Страница 19 из 40
Правильно, искать реакции, являющиеся специфическими. Именно вербальные реакции и являются таковыми. Собеседник передает сообщение исходя из своей структуры личности и сделанных выборов. Ничего случайно не вылетает воробьем, все что вылетело, — все свое, родное. После предъявления стимула мы будем отслеживать реакции по цепочке: ТОЗ, проявление физиологических реакций через вегетативную нервную систему и вербальную реакцию.
Речь является уникальным феноменом, доступным ограниченному количеству живых существ на Земле. Это исторически сложившаяся форма коммуникации людей с помощью языковых конструкций. Посредством языка информация об окружающем мире и самом человеке, полученная предшествующими поколениями, становится достоянием последующих поколений. Так как процесс речи предполагает формирование и формулирование мыслей языковыми средствами, мы видим, что это процесс сознательного творения. Специфичность речи заключается в соединении двух сторон его деятельности — коммуникативной и интеллектуально-мыслительной. Поэтому психолингвистический анализ речи представляет очевидную прикладную ценность для решения задач выявления лжи собеседника. Рассматриваемые в нем процессы и характеристики отражают как наличие интеллектуальных затруднений, так и переживаемые человеком в процессе лжи эмоции. Для решения задач детекции лжи речь является самым информативным каналом, позволяющим сделать достоверный вывод о ложности или истинности информации. Для раскрытия темы основное внимание я уделю наличию речевых паттернов, свидетельствующих о сокрытии информации в структуре сообщения.
Речевые паттерны — это часто используемые речевые структурные компоненты при сокрытии информации. В этой главе ты узнаешь о самых распространенных речевых паттернах.
Согласно классификации, которую представил Пол Экман в своей книге «Психология лжи», выделяют две основные формы лжи — умолчание и искажение. Умолчание является социально приемлемой формой лжи, при которой человек не предоставляет ложной информации, но и не сообщает истинную. Она является привычной для многих людей, поэтому зачастую может не вызывать никаких признаков лжи и мук совести. Кроме того, умолчание еще и менее социально наказуемо, многие вообще не считают ее ложью. «Я никого не обманываю, я просто иногда недоговариваю». Как говаривал английский государственный деятель У. Форстер: «Какой смысл лгать, если того же результата можно добиться, тщательно дозируя правду?» Однако если человек опустил, умолчал часть информации сознательно, имея при этом собственную выгоду и интерес, он солгал. Как же вывести такого лжеца на чистую воду? Твоя задача как верификатора — обнаружить речевые паттерны умолчания (о них в следующей главе) и перевести эту форму лжи в искажение.
Искажение — это более осуждаемая, порицаемая и энергозатратная форма лжи. Именно она предполагает и сокрытие истинной информации, и предоставление ложной — фальсификацию информации. Про искажение говорят: «Он врал мне прямо в глаза», «Она откровенно обманывала». Лжецу в этом случае необходимо больше ресурсов, когнитивных, интеллектуальных, творческих, мнемонических, регуляционных. Нужно создать другую реальность, помнить о сказанном, контролировать свои эмоции и состояние, и выглядеть при этом убедительным. Умолчание в искажение переводится просто, с помощью уточняющих, проверочных вопросов, вопросов по деталям.
Рассмотрим, в какой форме и с каким вербальным сопровождением проявляется искажение.
1. Усиленные оправдания. При ответе на вопрос собеседник утяжеляет свои слова аргументацией, дополнительными деталями, излишними доказательствами и тезисами. Там, где можно ответить просто, одним словом, он добавляет информационной и мотивационной нагрузки. Логика здесь простая: лжец хочет убедить верификатора в истинности слов, но, зная об их ложности, желает перестраховаться, дополнительно их чем-нибудь подкрепить. И здесь, для лучшего понимания, я сделаю небольшое лирическое отступление.
В нейролингвистическом программировании существует одна интересная системная модель, разработанная Робертом Дилтсом. Она включает в себя несколько нейрологических уровней, ее называют «Пирамида логических уровней». Если посмотреть на модель логических уровней целиком, то она будет выглядеть, как пирамида, в которой каждый верхний «этаж» иерархически выше нижних и управляет ими. Модель логических уровней описывает структуру системы, такой как человек, организация или общество. Структура пирамиды логических уровней (рис. 1):
1. Окружение, среда обитания, мир, предметы, люди, места, даты, сроки, и все, что нас окружает. Отвечает на вопросы: Что? Где? Когда? С кем?
2. Поведение: все, что связано с деятельностью человека (организации), уровень, отвечающий на вопрос: Что делает? Он посвящен информации об изменениях и движениях.
3. Способности: уровень источников и направления движения, уровень опыта, который стоит за нашим непосредственным восприятием окружения. Отвечает на вопрос: Что я умею? Что умею лучше всего? Что я люблю делать? На что я способен?
Рис. 1
4. Убеждения/Ценности: глубокий уровень, структурирующий весь опыт человека как личности. Они формируются под влиянием разных факторов: семья, школа, окружение, среда, культура и так далее. Отвечает на вопросы: Почему я так поступаю? Чем обосновываю причины своих поступков? Зачем, во имя чего я делаю то или иное? Что для меня самое важное? Каковы мои главные ценности жизни?
5. Личностное своеобразие (идентичность): с какой личностной ролью или самоощущением вы связаны. Главный вопрос здесь: Кто я? В чем мое отличие от других людей?
Структура пирамиды начинается снизу, с уровня окружения, следующий — уровень поведения и так далее. Вопросы, которые нас интересуют в контексте детекции лжи, связаны, как правило, с двумя нижними уровнями, это вопросы: Кто? С кем? Где? В каком месте? В какое время? Что делал? Что сделал? Например: «Где вы были в 12 часов дня, когда произошло ограбление?» или «Это вы вынесли деньги из сейфа?». Логичными и правдивыми ответами являются ответы на этих же уровнях. Например: «Я был дома», «Нет, я не брал эти деньги!». Лжецы, использующие искажение, часто «перепрыгивают» нижний уровень и отвечает из более высокого уровня. Например, жена, заподозрив мужа в измене, спрашивает:
— Ты мне изменял? (уровень поведения).
— Ты что! Я тебя очень люблю! Я не способен на такое! (уровень способностей).
Или:
— Это ты украл деньги из моего кошелька? (уровень поведения).
— Как ты можешь такое спрашивать! Нет, я честный человек! (уровень ценностей, личностного своеобразия).
Или:
— Это вы угнали автомобиль? (уровень поведения).
— Что? Нет! Зачем мне это? Какой в этом смысл? Я прекрасно зарабатываю! (уровень ценностей).
Использование подобных «прыжков» и утяжеление аргументами будет проявлением речевого паттерна «Усиленные оправдания».
2. Дача клятв является разновидностью вышеупомянутого речевого паттерна. Проявляется он в том, что человек использует обращение к клятвам, торжественным заверениям там, где также достаточно простого ответа. Представь, как нелепо звучит такой диалог:
— Милый, это ты съел мой йогурт?
— Дорогая, клянусь, не я!
Как только слышишь подобные фразы, обрати внимание и, по возможности, перепроверь информацию. Самое интересное, что многие люди, услышав это, успокаиваются и начинают верить, как будто это гарант правды и непричастности человека.
3. Эмфаза. Это эмоционально-экспрессивное выделение, подчеркивание какого-либо значимого элемента высказывания или его смысловых оттенков. Лжецы прибегают к эмфазе, чтобы убедить невербальными средствами в правдивости своих слов, «продавить» интонационно свою «правду». Не всегда эмфаза — признак лжи, но если в ней нет художественной или стилистической необходимости, и на простой вопрос, ты сталкиваешься с подобным речевым паттерном, обрати на это внимание. Пример использования эмфазы: