Заберу тебя себе

Еще раз обвожу его взглядом, вкладываю такое безразличие, словно его и нет рядом. Только в клетки мои он яростно стучится.

Нет.

– Правильно, а то опять из-за тебя скатерть в пятнах будет, – говорит в шутку, и… улыбается хищно, плотоядно. Ха, думает испугать или завлечь? Три раза, ха.

Убийственно выжигаю взглядом его глаза, губы, шею, как паяльником по контуру тела прохожусь.

– Нравлюсь? – двигается ближе.

В нос ударяет запах его парфюма. Если и есть в нем что-то офигенное, так это аромат. Объем легких хочется увеличить, чтобы вдыхать его еще больше, еще сильнее.

– А должен? – говорю на выдохе.

Его глаза устремлены на мои губы. Я рефлекторно облизываю их, нежная кожа быстро высыхает. Ее покалывает от лишнего внимания. Привычного мне, но лишнего сейчас.

Кирилл странно хмыкает. В глазах темень, как в колодец смотришь. Пугает. Отвожу взгляд и переключаю свое внимание на Милку. Она с Глебом что-то рассказывает. Суть пока не улавливаю. Глупо улыбаюсь и выпиваю всю воду в бокале до последней капли, некрасиво опрокинув его.

Левую часть тела и лица ощутимо печет. Гадко так, словно наждачкой шкрябают вверх-вниз.

– С тебя Кир глаз не сводит, – Соня наклоняется и шепчет как заговорщик. Еще и бровями ведет. Раздражает только.

Я привыкла к вниманию. Когда каждый клочок одежды подвергается критике, а каждая клеточка твоего тела рассматривается под мощными прожекторами. Но сейчас другое чувство. Я словно букашка под микроскопом. Неуютно дергаю плечами. Этот Кир заставляет меня неуклюже ежиться под его тяжелым и жгучим взглядом.

– Мне все равно, – говорю Соньке и отмахиваюсь.

Смотрю на него, думаю, если уж заметили его наглые рассматривания, должен свернуть их, найти другой объект. А он все улыбается открыто и вроде как пленительно и подмигивает.

– Врушка, – Соня шепчет тихо и на ушко. Морщусь от ее правды.

Мне не нужно его внимание. Кир мне неинтересен. Он наглый, упертый и вообще друг Навицкого. Но главное, он не Лео.

Телефон снова дает о себе знать. Вибрация перекатывается на тело и приятно пульсирует.

– Прошу прощения, – откладываю салфетку, беру сумочку и направляюсь в дамскую комнату.

Быстро-быстро теперь перебираю ногами. Зудит, как хочется открыть сообщение. Выбиваются какие-то мазохистские наклонности. Ведь знаю, что там, на присланной фотографии.

Добегаю и с шумным выдохом закрываю дверь кабинки с громким щелчком. Несколько раз сбиваюсь, набирая код на телефоне.

– Да что ж такое! – ругаюсь.

На экране опять фото Лео и Ирки. Сучка. Они целуются. И это не просто чмок в щеку. Это настоящий поцелуй. Даже на этой маленькой картинке, я вижу их связанные узлом языки.

Внутри разрастается тугая субстанция, противно склеивая все жизненно важные органы. Меня кроет от ненависти к ней, перед глазами даже темнеет, и воздух становится плотным и черным как дым от костра. Он въедается во все поры и проникает в кровь.

Сжимаю телефон, и один Бог видит, как хочется от отчаяния запустить этот аппарат в стену. Только фиг мне кто новый купит. За этот-то еще кредит не выплатила.

Выхожу из кабинки и направляюсь к зеркалу. В глазах инквизиторский огонь. Готова губить все живое и невинное вокруг себя. Закусываю нервно губы, что они покрываются ранами и кровят.

Так обидно. Чем Ирка его зацепила? Искусственная и холодная мымра, вот кто она. Но хоть вой от бессилия и злости.

Выхожу, резко распахивая дверь.

– Блядь! – голос с хрипотцой эхом отбивается от стен, цепляется маленькими крючочками ко мне и тонет в пространстве. – Больно! А еще говорят девушки слабые.

Принесла, нелегкая…

Кир трет предплечье. Еще один врун. Ну вот не больно ему. Совсем. Ни капельки. По глазам вижу, по его темным, с нехорошим прищуром, глазам.

Однако застываю на месте восковой свечкой и делаю шаги к нему. Ближе и ближе, пока аромат не касается моих рецепторов, откидывая волновыми барашками.

– Извини…

– Долго ты, – еще и претензии предъявляет. На нервы действует.

А ты зачем ждал? Ваш туалет в другой стороне!

Касаюсь его предплечья, куда ударила дверью. Твердо.

– Тогда ты теперь обязана меня проводить. Я ранен… Из-за тебя, между прочим, Зоя, – вибрирует голосом до мурашек.

Руку почему-то не убираю, мышцы изучаю. Как на пластырь приклеили. А кожу покалывают неуемные микротоки.

– Так может, тебе в больницу? Капельницы, клизмы, все дела…

– А ты жестокая, Зоя…

Мы зависли на глазах друг друга. Кир странно ухмыляется, как охотник с добычей в своих лапах. А я, получается, его добыча? Ну уж нет. Отталкиваю его и делаю два шага назад.

«Что обо мне подумает Лео? Нравится он, а обжиматься у туалета с другим готова. Эх, Зойка!».

– Ты мне не нравишься! – заявляю открыто и опускаю взгляд. Внутри творится какой-то беспредел. Бунт и революция, еще больше запутывают.

– Это пока, – хищный оскал и он движется на меня, к стене прижимает.

– Закричу! А я делаю это громко, будь уверен, – блею как овечка. Мне и страшно, и… интересно.

– Это уж так и быть мы проверим, – носом утыкается мне в шею и странно мычит. Ему словно нравится. В ступор меня вгоняет. Потому что я абсолютно не знаю, что делать. Снова оттолкнуть и бежать? Или уколоть побольнее, чтобы отстал сам?

– Что? – восклицаю и шумно вбираю в себя весь воздух вокруг нас. А он, черт возьми, весь пропитался Киром. – У меня… у меня есть любовник, – нагло вру. И в глаза смотрю, не отвожу в сторону.

Кир прищуривается, читает по лицу. И тоже дышит часто. Мы как две спички, зажженные одновременно.

Рукой проводит под линией груди и опускается на живот. Стряхиваю. Там меня может касаться только Лео. Во время репетиции, когда его рука раз за разом трогает оголенные участки, просто на крохотные кусочки в разные стороны разбрасывает. Дыхание перехватывает, и … я падаю. Постоянно.

– Мой любовник самый лучший, – представляю Лео, – нежный, ласковый. Он дарит такое наслаждение, что и кричать не надо, только говорить шепотом слова любви на ушко.

Сказав это, ток по венам пускается. Да, именно так я представляю себе нашу близость с Лео. И плакать хочется от того, как сильно я этого желаю. До сломанных косточек, до сжатых вен, до остановки сердца.

Только его, только он.

Кир замер и, кажется, не дышит. Взгляд леденеет, цвет глаз меняется и бросает в ледяную реку с разбегу.

А потом снова скалится. Да так, что поджилки все трясутся, а язык присыхает к небу.

– Врешь как дышишь. Зоя!

Хлопаю ресницами.

«Бесит! Ох, как он меня раздражает!».

– Все равно не проверишь, Кир!

Вырываюсь из его захвата, подныриваю под локтем и иду в сторону зала. Потряхивать начало от такой близости мужского тела. А учитывая еще дьявольский аромат, внутри все вверх дном переворачивается, а на место встать не может.

– Зоя, к черту такого любовника, если ты не кричишь под ним! – доносится вслед. Ускоряюсь. В спину слова как шары пейнтбола летят, – Бросай, слышишь?

А я не нахожу ничего лучше, как показать ему язык и скрыться за стеной. Боже, я беспросветная дура. Его смех густым туманом опоясывает и сжимает.

Глава 3

Зоя.

Бегу в театр, опаздываю. Мой извечный косяк. Ругаюсь на себя и бегу, бегу и снова ругаюсь. В очередной раз обещаю будильник раньше заводить, или меньше времени на макияж и прическу отводить. Хотя… Лео же будет на меня смотреть!

Пожалуй, мне нужно меньше спать.

– Зоя! Тебя уже искали!

– Да тут я! – цежу сквозь зубы недовольно.

Быстро переодеваюсь. После сегодняшнего спринта можно как бы и на разминку не идти. Дыхание только перевести нужно. Горло все першит и щекочет, тело требует воды. Сползаю по стене, хватаясь за воздух.

Забегаю в зал, девчонки уже вовсю приступили к разогреву. Глазами сразу ищу Ирку.

– Эй, Зойка, иди сюда.

Соня выхватывает меня за руку. Ноги заплетаются, и я чуть не падаю. Ирка в центре, посылает мне лучи «добра» и «счастья». Отвечаю тем же.