Страница 64 из 112
Глава 30
Альберт
Землетрясение? Стол дрожит, посуда позвякивает, а скатерть уезжает куда-то. Успеваю подхватить стакан и, откинувшись на спинку стула, делаю глоток воды, почему-то даже не сомневаясь, где находится эпицентр стихии.
Устремляю взгляд вперед, в сотый раз за этот вечер скольжу по фигурке, выгодно выделенной бархатной тканью. Леся не осознает, насколько она притягательная в этом платье. Недаром бабник Петровский весь вечер вьется вокруг нее, а мне хочется запустить в него что-нибудь тяжелое. Но, кажется, горе-нянька меня опередила.
Выпрямляется в полный рост, как бы невзначай отодвигает от себя маленькую вилку с тремя зубцами, хотя десерт еще не подавали. Судорожно проводит руками по телу, словно отряхиваясь с отвращением, и платье одергивает, наполовину прикрывая колени. Наряд не короткий, приличной длины, под стать невинной Лесе, но от этого кажется только соблазнительней. И скромный вырез на груди дико приковывает взгляд. Настолько, что я на протяжении всего ужина не могу думать ни о чем другом, кроме этой девочки. Признаться, я даже не помню, как выглядит моя невеста и во что она одета сегодня. Перед глазами – зеленый бархат.
Чокнуться можно!
- Я так и знала, что она что-нибудь натворит, - шипит под ухом Лера, и я морщусь.
Я тоже знал. Но отец был непреклонен, будто присутствие няньки на встрече с Петровскими может решить все проблемы в один миг. Однако Леся только добавила их в нашу коллекцию.
- Заткнись, Лер, - вырывается у меня, и невеста пыхтит обиженно. Зато молчит.
Отец поднимается, жестом подзывает официантку, просит ее убрать все и заменить посуду. Но ни единого обвинения в сторону Леси не бросает. Только сейчас рискую посмотреть в ее красивое лицо. После той ночи каждый зрительный контакт как пытка.
Но сейчас ее вид заставляет меня нахмурится. Алая, растерянная и в то же время яростная, как фурия, она слишком много внимания уделяет своей одежде, будто хочет отмыться. И гадостные подозрения проникают в мою голову. Если они оправдаются…
- У-у-у, - раздается приглушенно от Стаса.
Перевожу на него злой взгляд. Оцениваю скептически. Петровский воет, держится за руку, а на кисти четко вырисовываются царапины. Три, как зубьев у той вилочки.
- Что с тобой, сын? – беспокойно хрипит старший козел.
Стас подскакивает на ноги, будто только сейчас до него дошло, что случилось, удивленно опускает глаза. Замечаю опрокинутый бокал с шампанским, который он в какой-то момент все-таки наполнил для Леси, несмотря на отказ. Но она и не притронулась. Зато «отблагодарила» навязчивого кавалера по-своему.
Видимо, бокал соскользнул вместе со скатертью и угодил прямиком на брюки Стасу. И сейчас мокрое пятно растеклось по всему паху, словно у придурка недержание. От шока он не знает, за что хвататься: то ли штаны салфетками сушить, хотя это бесполезное занятие, то ли «боевые раны» на руке немедленно лечить. Я же готов прямо при всех прибавить ему забот. Так сильно, что кулаки чешутся.
- Показать, где туалет? – бросаю с намеком. И Стас обращается в камень. Косится на своего отца в поисках поддержки, а сам с места не двигается. Знает, что здесь я ему ничего не сделаю.
Но убегает Леся. Бросив тихонько: «Извините», - мчится прочь из зала.
Наплевав на то, что обо мне могут подумать, иду за ней. Упакую незадачливую девчонку и бандеролью домой отправлю. Под замок посажу. И паранджу ей куплю.
Следую за ней вплоть до уборной. И останавливаюсь на пороге. Женский туалет все-таки.
Леся останавливается у раковины, боком ко мне. Включает воду, которая заглушает слабый всхлип.
- Вот только не начинайте! – фырчит она, не поворачиваясь. Чувствует мое присутствие.
Наклонившись, лихорадочно трет край платья. Присмотревшись, только сейчас обнаруживаю следы от шампанского. Честно говоря, на переливающейся ткани не так и заметно. Но Леся пытается отмыть, будто это вопрос жизни и смерти. Шмыгает носом и, кажется, слезы на ткань роняет, добавляя себе работы. Плохо вижу ее лицо. Взгляд опущен и сосредоточен на пятнах.
- Если остаток вечера будешь сидеть спокойно, то никто за столом и не увидит, - хмыкаю, опираясь плечом о косяк и складывая руки в карманы.
- А возвращаться в зал мне как? – спорит она. Зато успокаивается, на меня отвлекаясь. - Боком? Или задом? Как краб?
- На последнее я бы посмотрел, - подкусываю аккуратно и тут же спрашиваю серьезнее: - Что на этот раз стряслось, беда?
- Случайно бокал зацепила. И в скатерти запуталась, - пожимает плечами.
- Вилку Стасу в руку тоже случайно воткнула? – продолжаю допытываться, хотя и так все ясно. - Жаль, маленькую взяла. Сказала бы мне – и я бы у официантки попросил шеф-нож или топорик. Ради такого дела, - усмехаюсь.
Леся улыбается, поднимает голову и быстро мажет по мне взглядом. Смущенно опускает пушистые ресницы.
- У меня сегодня день… невезучий, - оправдывается.
- Да у тебя каждый такой, - цокаю ехидно. - Где ты появляешься, обязательно случается что-то.
- Только когда вы рядом, - парирует заноза смело, хотя мои слова ее явно зацепили.
Наплевав на неудачное для беседы место, я переступаю порог и подхожу ближе к Лесе. Становлюсь позади нее, ловлю ее взгляд в отражении заляпанного зеркала. Касаюсь ладонью дрожащего плеча. Даже если после этого и мне придется получить от нее вилкой или чем потяжелее.
- Так что он сказал тебе? Или сделал? – выдыхаю ей в макушку.
Держусь, чтобы не коснуться губами кудряшек. Но все-таки слегка наклоняюсь к ней.
- Не понимаю, о чем вы, - вскидывает голову она, едва не ударив меня. - Говорю же, я нечаянно, - мрачно смотрит в зеркало.
Встретившись с моим взглядом, теряется. И делает вид, что опять переключилась на платье. Ковыряет край, чтобы руки занять.
- Ясно, - разворачиваю ее лицом к себе. - Бросай эту бестолковую "стирку" и давай на выход. Домой поедешь.
- Нет, - морщит покрасневший носик.
- Не спорь. Нечего тебе здесь делать, - касаюсь ладонью алой щеки, стираю слезы.
- Как же? А Аленка? – важно заявляет нянька. - Я за ней присматриваю.
- Да ты за собой присмотреть не можешь, - тепло улыбаюсь. - Аленушка с родителями, ничего не произойдет. Ты же сама твердила, что им нужно больше общаться.
- Да, именно так. Посмотрите, как Майя сегодня с Аленкой…
- Поторопись, - обрываю ее воодушевленную речь.
Заметил я все. Видел. И ценю то, что Леся делает для нашей семьи. Но еще одно одно слово, еще один ее горящий взгляд, еще один сиплый вздох – я сорвусь и поцелую ее.
- Не хочу. Не поеду с Васей, - лепечет испуганно.
- Кто сказал, что с ним? Сам отвезу, - чеканю строго.
Эту девочку вообще ни с одним мужиком оставлять надолго нельзя. Они как будто чувствуют чистую, сладкую жертву – и в стойку становятся, как хищники от запаха крови. А мне отгонять постоянно. Хоть с факелом бегай вокруг, ей-богу!
- Точно нет! Вы мне неудачу приносите, - Леся упирается ладонями в мою грудь.
Смотрю на нее сверху вниз, тяну руки к тонкой талии, сжимаю, впиваясь пальцами в бархат.
Красивая. Дышит шумно, округляет большие синие глаза, как запуганный олененок, грудь часто поднимает, заставляя края выреза чуть разойтись.
Не боится меня, но и не слушается. Бежать от меня не собирается, но отталкивает. Твердит, что я старик для нее, а сама голову запрокидывает и мое дыхание на своих губах ловит. Тонет в этом пограничном состоянии, себя не понимая.
Заберу. Прямо сейчас. Несмотря на сопротивление и наплевав на репутацию, взвалю на плечо и утащу в машину. Спрячу от всех.