Страница 91 из 124
41. Программер Тоха
В Новочеркасске со дня на день ожидали выступления большевиков. Корнилов принял решение перенести штаб Добровольческой армии в Ростов и с адъютантами отправился туда верхом. Штаб разместился в особняке какого-то местного промышленника. Тоха не запомнил фамилию. Симпатичный особнячок.
Но перенос штаба мало что изменил. Вести с каждым днём всё хуже и хуже. Казаки сражаться не хотят, сочувствуют большевикам, к добровольцам относятся в лучшем случае неприязненно. Несколько нерасформированных казачьих частей перешли на сторону красных, другие разошлись по домам, по станицам.
Подразделения добровольцев опять перетряхнули, и Тоха оказался в отряде полковника Симановского. Небольшого роста с круглой головой и «будёновскими» усами, полковник произвёл на Тоху сильное впечатление. Люто ненавидит большевиков, жёсткий командир и при этом добрый и обаятельный человек.
В Ростове праздно шатающихся офицеров оказалось не меньше, чем в Новочеркасске. Однако пополнять ряды Добрармии тоже не спешат. Корнилов объявил мобилизацию. А толку? К добровольцам присоединяются единицы. Остальные косят, как могут.
Через два дня отряд заступил в караул на вокзале. Тоха, Зарецкий и ещё пять офицеров дежурят внутри здания. Вокзал забит народом. То там, то здесь кучкуются люди и озлобленно глядят на добровольцев.
Какой-то мужик небольшого роста, похоже поддатый, в одежде официанта вышел из ресторана и стал собирать вокруг себя народ.
— Ахфицера, юнкеря — они самые что ни на есть буржуи. С кем воюють, а? С нашим же братом, — он постучал пальцем себе в грудь, — бедным человеком! Но ничё, придёть время — их тоже вешать будуть! Столбов и фонарей на всех хватить!
— Точно бухой, — пробурчал Тоха и глянул на багрового от ярости Зарецкого.
Патруль пробрался через толпу. Зарецкий врезал «официанту» по морде. Тот упал, закрыв лицо руками.
— А ну разойдись! — рявкнул старший патруля капитан Самойлов.
Народ побурчал и нехотя разошёлся.
Самойлов приказал двум патрульным отвести «официанта» в караулку. Там его запихнули в «обезьянник».
Тоха посмотрел по сторонам. Чуть вдалеке протискивается офицер в шинели с полковничьими погонами. На золотом поле синие просветы. Но не это привлекло внимание. У него у самого синие просветы на защитных погонах. Многие добровольцы ходят в той форме, что смогли достать. Аксельбант! Вот на чём остановился взгляд программера! Все шнуры пристёгнуты к предпоследней снизу пуговице, а тот, что по идее должен идти через подмышку к задней стороне плеча, пристёгнут к пуговице погона. Тоха, разумеется, не знает досконально, как правильно носится аксельбант, но явно не так.
— Сергей, — обратился он к Зарецкому, — это чё за клоун? — и кивнул на полковника.
— Господин полковник! — позвал поручик.
Офицер приблизился и, вытянувшись перед Зарецким, проблеял:
— Слушаю… вас.
— Зарецкий, Воронцов, — раздался голос Самойлова, — отведите господина полковника к Симановскому.
— Извольте пройти с нами, господин полковник, — поручик сделал приглашающий жест и пошёл впереди.
Полковник за ним. Тоха, поправив винтовку, пристроился сзади.
Поднялись на второй этаж. Зарецкий постучался и открыл дверь:
— Разрешите, господин полковник?
Поручик вошёл внутрь. Тоха с задержанным остались снаружи.
— Задержан странный тип. Самойлов приказал доставить к вам.
— Давайте.
Поручик махнул рукой.
— Пошёл! — Тоха легонько подтолкнул мужчину вперёд и вошёл за ним в кабинет.
Задержанный по-солдатски вытянулся перед Симановским. Начальник отряда откинулся в кресле:
— Кто вы такой?
— Я… я — полковник Орлов.
— Где служили?
— В штабе Северо-западного фронта.
— Вы генерального штаба?
— Да.
Симановский подправил усы и задал вопрос, смысл которого Тоха не понял:
— А почему у вас погон золотой, а просвет синий?
— Я окончил пулемётную школу, — вскинув подбородок, с вызовом ответил Орлов.
— Та-а-а-к, — протянул Симановский. — А почему вы носите аксельбанты так, как их никто никогда не носил?
Орлов немного бледнеет.
— Вы не слышали вопроса?
От звонкого крика Симановского: «Базло ты, а не полковник! Обыскать!» Тоха и полковник вздрогнули. Орлов съёживается, ещё больше бледнеет и суёт руки в карманы.
— Руки за голову в замок! — командует Тоха и вытаскивает револьвер. — Дёрнешься, пристрелю.
Задержанный быстро поднял руки и сцепил за головой.
— Прошу вас, коллега, — предложил попаданец поручику.
Зарецкий достал бумаги на имя полковника Орлова, поручика Росчинского и унтер-офицера Емельянова.
— К коменданту! — приказал Симановский.
В «обезьяннике» заворочался и сел на узких нарах вчерашний борзый «официант», призывавший вешать офицеров. Потёр руками опухшее лицо.
В прокуренную караулку вошёл Симановский.
— Господа офицеры! — скомандовал Тоха.
Караульные в количестве восьми человек поднялись.
Полковник махнул рукой, мол вольно.
— Этот чего здесь делает? — показал Симановский на официанта.
— Вчера призывал офицеров вешать, — со злобой проговорил Зарецкий.
— Даже так? — полковник снова посмотрел на мелкого «официанта». — Ладно, — он обернулся к Зарецкому, — сделайте внушение и отпустите.
Глаза поручика нехорошо блеснули. Симановский вышел. Зарецкий взял ключи и открыл «обезьянник». Подошёл вплотную к «официанту». Тот медленно поднялся, колени подобострастно чуть согнуты.
— Ну что, тварь, — хрипло спросил поручик, — офицеров вешать надо? Да? Верёвку на всех заготовил⁈
— Что вы, что вы, ваше благородье? — залепетал официант, — знамо дело, спьяну сболтнул.
— Сболтнул, твою мать! — раненным изюбрем взревел 3арецкий и с размаху врезал маленькому «официанту» по морде. Ещё, ещё…
«Официант» завыл и упал на цементный пол. Поручик стал яростно пинать лежачее тело.
— Зарецкий, вы что? — рванулся поручик Селезнёв.
— Не вмешивайтесь, — придержал офицера Тоха. — Эта гнида заслужила.
Программер удивился своему спокойствию и тому, с какой холодностью произнёс эту фразу.