Страница 61 из 94
― Очень жаль...
― Надо что-то придумать! Слышишь?!
― Ты опять за своё?
― За какое своё?!
― Ну Кари... Ты как маленькая... В Маргосе ты освободила ангалина, а здесь хочешь помочь заключённому совершить побег?! Не забывай, что он преступник!
― Я очень хочу помочь ему и если бы знала как, то ни минуты бы не раздумывала, но понимаю, что это нереально. Надо хотя бы повидаться, спросить, что было после моего исчезновения... Что с Дайком...
― Тут ты права, конечно, встретиться необходимо, информация лишней не будет.
Я мерила библиотеку шагами, а Мозговой через монокль поглядывал на мои метания.
― Я так хочу помочь ему! Это же мой Гоблин! Только как?! Может, на свидании получится что-то разведать?
― Выбрось это из головы! Банкорская тюрьма ― это не набережная в Маргосе! Ты не знаешь, где и как его содержат, ни как охраняют. И города ты тоже почти не знаешь... Да и вообще! Что я говорю?! Это глупая затея!
― А вот знаешь, что!― и я ткнула в него пальцем.― Что-то подобное ты и в Маргосе говорил, не хотел, чтобы я Макса освободила! Но всё получилось! Мало того, теперь Макс мой друг и даже больше... И мне без разницы, что он не человек! Он стал таким же близким, как и «золотая» банда, и караванщики, и Гун! И если я смогу помочь Грасу, то я это сделаю! Обязательно! Не хочешь помогать, не надо! Обойдёмся!
И выскочила из библиотеки, громко хлопнув дверью. Пока бежала по какому-то странному полутёмному коридору, которого раньше не было или я его просто не замечала, до сознания донеслись, брошенные вслед слова Мозгового:
― Кари! Постой! Давай поговорим!
Крикнув мысленно «обойдёшься!», я открыла глаза. Под полом стучали. Я вскочила и отодвинула от люка кресло. Холодный, мокрый Макс сбил с ног:
― Ты почему так долго не открывала?!― хвост обвился вокруг коленей, а над лицом нависла тёмно-серая морда.― Ты, что обиделас-с-сь?! Прос-с-сти... Я понимаю, что пс-с-сих...
Не говоря ни слова, я крепко стиснула его шею, водя ладонью по влажной чешуе. Макс дёрнулся, по всему его телу быстро пробежала искристая дорожка, и он ещё сильнее обхватил меня. Так мы и лежали на полу возле открытого люка. Я перебирала пальцами крупные чешуйки вдоль позвоночника, это действовало очень успокаивающе, а он, закрыв глаза, дышал куда-то мне в макушку.
― Тебе Крианн кучу денег за жемчуг передал...― прервала я молчание.
― Много?― глаза не открывались.
― Не знаю, не считала... Сам посмотри... Ещё сказал, что если появится что-либо подобное, будет только рад, условия его устраивают.
― Отлично...
В дверь постучали:
― Эрдана Карина, ужин готов! Вы слышите?!
― Да, Гарри, я скоро... Макс, выпусти меня,― последнюю фразу я сказала шёпотом.
Хватка ослабла, и я поднялась на ноги:
― Ты голодный? Принести что-нибудь?
― Нет, я хорош-ш-шо поохотился...― изумрудные глаза очень внимательно меня рассматривали.― Что-то случилос-с-сь?
― Ты о чём?
― Я же вижу, вернее, кож-ж-жей чувс-с-ствую, что ты чем-то обес-с-спокоена...
― Случилось...
Он стряхнул остатки влаги и принялся разжигать камин:
― И что ж-ж-же?
― Помнишь, я рассказывала про «золотую» банду?
― Как не помнить...
― Грас в тюрьме, здесь в Банкоре. Перед праздником его казнят, голову отрубят...
Ангалин подбросил несколько поленьев и повернулся ко мне:
― Иди поеш-ш-шь, потом поговорим,― и улыбнулся одной половиной клыкастой пасти. Как у него так получается?!
Ужин оказался очень вкусным. Правильно говорят, что аппетит приходит во время еды. Пока я топала в столовую, есть совершенно не хотелось, но стоило унюхать ароматы и увидеть на тарелке дымящееся мясное рагу с горой овощей, как проснулся зверский аппетит. Умяв свою порцию, я поблагодарила Марэну и Гарри и, захватив небольшой чайник с фирменным горячим напитком, удалилась к себе.
Макс лежал на циновке и считал деньги. Цитата сорвалась сама собой:
― «Там царь Кощей над златом чахнет...»
Ящер заулыбался:
― Ещ-щ-щё одна с-сказ-зка?
― Да. И очень красивая, между прочим, в стихах...
― Расскажеш-ш-шь?
― Если вспомню целиком, она длинная. Ну, что?― и я присела рядом,― Крианн тебя не обидел?
― Нет, всё как договаривалис-с-сь, даж-ж-же больш-ш-ше, чем я рассчитывал.
Он закинул одну монетку в рот и, прошлёпав к кувшину, вылил в глотку почти всю воду.
― Ну как? Вкусно?!
― Нет, но иначе я не с-с-смогу тебя радовать этим... как его... как ты говорила?
― Световым шоу...
― Точно! Такие слова умееш-ш-шь подбирать!
Он плюхнулся на циновку и уставился зелёными глазищами:
― А вот теперь рассказывай, что случилос-с-сь...
И я рассказала. И про поход в управу, и про чиновника и его условия, и про объявления о казнях и даже отчиталась, сколько потратила денег и на что. Максу очень понравилась моя экономность и то, что я доложила ему всё детально, во всех подробностях.
― И что думаеш-ш-шь?― хвостовые пальцы отбивали чечётку на циновке.
― Если бы я могла ему как-то помочь... Но как?! Тюрьма ― это не набережная в Маргосе,― повторила слова Мозгового.― Попробую хотя бы повидаться, расспросить о Дайке, а также про то, что случилось после того, как я убежала. А может, Грас расскажет и про яму, в которой меня нашли. Проход в мой мир должен быть где-то рядом...
На последней фразе чечётка прекратилась, а сильные гибкие пальцы сжали моё запястье.
― Ты всё-таки хочеш-ш-шь вернутьс-с-ся?
― Конечно... Я чужая здесь...
Золотые искры в ясных, фантастических глазах, на мгновение, вспыхнули и потухли.
― Но не для меня...
Я обняла его:
― Спасибо, Максик, так приятно слышать... Если честно, то на возвращение я уже особо и не рассчитываю. Это уравнение со многими неизвестными, а я не великий математик... Но я должна пытаться... Не обижайся...
― Я не обиж-ж-жаюсь...― горячий язык лизнул щёку,― я понимаю и помогу, чем с-с-смогу...
― Ах ты, крокодильчик, мой золотой!― и забыв про возможные последствия, чмокнула его в нос.
Яркая, сиреневая молния шибанула в потолок, нас отбросило в стороны, и по комнате быстро распространился запах озона, как после грозы. Хорошо, что ставни были закрыты! Макс тряс головой, а я сидела на полу возле двери, закрыв лицо руками.
― Прости-и-и... я забыла...
― Не делай так больш-ш-ше. Видиш-ш-шь, чем это заканчиваетс-с-ся...
― Макс…― я подползла к нему на четвереньках,― а что это такое?! Самая настоящая молния бьёт!
Он отвернулся и пробурчал:
― Потом... как-нибудь расскаж-ж-жу... Давай лучш-ш-ше думать, что с Грас-с-сом твоим делать будем.
― А что делать? В Маргосе у меня был расслабляющий отвар для каморты и желание помочь тебе, а здесь одного желания не хватит...
― З-з-зато теперь у тебя ес-с-сть я...
Я уставилась на своего друга:
― Неужели ты хочешь сказать, что...
Ящер подмигнул зелёным глазом и улыбнулся во всю клыкастую пасть:
― Хочу!
Я чуть не кинулась к нему обратно с поцелуями, но ангалин вовремя увернулся, хитро скалясь:
― Мне мож-ж-жно, а тебе нельз-з-зя!
Вскоре я уже знала, в чём состоял план Макса. Во всем Банкоре, да и на всём Окатане, наверно, он был единственным, кто мог такое провернуть! И этот, единственный, находился сейчас рядом со мной! Каким же удивительным образом может закрутиться спираль событий! Один поступок влечёт за собой другой, этот другой ― третий, какой-то случай приводит к определённым последствиям, из которых тоже следуют какие-то события и так далее... Из, казалось бы, отдельных звеньев сплетается единая цепь судьбы!
Тюрьма в Банкоре, по сути, тюрьмой не была. Это был древний, полуразрушенный Храм ангов, предков ангалинов, как они верили. Когда-то, в далёком-далёком прошлом, таких Храмов было восемь, для каждого из восьми богов. Восемь ― это, вообще, особое число на Окатане, можно даже сказать, священное. В настоящее время сохранилось всего пять Храмов, один из которых был разрушен во время очень сильного землетрясения, когда Банкора не было и в помине. Ангалины потеряли интерес к этому Храму, так как целостность его была нарушена и для поклонения они посчитали его непригодным. Из оставшихся четырёх, два, находились на Восточных землях, один на Севере и один на Западных территориях. Что сталось с остальными тремя, ангалины не знали. Предполагали только, что в те времена, когда анги воевали с богами, они были уничтожены.