Становление Колдуна

— Стойте, суки! — ревел эспер пятого ранга, гоняясь за удирающим на предельной скорости бронемобилем. — Деритесь, твари! Я вашу лоханку так и так разъебу-у!!!

Косматый, изрядно заросший мускулистый здоровяк периодически выпускал тёмные полумесяцы энергии с лезвия своей секиры, матерился как стадо сапожников и упорно не желал отставать от главной, как он правильно вычислил, угрозы нападающим. Особенно его бесил, скорее всего, тот факт, что удирающие враги катались всего-то на каком-то драндулете отечественного производства.

И да — здоровяка явно не смущало, что скорость, на которой двигались и он, и его противники, уже вплотную подходила к двум сотням километров. Вадим, кстати, проявлял чудеса ловкости, умудряясь на ходу давить вражеских солдат и ведьмаков. При этом, конечно, под удар частенько попадали и кадавры — но кому какое дело до расходного материала?

Впрочем, одними лишь лезвиями энергии (которыми он, к слову, больше ущерба наносил бедолагам из числа своих подчиненных, чем их уазику) ведьмак не ограничивался. Поклонение различным сущностям из иных измерений имело свои существенные преимущества, ради которых подобные секты, собственно, вообще и организовывались.

За спиной ярящегося великана витали незримые обычному глазу духи. Прикормленные и подчиняющиеся лично ему пусть нематериальные, но оттого не менее боеспособные не то паразиты, не то симбиоты из иного измерения вполне себе успешно колдовали за него! А ведь ведьмаки на это не способны — им подвластны лишь весьма ограниченные проявления внешней энергии!

Вот только, к сожалению для ведьмака, чары призванных и прирученных им духов были слишком слабы. Попытка наколдовать небольшое болотце под колёсами машины провалилась — магия ранга эдак второго просто не успевала достаточно размягчить землю под колёсами. Их бронемашина свободно проскочила опасный участок.

Как раз после этого Вадим и начал закладывать зигзаги, от которых всех присутствующих трясло и подкидывало. Простых людей такая тряска и вовсе могла бы прикончить — шею сломать при такой езде проще простого.

— Колёса! — взревел Вадим, перекрикивая грохот боя. — Он их замораживает!

Не теряя времени, Макс высунулся наружу и убедился в правоте их бравого рулевого. Пока ещё тонкая, корка льда стремительно разрасталась, грозя стать настоящей проблемой. Нет, пока магическая защита справлялась, и в целом подобная магия не была бы проблемой для их транспорта при обычных обстоятельствах — но сейчас слишком много энергии накопителя уходило на то, что бы отражать бешенные удары впавшего в раж берсерка.

Заклятие пламени счистило с колёс наледь, но этого было мало. Напрягшись, парень уловил, откуда тянутся управляющие нити к заклятию. Ожидаемо они тянулись к одному из духов культиста. Поднапрягшись, молодой колдун без труда срезал и их, а затем, вернувшись в салон, потребовал:

— Тормози потихоньку!

— Нахрена? — удивился Вадим, начиная сбрасывать скорость.

— Буду решать проблему кардинально, — ответил Макс. — Высаживаюсь один, думаю, я с этим хреном сам разберусь. Ваше дело — держаться поодаль. Если что, подстрахуете и придете на помощь.

— Зачем тебе так рисковать? — удивилась Марго.

— Я с тобой! — решительно заявила Ольга одновременно с вампиршей.

— Нет! — возразил парень. — Вы мне нужны будете полными сил, а с этим приматом я и сам справлюсь. Будете резервом — вам ни вдвоем, ни по одиночки с ним не справится, так что сбережем силы и не будем подвергать вас лишнему риску. Всё, я пошёл!

Не слушая дальнейших возражений, Макс выпрыгнул прямо на ходу — машина сбавила скорость до сотни, и создав воздушную подушку, парень вполне успешно и без травм приземлился. Здоровяк, что как раз собирал ману, что бы ударить посильнее по вдруг растерявшим резвость врагам, успел среагировать — и особенно крупный полумесяц энергии, сорвавшись с лезвия секиры, устремился к молодому колдуну.

Попытка увернуться сразу провалилась — атака чуть сменила траекторию и продолжила преследовать намеченную цель. Вскинув руки, парень активировал один из защитных артефактов — уж если и было какое преимущество у волшебных поделок перед полноценными чародеями, так это в скорости сотворения чар.

Барьер света рассыпался, приняв на себя всю мощь вражеской атаки, но дело своё сделал — Макс остался цел.

— Сдохни, недоносок! — взревел успевший за несколько мгновений сократить дистанцию берсерк. — Пойдёшь на ужин моим крошкам!

Вместо ответа парень закрутил вокруг себя тугой вихрь воздуха и пламени, соединяя силу двух стихий, в которой сгорели четыре заклятия второго и одно третьего рангов — духи, подчиняющиеся ведьмаку, не теряли времени даром. Удар огромного лезвия парировать парень не решился — всё же разница в физических возможностях ведьмака и чародея был слишком велик, что бы даже заклинания усиления могли хоть как-то её компенсировать. Спасало лишь то, что экипировка противника была слабовата по меркам царства — кроме секиры и наборного панциря всё остальное было откровенным хламом. Любой ведьмак аналогичного уровня на новой родине парня был экипирован на порядок лучше.

Использовать против такого противника амулет с фантомом Макс не планировал. Рылом, как говорится, не вышел, что бы расходовать на него тяжелую артиллерию. И за клинок юный колдун хвататься тоже не спешил — не против такого врага ему фехтовать.

Зато плотный поток лавы, выпущенный почти в упор, пришелся в самый раз. С левой руки колдуна лилось плотной, кипящей струёй жидкое пламя, вынуждая не ожидавшего такой скорости в применении магии от своего противника здоровяка, вынужденно подставившего секиру. Распространяющее тёмный орел оружие по большому счету блокировало пламя, заставляя его разделиться на два потока и стекать в стороны, но даже так немало раскалённых капель попадало на орущего от боли культиста.

— Убью-ю!!! — ревел он. — Заживо скормлю духам, выблядок!!!

Кираса врага легко оберегала своего хозяина от попадающих на ней крупных капель лавы, отлично выполняя свою работу. Чего нельзя было сказать о металлических рукавицах, постепенно начинающих багроветь от жара, и о шлеме без какого либо забрала. Густая, спутанная борода ведьмака вспыхнула и сгорела, лицо опалилось до неузнаваемости, а кожаные сапоги сгорели дотла, но враг не отступил — и когда струя лавы иссякла, был готов к бою.

Обезображенное лицо с изуродованными, прожаренными до корочки мускулами и почти лишившееся губ искривилось в злорадной усмешке — несмотря на то, что ранения смотрелись жутко и большинство даже одарённых как минимум лишились бы от боли сознания, а то и вовсе погибли, он был ведьмаком. А эта братия обладала, в качестве компенсации за урезанные магические возможности, изрядной живучестью, которая и не снилась остальным одарённым.

Расчёт врага был прост — как бы хорош Макс не был, полноценное атакующее заклинание четвёртого ранга, причем одно из сильнейших в нём, он бы просто не сумел повторить мгновенно. А вихрь воздуха и пламени хорошо защищал его сыплющих магией духов врага, но вот насквозь материальная артефактная секира, светящаяся от энергии хозяина и собственных чар грязно-бурым сиянием, должна была преодолеть эту преграду играючи.

Впрочем, проверять на себе эффективность вражеского артефакта молодой колдун и не собирался. Ведь всё то время, что здоровяк отражал поток лавы, а Макс простыми, но весьма энергозатратными чарами ограждал себя от града относительно слабых, но от того не менее опасных атак духов, он готовил третий, финальный удар — и его-то он сейчас и нанёс.

Огромная воздушная масса над их головами, наконец достаточно насыщенная маной парня, в единый миг скрутилась в тонкое, не толще пары сантиметров гудящее копьё. От скорости вращения воздух бесцветный воздух окрасился в белый, став даже зрительно различимым, ветер взметнул с земли мусор, не слишком крупные камни и всё прочее, что попалось в округе и рухнул вниз.

В целом, у ведьмака были бы неплохие шансы пережить эту атаку, если бы не одно важное обстоятельство — на самом кончике рухнувшего птицей вниз воздушного копья, что достигало трёх десятков метров в высоту, на самом кончике, на острие пылал сжатый до размеров теннисного мячика чёрный огонь. Дар парня, наконец восстановленный, снова пошёл в ход, и на этот удар он потратил около тридцати процентов его запаса.