Страница 95 из 112
Глава 46
Вместо приятного пробуждения я резко подскакиваю на кровати. Ощущение, будто я катапультировалась из гоночного болида на полной скорости. И лечу куда-то, не контролируя свое тело. Почти привыкаю к невесомости, как меня насильно возвращают в кресло водителя и выбрасывают еще раз. От качки тошнить начинает, голова кружится, как на американских горках, а сердце стучит где попало, будто болтается по всему организму.
Мне определенно не нравится этот сон. Как «переключиться» на другой? Предыдущий, где я сгорала в нежных, но властных объятиях Альберта, слушала ласковые слова и шептала ему что-то наивное и искреннее в ответ… Хорошо так было. Я даже проснулась посреди ночи, но во тьме никого не обнаружила рядом. Лишь опять донеслись голоса из холла.
Тумановы спят по ночам? Или днем отдыхают в гробах, как вампиры? Впрочем, ничего подобного я в спальне Алика не замечала. И по-человечески тепло было в его постели.
Бам! Приземляюсь с глухим поскрипыванием. Надеюсь, это не мои кости рассыпаются в прах.
- Ле-еся! – знакомый, но слишком громкий визг пронзает мои несчастные барабанные перепонки. И я невольно закрываю уши руками. Зажмуриваюсь крепче, отгоняя кошмар.
Но уже в следующую секунду приоткрываю один глаз. Вижу, как золотоволосое чудо задорно скачет в моей кровати, словно на батуте.
- Рапунцель? – вскрикиваю так радостно и звонко, что вполне могу составить ей конкуренцию по умению переходить на ультразвук. – Вернулись уже?
И заранее знаю ответ, ведь вчера Алик об этом обмолвился. И заставил почувствовать себя виноватой. Расстроила я Тумановым все планы, выдернула главу семейства из короткого отпуска, раздраконила мужа. Интересно, он все еще злится на меня или остыл?
- Да-а, я скучала, - прыгает на меня сверху и так сильно обнимает за шею, что я кашляю от удушья. – Но, знаешь, мне на природе понравилось. Весело. Особенно, когда папа Илья учил маму Майю шашлыки жарить, - смеется до слез. – Ты бы видела, как она шарахалась от сырого мяса, - икает от хохота.
- Аленушка, только зови их мама и папа, хорошо? Без имен, - порезвившись, выдаю я серьезнее. – Они самые родные для тебя, настоящие. И очень тебя любят, - порывисто касаюсь пальцами шикарных волос, отливающих золотом в лучах утреннего солнца. Приглаживаю волны на макушке и висках. Улыбаюсь.
- Ну-у да-а, - малышка надувает губки и в этот момент сильно похожа на мультяшную принцессу. – Вообще-то, я неплохо устроилась, - отрывается от меня и ложится рядом, забрав себе подушку. – Родители. Брат. И сестренка, - заканчивает лукаво.
- М-м-м? – приподнимаюсь на локте, чтобы лучше рассмотреть хитрое личико подопечной. – Это как?
- Здрасьте! – закатывает изумрудные глазки. Вот чертенок маленький в обличии ангела. – Жена брата для меня кем является? – произносит чересчур громко. И я шикаю испуганно. – Сестра! – назло мне повышает тон.
Фыркнув возмущенно, прикрываю ее кукольный рот ладошкой. Качаю головой с укором, но она не понимает, что не так. Неужели Илья рассказал всей семье о вчерашнем? И больше не нужно опасаться сказать лишнее или сделать что-то не то? Но… как же первая Валерия? Дочь его лучшего друга. Как же брак, который они планировали давно?
Прежде чем делать собственные выводы, я лучше с мужем поговорю. Вдруг мне это и зачтется в дальнейшей семейной жизни. Ведь долго "покорная Лера" во мне не протянет, сорвется, уступив место безбашенной, а так Алику будет, что вспомнить обо мне хорошего. Оценит, что я однажды советоваться к нему помчалась. Возможно, в первый и последний раз. Характер у меня не сахар, надолго не хватит.
Божечки, откуда во мне эта хитринка взялась? Надо пользоваться, пока не испарилась.
- А где твой брат, Аленка? – аккуратно уточняю.
Подумать только, мой главный союзник и информатор в этом доме – несносная подопечная, которая чуть не утопила меня при знакомстве. Как все меняется, когда узнаешь человека ближе.
- Нет его, - с грустью вздыхает Рапунцель, и я вторю ей. – Может, на работу уехал? – прищуривает глазки, а в них пляшут озорные искорки.
Подозреваю, что прямо сейчас в этой красивой, позолоченной головке созревает хитрый, безумный план. Нет уж! Хватит с меня приключений со Стасей. Если учесть изобретательность Аленки, то я точно в итоге ремня от мужа получу.
- Мы подождем, - осекаю ее мыслительный процесс. И получаю разочарованный взгляд.
- Он улетел.
Из холла доносится глухой бас, а следом на пороге появляется Илья. Кажется, он все время был неподалеку и подслушал наш глупый разговор с Аленкой. Смерив меня напряженным, потухшим взглядом, добавляет сдержанно:
- С Валерией в Италию на пару дней, - небрежной фразой уничтожает меня. Отворачивается от моего побледневшего, испуганного лица и обращается к дочери: - Аленушка, ты попрощалась с няней? Леся больше у нас не работает.
- Да щас! – боевая Рапунцель выходит вперед, становится передо мной, ограждая от отца, и упирает руки в бока. – Я свою няню не отдам, - фырчит, как котенок.
- Лесе нужно уехать, - сдавленно произносит Илья, не смотря мне в глаза. А сам весь напряженный, собранный, мрачный.
«Надолго?» - вопрос застревает поперек горла, тонет в подступающих слезах. С трудом и болью проглатываю его. Потому что в суровом образе несостоявшегося свекра я четко читаю ответ: «Навсегда».
Неужели это все? Тумановы не простили мне вчерашний побег? Или… изначально планировался единственный исход? Мой исход… Домой.
Но как же Алик? Впрочем, он тоже вчера был злым. Возбуждение и похоть в нем смешивались с яростью и разочарованием. Видимо, так и не остыл, если улетел, не попрощавшись.
А ночью… Не уверена... Скорее всего, это был очередной сон. Мозг пытался сгладить приятными картинками последствия суматошного, тяжелого дня.
- Если выгонишь ее, ты мне не папа! Я вообще… сбегу. Или… - визжит Аленушка, не принимая решение отца.
А он застывает, не зная, как ее успокоить, с какой стороны подступиться. Растерянно и беззащитно посматривает на меня.
- Или я попрошусь обратно в…
- Тш-ш, - не позволяю ей договорить. Девочка горит от обиды и может наговорить лишнего, о чем потом будет жалеть.
Они одна семья! Родные люди. А я лишняя здесь. Была всегда – и останусь таковой.
Приблудной жене пора... Но ломать отношения родителей с дочерью не хочу.
Поэтому прикрываю маленький рот ладошкой, разворачиваю Рапунцель к себе лицом, присаживаюсь на корточки.
- Ты чего раскричалась? – натягиваю на лицо улыбку. Кривоватую, вымученную – на большее я не способна в сложившейся ситуации. – Я же тоже учусь, помнишь? – подумав, малышка отрывисто кивает. – На лето я взяла в вашем доме подработку. А с сентября мне в училище надо возвращаться. Ты пойдешь на уроки, я – на пары. Мы обе будем заняты.
Боже, как не расплакаться? Глаза огнем горят от сдерживаемых слез, сердце заходится в груди, а горло обожжено, будто туда жидкого свинца залили. Я чуть приподнимаю подбородок, боковым зрением ловлю пустой взгляд Ильи – и расстраиваюсь еще сильнее.
- А что, нельзя тебе жить здесь? И ездить на учебу? – недоумевает Аленка. Когда она успела так повзрослеть? – Ты же Алика ж…
Укладываю палец на ее надутые губки, заставляю замолчать.
Никто я. Случайный штампик в паспорте, от которого быстро избавятся.
- Я уезжаю, - выдыхаю лихорадочно. И резко поднимаюсь на ноги, выпрямляясь в полный рост.
- Тогда ты мне не сестра, - шипит на эмоциях Рапунцель. – Бросаешь меня!
По кровоточащей ране царапает – и щедро посыпает ее солью. Топнув ножкой, показывает мне язык, обиженно зыркает на отца и вылетает из комнаты. Перед тем, как захлопнется дверь, замечаю в холле Оксану Павловну.