Я тебя ждал

— Это называется «в холке», — просветил его что-то быстро печатающий Вадим Антонович, успевший вернуться за стол.

— Спасибо, — буркнул Вовка. — А что делал? Да то же что и все — кого-то жрал, я не присматривался, извини, — вздохнул. — Вот бы «оценка» хотя бы уровень показывала.

Подумав, я не стал хвастаться.

— Это даже хорошо, что вы вернулись, молодые люди! — заявил Вадим Антонович и достал из ящика стола камеру «ГоуПРО». — Я бы хотел…

— Не выйдет, — расстроил его я. — Оно, конечно, для экстрима, но я очень быстро перемещаюсь и время от времени бьюсь всем подряд о препятствия. Вынужденно.

— Насколько быстро? — поинтересовался ученый.

Концентрация, забег по лестнице туда-сюда.

— Поразительно! — восхитился он. — А сопротивление воздуха вам не мешает?

— Не ощущаю, — признался я. — Первое время были проблемы с дезориентацией из-за маленького восприятия, но сейчас все хорошо.

— А насчет «биться о препятствия»? — заинтересовался ученый. — Насколько сильно?

— Очень сильно, — признался я. — Метра три над землей после пропущенного удара пролетел не теряя высоты и впечатался в забор.

— В нем застрял? — спросил Вовка.

— Мы же не в мультиках, — развел я руками.

— Каковы были ваши ощущения после удара?

Я перечислил.

— Подозреваю тяжелое сотрясение и частичный разрыв внутренних органов, — поставил Вадим Антонович диагноз, старательно записав мои воспоминания. — Как быстро вы оправились?

— Почти сразу, выпив «зелье заживления ран».

— О, у меня есть! — оживился Вовка. — Держи! — протянул мне два бутылька. — Подарок, у меня еще одно осталось, но оно — на черный день.

И такая рожа виноватая! Хороший пацан, гарем за ним будет как за каменной стеной.

— На, — поделился я одним с Дашей. — Руками открывать не обязательно — просто ко рту подносишь, и пробка исчезает.

— Еще один вопиюще несочетающийся с физическими законами факт! — отчего-то возрадовался ученый.

Фанатик, ясно — таких в прошлые века полно было. Энтомологи, например, неделями по джунглям блуждали, описывая всех встречных букашек. Я бы так не смог, и от этого Вадим Антонович мне симпатичен.

— А у всех раны поразительно быстро заживают? — спросил я народ.

— Только жрать много приходится, — поддакнул Вовка.

— Меня осколками гранаты посекло, — поджала губы Лена, вспомнив о неприятном. — Еле убежать смогла. Ничего, как новенькая.

— Хоть где-то закон сохранения материи применить можно, — буркнул ученый и полыхнул глазами. — Но вы все — молоды, а значит выборка недостаточно репрезентативна! — он достал из ящика стола мясницкий топорик — первое оружие, надо полагать. — Все во имя науки! — завороженно глядя на свою возложенную на стол руку, он занес топорик.

Вот это у мужика характер!

— Достаточно пореза! — увы, Лена не выдержала, одним прыжком добралась до ученого и схватила за руку.

— Пореза? — не сразу пришел в себя ученый. — Да, Лена, ты права, — заметно поник. — Отпусти.

Она отпустила, старик порезал ладошку — даже не поморщился! — и с любопытством стал наблюдать как прямо на глазах затягивается порез.

— Удивительно! — подвел итог, вытерев платочком остатки крови и показав нам чистую ладонь. — С другой стороны — мы не знаем, отрастают ли потерянные части тела!

— Отрастают, — успокоил его я. — Мне вот так кусок ладони с парой пальцев откусывали, — показал как. — Килограммов двадцать тогда съел, но ран было очень много.

— А вы заметили, что никто из нас не испытывает позывов к дефекации? — спросил ученый, вогнав дам в краску.

— Девочки официально не какают! — возрадовался Вовка.

— Все не какают! — рявкнула на него Даша, смущенно покосившись на меня.

«Немодифицированная» же была, значит — не считово.

— Дамы, — кашлянул в кулак ученый. — У кого-нибудь в эти дни происходит менструация?

— Уходим! — не дождавшись раций, Даша схватила меня за запястье и потащила на выход.

— Так и запишем — репродуктивные функции… — остаток бубнежа Вадима Антоновича отсекла дверь.