Проклятый лорд

В очередной раз я удивилась отзывчивости природы Авалона и её связи с магией колдунов.

Толкнув огромную дверь храма, я с удивлением обратила внимание, что само здание сделано из спрессованного чёрного песка. Как такое строение смогло простоять сотни лет?

Первое, что сразило меня – тишина. Не было слышно ни звука. Лёгкие касания моих туфель пола словно растворялись в тягучем молчании огромного храма. И совсем не было людей, удивительно мы же на одной из основных улиц столицы. Я пришла в неподобающее время?

Статуя Селайны стояла внутри, в самом центре храма, единственное белое пятно в черноте ночи. Я подняла голову, чтобы увидеть лицо Темнейшей, высеченное из камня. Богиня раскинула руки в стороны, подняв ладони вверх, с них, клубясь и беснуясь, опускалась на пол тьма.

Я протянула руку, касаясь чёрной дымки. Она скользнула ко мне, ластясь к ногам верным псом.

От созерцания меня отвлекли внезапно появившиеся женщины. Я стряхнула тьму и отступила, виновато глядя на них. Появилось чувство, что я воровка, забравшаяся в чужой дом.

Ярко-алые рясы с пляшущим пламенем, нарисованным на подоле, привлекали внимание. Но жрицы лишь мимолётом взглянули на меня и продолжили своё неспешное шествие.

Я осмотрелась – храму сотни лет? Мне казалось, что тысячелетия переплетаются между этими чёрными обелисками. Подошла к одному из них и увидела кошмарную картину – огромный мужчина на троне из костей и черепов. Смерть таилась в его позе, взгляде, мимике. Я коснулась пальцами шершавой поверхности и провела по ней рукой, словно пытаясь на ощупь разобрать, о чём хотят сказать мне вырезанные картинки и символы.

– Страшно, – пробормотала я себе под нос, случайно нарушая тишину.

– Нет нужды боятся того, кто давно в могиле, – произнёс спокойный старческий голос за моей спиной.

Я обернулась, ощущая, как тону в кромешном ужасе, но там была лишь древняя старуха-жрица в алой рясе. Её белые волосы, заплетённые в косу, доставали практически до земли, сморщенная старческая кожа делала лицо похожим на перепечённое яблоко, но глаза живые и пронзительные взирали на меня со странным торжеством.

– Бенефит Дуом… – я произнесла догадку хриплым шёпотом. Величайший убийца магических существ.

Жрица кивнула, подходя и тоже касаясь обелиска руками, покрытыми старческими пятнами. На вид ей было лет девяносто, я удивилась, что она вполне бодра и, кажется, в здравом рассудке.

– Не все дети Селайны идут верными дорогами и даруют сердцу Тёмной Матери отраду. Так же, как и не все дети Светлейшего несут в этот мир добро.

– Мы сами выбираем свой путь, – ответила я, взглянув на старую жрицу. На её губах блуждала улыбка, а глаза не отрываясь глядели на убийцу на троне.

– Он был рождён для другого мира, как и мы с тобой, – старуха повернула голову и внимательно посмотрела мне в глаза.

Мы? О чём она говорит?

– Проклятая кровь – клеймо… – ответила я с внезапной злостью. – Метка, которую не смыть.

Вся моя жизнь искорёжена тем, что я даже не понимаю. Гнилой кровью, делающей меня неправильной и чужой для всех.

– Кровь – это всего лишь кровь, дитя, – жрица взяла мою руку и попыталась оттянуть рукав.

Я отпрянула, со страхом понимая, что он через ткань платья коснулась кулона, оставленного отцом.

Старуха улыбнулась, расстегнула верх алой рясы, и я увидела чёрный камень, болтающийся на простой плетёной верёвочке на старческой шее.

– Последний дар нашей матери своим детям изгнанникам, – спокойно пояснила мне жрица.

– Не понимаю, о чём вы говорите! – но вопреки словам я подалась к ней, изучая и сравнивая. Дикий страх и какое-то неистовое ликование смешались – наши камни абсолютно идентичны.

– Я покажу, – старуха двинулась вглубь храма. Я последовала за ней словно в каком-то сне.

Я искала информацию о жнецах душ повсюду, прошерстила кучу книг, окончательно отчаялась. Но ответ был не на страницах, исписанных людьми иль нелюдями, он скрывался в недрах храма из чёрного песка – вотчине Тёмной Богини.

Жрица отворила огромную дверь. Тьма роилась внутри длинного коридора, опаляя наши лица, проникая в лёгкие. Я вдохнула её, и она растеклась внутри приторной сладостью.

– Наша сила – божественный дар. Часть сущности первого демона заключена в нашей магической искре, девочка. – проговорила жрица, невидяще глядя в беснующуюся тьму. – От неё нельзя отказаться. Но ей можно пожертвовать.

– Пожертвовать? О чём вы говорите? – я схватила её за руку и сжала.

Я могу стать нормальной? Могу перестать бояться и прятаться? Надежда всколыхнулась внутри, порождая целую бурю чувств.

Старуха сжала мою руку, и мы ступили в комнату. Тьма жадно окутала нас, встречая, как старых друзей, принимая в свои объятия. Мы шагали бесконечно долго, пока я не увидела впереди беснующиеся огненные всполохи. Мы все приближались к ним, пока я не застыла в испуге, ощущая жар под ногами.

– Огонь – суть нашей магии, – спокойно вымолвила старуха и вошла в пламя, взметнув полами рясы.

Помедлив на секунду, шагнула за ней следом, отдаваясь стихии, бурлившей и во мне самой. Я горела изнутри и снаружи, поглощая и делясь в ответ, пока вдруг огонь не утих. Тьма снова обступила. Раздались раскатистые удары – единственный звук, который я услышала, в храме Тёмной Богини. Гулкое, ритмичное, мощное биение нарушало тишину. Тьма вздрагивала, словно подчиняясь его ритму.

Старуха обернулась, я увидела всполохи огня в черноте её глаз.

– Селайна – сердце великой тьмы, – пояснила она негромко.

Мы в великой тьме? Там, куда уходят души? Или это лишь иллюзия? Бредни сумасшедшей старухи?

Я посмотрела на неё недоверчиво. Она лишь улыбнулась мне в ответ. Откуда-то в её руки мягко скользнула книга.

Жрица снова посмотрела на меня, в её взгляде я увидела приглашение. Осторожно подошла и взглянула на странный предмет.

Книга была древней и потрёпанной, в кожаном переплёте. Странные символы горели на ней огнём, коснулась одного из них неосознанно – этот огонь притягивал и манил. И отдёрнула руку, ощутив жгучую боль. Запах мертвечины коснулся носа, как будто я одним лишь касанием вспорола кожу на трупе.

Сердце Тёмной Богини застучало быстрее, словно она тоже заглянула в тот кошмар, что привиделся и мне. Кровь на страницах, кровь в самой сути этого фолианта. Души, запертые внутри него, кричат и плачут, умоляя мучителя о снисхождении.

– Всё что осталось от нашего великого предка, – вымолвила старуха, бережно лаская пальцами древнюю кожу книги. Неужели она не чувствует?

– Бенефит Дуом умел переплетать заклинания, связывать их между собой своей демонической сущностью. Порождать новые. Вырывать их из магического эфира Авалона. – пробормотала жрица, раскрывая книгу. – Именно это сделало его великим. И именно это развратило его душу.

Вот зачем столько смертей, столько боли и страданий…

Жрица вырвала лист из древнего фолианта и молча протянула мне.

Я отшатнулась, вперив в неё негодующий взгляд:

– Вы даете мне то, что когда-то породило самое страшное чудовище этого мира?

– Я даю тебе ключ к тому, что может тебя освободить.

Или уничтожить, пронеслась в моей голове мысль.

– Думаете, и я так смогу? Сплетать заклинания, вырывать их из эфира Авалона?

Старуха пожала плечами так, словно это не слишком волновало её:

– Твой огонь горит ярко.

Я приняла лист, ощущая, как вибрирует воздух:

– Но почему? Почему даёте его именно мне? Что всё это значит?

– Потому что так хочет Тёмная Богиня.

Я усмехнулась:

– Откуда вы знаете, что она хочет?

– А разве ты сама не чувствуешь? – лукаво ответила старуха, закрывая книгу. – Богиня показала тебе этот мир, показала его боль. Может показать и другой.

Я неуверенно обернулась, тьма сгустилась и ничего не было видно даже на расстоянии вытянутой руки. Повинуясь внезапному порыву, я призвала огонь, освещая пространство вокруг. Он взметнулся вверх и пополз вширь, захватывая все больше территории.