно уставились на друга.

― Ну Дайк поселился в её доме.