Страница 10 из 124
4. Программер Тоха
— Эй, господин хороший! — раздалось сзади.
Тоха с Настей, не останавливаясь, обернулись. Их нагоняют лохматый с амбалом.
— Буржуй, скоро мировая революция, — продолжил третий подельник, приближаясь. — Сам знаешь. Всё обчее будет, заводы, фабрики, земля. И бабы с девками тоже, — он задорно гоготнул.
Программер ускорил шаг.
— Не жадничай, буржуй, — раздался сзади голос лохматого. — Девку оставь, а сам проваливай. Пошли красавица. Мля! Чё за…
Послышался всхлип.
Тоха оглянулся. Оба матроса будто распластались по невидимой стене. Коренастого чем-то приложили, и он раскинулся на брусчатке. Походу, кто-то из тех бродяг, что пошли за ним. К программеру тут же подскочил бомж, что стоял с их стороны.
— Воронцов! Быстро в портал, — он схватил попаданца за рукав и потянул к чему-то едва заметно мерцающему, колыхающемуся. Будто… чёрт! Неужели⁈
— Живо! — рявкнул бомж. — Хронослужба!
Тоха круговым движением, как учил Ромыч, сорвал захват.
С набережной раздаётся громкий голос:
— Всем стоять, Хронослужба Конфедерации! Или открываю огонь на поражение!
Оттуда в тусклом свете фонаря выскакивают чёрные силуэты. Если там Хронослужба, то эти кто?
— Damn! — почему-то по-английски ругается бомж. — А ну пошёл! — и его кулак влетает программеру в живот. — Сударыня, не вмешивайтесь!
Тоха от неожиданности сгибается чуть раньше, что ослабляет удар, и успевает прикрыться руками. Однако кулак достигает цели, дыхание сбивается. Ломающая боль заставляет согнуться. Но на ногах устоял. Сильная рука тут же хватает за шиворот.
— Вперёд, fucked puppy!(9)
(9) Грёбанный молокосос (англ., груб.)
Тут учудила Настя. Сапожок княжны острым носком по короткой траектории ужалил голень противника. Тот, вскрикнув, ругнулся по-английски. Хватка ослабла.
Девушка отталкивает бомжа. Программер разгибается и с яростным воплем: «Н-н-на, сука!» бьёт мужика ногой в живот. Тот отлетает к колышущемуся мареву и исчезает в бело-синей вспышке.
К ним уже бегут два других бомжа, вырубивших матроса, на ходу выхватывая револьверы.
— Воронцов, идиот! — орёт один из них, — живо в портал! Хронослужба!
Тоха растерялся. «Что делать? Этот орёт: „Хронослужба!“. Тот, что в портал улетел, по-английски ругается».
Пара сухих выстрелов со стороны набережной. Бездомные валятся на землю, воя от боли. Снова две вспышки и тела растворяются, будто их и не было. Из двери, откуда вышел подельник лохматого матроса, выскакивают ещё с десяток юнитов с «винтарями», вперемешку матросы, солдаты, гражданские. Тоха суёт руку в карман, нащупывая рукоятку нагана. Пару раз дёргает вверх, пытаясь вытащить ствол.
Чёрт! Не получается! Оружие запуталось в кармане. Есть! Наконец-то, извлёк револьвер.
— Воронцов, беги! — доносится крик со стороны набережной.
Судя по чуть освещённым фигурам, кричит кто-то из двоих моряков.
Снова пальба. Где наши, где «немцы», не понять.
— Тоха, мать твою! Вали отсюда! — опять тот же голос с Фонтанки. Матрос слева яростно машет рукой. — Вали, говорю!
Справа, из-за дома со стороны Измайловского моста, выезжает грузовик. Ещё на ходу с него спрыгивают солдаты.
Программер хватает Настю за руку и мчится по переулку.
Тут перед ним, невесть откуда, вырастает бородач в солдатской форме без погон и «винтарём» отпихивает от себя Тоху.
— А ну стоять!
От неожиданности программер отшатывается. В спину влетает Настя, что не только спасает от падения назад, но и скорость, с какой княжна наткнулась на него, заставляет качнуться вперёд. Не думая, Тоха тычком бьёт чувака стволом в горло. Тот, оседая, захрипел. Рукояткой по голове. Юнит кулём валится на брусчатку. Винтовка, лязгнув, стукается о камни.
Бегом дальше. Справа в доме арка. Туда!
Теперь налево. Ага, дверь. Толкнул, заперто. Следующая. Есть! Открылась.
Ныряют внутрь, в темноту.
Снаружи доносится пальба.
Оглядываются. На дворницкую не похоже. Обычный подъезд. Шагов через десять вверх уходит лестница.
Программер, сунув револьвер в карман, тащит Настю к ступенькам.
На улице раздаются стремительные шаги бегущих.
«Ну вот и кабздец! — обречённо подумал попаданец. — Нет. Проскочили мимо».
В голове рождается идиотская мысль.
— Маскировка! — шепчет Тоха и быстро снимает пальто с фуражкой.
Бросив их прямо на ступеньки, притягивает к себе обомлевшую княжну и целует в чуть приоткрывшиеся от удивления мягкие, тёплые губы. Шляпка с её головы соскальзывает на пол.
Девушка неумело отвечает на поцелуй, медленно обвивая руками его шею. Тоха крепче обнимает Настю, прижимая к стене. В тыльные стороны ладоней впились неровности холодной, обшарпанной стены. Но сейчас не до мелочей.
Сколько прошло времени? Минута, две, пять? А, может, всего-то десяток секунд? Дверь, чуть скрипнув, открывается.
«Ну вот и всё! Теперь точно, кабздец!»
Программер нехотя отрывается от девичьих губ и едва слышно шепчет на ухо:
— Молчи.
Рукой потянулся к карману. Чёрт! Ствол остался в пальто.
— Нет тут никого! — громкий голос кажется знакомым. — Идём дальше! Вы — направо, вы — за мной!
Дверь закрылась. Неужели повезло? Или…
Попаданец посмотрел девушку.
— Что вы делаете, Антон Дмитриевич? — шепчет Настя, запыхавшись и глядя сияющими глазами.
— Целую тебя, ваше высочество, — улыбается Тоха и ещё раз оглядывается на дверь.
Княжна ласково взяла его лицо ладошками и, повернув к себе, вновь прильнула к губам. Нацеловавшись, снова заглянула в глаза:
— Антош, что это было?
— Да ничего особенного. Мы целовались.
Настя негромко засмеялась, прижимаясь к груди.
— Я не об этом. Там, на улице. Белая вспышка. Какая-то хроно… хронослужба.
— Походу, это по мою душу, солнышко.
— Что ты имеешь в виду? — она чуть отстранилась, заглядывая в глаза.
Тоха погладил девушку ладонью по щеке. Легонько чмокнул в губы.
— Я тебе обязательно всё расскажу, котёнок?
— Ты всё время обещаешь, а сам молчишь. Или отшучиваешься.
Княжна снова прижалась к груди. «Чёрт, холодает, — подумал Тоха, — Пора валить отсюда» и прошептал, ласково гладя девушку по голове:
— Просто тогда ещё время не пришло, нельзя было.