Страница 93 из 112
Глава 45
Валерия
- Рассказывай… - разъяренный Алик говорит что-то еще, но у меня мозг отключается. Не воспринимаю слов, не разбираю смысла вопросов.
Я сосредоточена на его черном взгляде, пронзающем меня насквозь. На жаре стального тела буквально в паре сантиметров от меня. На руке за головой и пальцах, перебирающих мои кудряшки. На дыхании возле щеки, тяжелом и лихорадочном, потому что Алик злится.
И на горячей ладони, что ползет от моего колена вверх. Нагло ложится на бедро и соскальзывает к внутренней стороне. Импульсивно свожу ноги, ненароком заключая руку в капкан, смущенно ерзаю в кресле, когда пальцы впиваются в кожу. Прожигают джинсовую ткань.
Хорошо, что я не в юбке сейчас… Хотя… Может, и зря.
Шумно выдыхаю, когда мощная, огромная лапа сжимает мое бедро, чуть ли не обхватывая его полностью. Поглаживает и грубовато массирует, насколько позволяет зажатая поза.
- Не отвлекай меня, беда, - укоряет меня Алик, но сам продолжает ласкать и двигается ближе, а мне некуда отклониться. Да и не хочется. – Отвечай, - пальцы второй руки вплетаются в волосы на затылке, дергают слегка.
Вспомнить бы еще его вопросы.
- М-м-м? – издаю то ли мычание, то ли стон. И Алик напрягается сильнее, чуть не рычит.
Очнись, Лера! Он сейчас тебе и волосы, и ноги за побег повыдергивает! Поэтому и сжимает так. Злится.
А еще… Алик слышал, как Илья о жене сказал. В такой неудобный момент он узнал правду! И совершенно не в том эмоциональном настрое.
Надо бы мне как-то реабилитироваться. Найти подходящие слова, чтобы оправдаться, объяснить все, но я плавлюсь рядом с мужем.
Отхожу после пережитого в кафе стресса и превращаюсь в вату. Сладкую, тающую от теплых пальцев, которые поглаживают меня всюду. Чувствую их на шее, за ушком. Расслабившись, отпускаю мужскую руку, зажатую между ножками, и… там тоже чувствую. Так остро, будто нет на мне ничего. Превращаюсь в жидкий сахар и сама липну к Алику.
И все-таки надо было ехать в платье…
- Ой, дура, - ругаю себя, не замечая, что делаю это вслух.
- Согласен, - отзывается Алик. По тону слышу, что он смягчился. И ощущаю «временное перемирие» по уютным объятиям и бережным ласкам.
- Я… - сглатываю, когда невесомый поцелуй касается скулы. – Я твоя жена. Официальная. По паспорту, - лепечу сбивчиво.
- Я в курсе, - хмыкает невозмутимо.
И все?
Он не будет кричать на меня? Проклинать за потраченное впустую время. Называть аферисткой. Обвинять в том, что я заодно с Петровскими и Павликом деньги его увести хотела.
Ничего не скажет?
- А ты... не с той Валерией разъезжаешь, - выпаливаю импульсивно, хотя сейчас совершенно неудачный момент для ревности.
- Да плевать, - отмахивается, но я в панике не совсем понимаю, на кого из нас двух ему плевать. Хмурюсь для профилактики. - Лера, - обращается Алик строже, и я мысленно прощаюсь с жизнью. – Ты на черта к бывшему своему помчалась? – каменеет на глазах. Становится холодным и суровым.
И его руки теперь льдом меня пронзают. Заставляют съежиться и задрожать, будто от озноба.
- Сдался он мне, - бурчу, наблюдая за малейшей реакцией Алика. – Он Стасю обманул, меня выманил, чтобы Петровскому сдать. В очередной раз предал, - вздыхаю от обиды. – Подлый тип, - надуваю губы.
Вернуться бы в кафе и влепить ему пощечину. Жизнь мне отравляет. Из-за него я с мужем чуть не поссорилась. И теперь вынуждена объясняться.
От злости и бессилия сжимаю ладони. И не сразу замечаю, как воспламеняется Алик.
- Да не виновата я, - возмущенно фырчу, когда муж расстреливает меня черным, гневным взглядом. - Стася подтвердит, - подаюсь вперед, чтобы стукнуть по перегородке. – Ста-а…
Мой кулачок перехватывается, а рот затыкается поцелуем. Так неожиданно и жадно, что я даже вдох сделать не успеваю. Замираю с парализованными легкими и распахнутыми глазами. Но мгновенно сдаюсь напору мужа.
Обнимаю его, включая зеленый сигнал любым наказаниям. Охотно отвечаю на поцелуй, провоцирую продолжать. Немного играю с ним. Знаю, что Алик будет держать себя в руках и не пересечет границы дозволенного. Не время и не место. Как бы не сгорал сам, меня будет беречь и от всего мира прятать. Доверяю ему, даже такому яростному, взбудораженному и нервному.
С трудом отрываемся друг от друга, когда машина останавливается. Сохраняем зрительный контакт, как последнюю связь друг с другом. Дышим часто и глубоко, словно только что тонули - и из последних сил вынырнули на поверхность воды.
- Ты мне веришь? – чуть наклоняю голову набок. Тут же мои кудряшки ложатся в его раскрытую ладонь.
- Я разочарован твоим поступком, девочка, - чеканит укоризненно, а при этом играет локонами, вызывая мурашки по всей голове и приятное онемение.
Может, простит все-таки?
- Я жертва обстоятельств. И обмана, - облизываю губки, зажимаю нижнюю зубами. Ловлю на себе алчущий взгляд Алика.
Да точно простит!
Проглатываю довольную ухмылку - и принимаю смиренное выражение лица.
- Ты жертва собственного упрямства, - парирует муж. Задумчиво осматривает меня, а потом вдруг выдает: - И вообще, кто из нас жертва, большой вопрос.
Улыбаюсь как можно нежнее и милее. Почти покоряю строгого мужчину неловким кокетством, как дверь с его стороны распахивается. И в салон влетает звонкий голос Стаси, от которого Алик недовольно морщится.
- Вы Леру не ругайте сильно. Она вас любит, - заявляет подруга и наклоняется, чтобы заглянуть к нам. – Очень!
- Стася! – осекаю ее резко. Сама же краснею от стыда.
Судорожно пытаюсь скрыться от победного черного взгляда Туманова. Изогнув бровь, он глаз от меня не отводит. Ждет подтверждения словам Стаси.
Только сейчас осознаю, что Алик занял почти все сиденье, едва не впечатав хрупкую меня в стекло. Кажется, если он подастся ко мне и слегка надавит, то я вывалюсь из машины с другой стороны. Муж держит меня крепко, будто боится, что опять ускользну, но бережно. Мы сидим в обнимку, как настоящая пара. Слишком близко. И с улицы это может выглядеть весьма… неоднозначно. Впрочем, как есть.
- А, ой, - пискнув, подруга захлопывает дверь.
Издаю нервный смешок и прячусь от Алика… в его же теплых руках, неуклюже упираясь лбом в каменное плечо. Вдыхаю его свежий, с оттенком мяты, аромат. Ловлю запах дымка и понимаю, что этот исходит уже от меня. Особенно пропитались гарью волосы, в которые муж зарывается носом. Задохнется же! Откачивать потом придется, а я основы первой помощи в училище прогуливала. Даже искусственное дыхание делать не умею. Хотя… Я бы поучилась. Сейчас.
Отстраняюсь, игриво поглядывая на настороженного мужчину. Он мгновенно напрягается – и изучает каждый мой жест. На всякий случай талию огромными ручищами сжимает. Всегда со мной в тонусе.
Дверь опять открывается, впуская в салон вихрь прохладного вечернего воздуха, столь необходимого нам. Но мне по-прежнему жарко.
- Свидетельницей на свадьбу позовете? – язвительно тянет Стася. Подмигивает мне, пользуясь тем, что Алик остается к ней спиной.
- Свидетели долго не живут, - одними губами лепечу и подаю ей знаки, чтобы уходила. - Особенно такие болтливые, - шепчу обреченно, когда Туманов, вздохнув протяжно и тяжело, поворачивает к Стасе голову.
- Мы женаты, - чеканит строго, убедительно, четко.
Несмотря на сталь в его голосе, мое сердце замирает, нагревается и начинает стремительно таять. Горячими каплями обжигает вены, несется по ним, распространяя жар по всему телу.
Неужели? Алик впервые так открыто и смело заявил о нашем браке. Будто он настоящий. Впрочем, Стася ведь не его родственница – и не несет никакой угрозы. При ней можно говорить что угодно. И продолжать ласкать меня, коварно пользуясь полумраком салона.