Страница 47 из 53
— Мы же взяли его за яйца, — хладнокровно пожал плечами Буровин. — У нас на него теперь столько всякого-разного, что я его могу закопать в любой момент. Буквально.
И это было правдой. «Ни один суд мне за него ничего, кроме, может быть, символического штрафа, не предъявит. Впрочем, если отойти от радикальных решений, то стоит просто вытащить это „грязное бельё“ на свет, и Гудкова даже в дворники не возьмут.» — прикинул Влад, откинувшись на спинку кресла. Ноги за ночь устали чертовски! Хотелось их вытянуть, и не думать какое-то время вообще ни о чём.
Дед Тарас задумчиво огладил бороду, и только головой покачал.
— А вообще он молодец, — рассмеялся Буровин. — Столько наворовать — и ни разу не попасться… Это же талант, черт побери!
Правда, Влад ещё пока не понял, чья именно это «заслуга»: махинатора и шулера Гудкова — или ничего не замечавшего «деда Афони».
Однако взгляд молодого человека тут же словно подёрнулся корочкой льда.
— Вот и пусть теперь лет десять потрудится под «дамокловым мечом» на очень коротком поводке. А там, глядишь, и какую-то степень автономии заслужит…
«А, может, и нет.» — договорил он про себя. Но сейчас искать замену управляющему — дело такое… Не слишком быстрое, и очень ответственное. Владимир прекрасно помнил, сколько времени он, ещё в бытность Колчаковым, потратил на то, чтобы найти нормальную уборщицу в свой офис.
Будь у него чуть меньше опыта из прошлой жизни — рубанул бы с плеча, да и всё!.. Однако, парень прекрасно понимал, что иное лекарство куда хуже болезни — и от такого «гусарского наскока» его род только проиграет.
— Конечно, тебе решать, — фыркнул защитник. — Но он же едва не убил Анечку!..
Влад только головой покачал в ответ… Ну ладно, ещё он сам — гормоны юношеского тела и всё такое прочее иногда действительно заставляли делать его не самые разумные вещи. Потом он, конечно, спохватывался… Но старик-то чего?
Это его последнее заявление Буровину не понравилось. Организация любого серьёзного дела — это не про эмоции, а про расчёт.
— Ну, раз уж ты об этом заговорил, — негромко протянул парень. — Тогда подумай, как искупать свою вину перед внучкой будешь ТЫ. Чья задача была не дать ему связаться с «дедом Афоней»⁈
Старик от таких обвинений натурально вздрогнул. Лицо его застыло неприятной маской. Несколько секунд он боролся с рвущимися изнутри словами. Но справился, и смог произнести относительно ровно:
— Гудков дозвонился до Афониного помощника ДО твоего приказа обеспечить «тишину».
—… И ДО ТОГО, как я отдал ему приказ прервать сообщение с нынешним руководством Рода, — закончил Буровин. — И, если уж ты так хочешь поискать виноватых, то почему бы не вспомнить про саму Анну?.. В конце концов, ведь именно она настояла на том, чтобы в Москве сразу сообщить о нашем местоположении представителю. Я предлагал добираться самостоятельно.
Дед вздрогнул. Очень не понравились ему обвинения в адрес внучки.
«А как иначе?» — про себя подумал Влад. Будем помаленьку избавляться от привычки рубить с плеча. Вот и пусть теперь надо всем хорошенько подумает!
— Зачем же вы так, Владимир Сергеевич?.. — вновь перешёл на официальный тон дед Тарас.
«Ага, за внучку обидно стало!» — оценил парень. Ну, так соображать же надо!..
— А затем, Тарас Васильевич, что пора уже включать голову, — довольно жёстко выдал Буровин, буквально давя старика тяжёлым взглядом. — Знаешь, один классик задавался вопросами «Кто виноват?» и «Что делать?»…
Вообще-то не один, конечно. Да и фамилию «одного» классика Владимир помнил. Но вот совсем не был уверен, что этот мир знал Чернышевского.
—… Так вот, парадокс в том, что невозможно одновременно искать ответы на оба вопроса, — закончил мысль Влад. — Либо мы тут «шашкой машем» — и на месяц-другой парализуем работу представительства, со всеми вытекающими отсюда репутационными потерями — либо заводим на Гудкова «папочку», и даём шанс исправить ошибку. Или у тебя есть на примете человек, способный сходу занять его место?.. Да даже, если и есть такой, и будь он хоть семи пядей во лбу — ему понадобится минимум несколько месяцев для формирования команды и перехвата управления. Или ты сам справишься?.. Нет, ты скажи!.. Ежели так — то Гудкова можно хоть полиции сдать, хоть на ближайшей березе вздёрнуть. Сможешь⁈ А что, найди ему замену! Под личную ответственность за результат. Твою, прошу заметить, ответственность! Справишься⁈
Защитник задумался. Парень, тем временем, поднялся, чтобы взять со стола комплект свежих полотенец и белья, принесённый услужливой горничной.
— Нет, Владимир Сергеевич, не смогу, — наконец, ответил дед.
Как ни старался Буровин услышать в голосе защитника недовольство или злость, не получилось. Его подчинённый выслушал аргументы, обдумал их, и принял к сведению.
«Ну и славно! Глядишь, и сработаемся!» — решил Глава, отправляясь в сторону ванной комнаты. А то ему в последнее время что-то совершенно не нравилась безынициативность окружающих сотрудников. А ещё ему хотелось как можно скорее закончить разговор.
Ночь была долгой. Парню не терпелось смыть с себя чужую кровь. Да и поспать бы несколько часиков… Молодое тело, конечно, многое прощает. Но он прекрасно помнил, как может сказаться легкомысленность юности лет через сорок… Ну, хорошо, в этом мире, насколько он успел понять, «расплата» настигнет его лет через восемьдесят — сто. Но всё равно…
— Но почему ты уверен, что сможешь обеспечить его преданность⁈ — негромко поинтересовался дед, вновь переходя на «ты», как и просил обращаться к нему Буровин.
— Есть у меня план, — откликнулся парень. Однако вдаваться в подробности не пожелал, а потому просто захлопнул за собой дверь в ванную, и принялся буквально сдирать с себя уже покрывшуюся коркой одежду. Мыло, мочалка, шампунь, и тёплая вода — вот что ему действительно было нужно в этот момент.
Конечно, не помешала бы ещё и довольно миловидная горничная, которая ему всё вышеперечисленное принесла. Однако эту проблему он всё же оставил на потом. Как тут у них всё между мужчинами и женщинами происходит — ему пока было не совсем понятно. Ну не у Илоны же было спрашивать?.. А то переспишь с какой-нибудь красоткой, и тут же же куча проблем для Рода нарисуется… Ну его нафиг. До прояснения ситуации.
Впрочем, старик оказался упрямым. Дождался-таки, пока Глава вымоется, и вновь поинтересовался:
— Так как же ты собираешься обеспечить его преданность?..
Тук-тук-тук.
Дверь открылась секунд через сорок после того, как Буровин постучал.
— Доброго утра, Владимир Сергеевич, — услышал он, когда арендатор показался на пороге. — Вы выглядите намного…
—… Чище, — с улыбкой подсказал молодой человек.
Гольцман вежливо покивал. Мол, он совсем не удивился визиту своего соседа и, по совместительству, арендодателя вместе с первыми лучами солнца.
— Прошу простить, если этой ночью помешали вашему сну своими «переговорами», — светски заметил Владимир, улыбнувшись.
— Ничего-ничего, — ответил старичок с понимающей ухмылкой.
Даже в столь раннее время он был одет в отглаженные брюки и белую рубашку, поверх которой носил застёгнутую на все пуговицы жилетку.
— Даже галстук!.. — поразился парень восхищённо. — И это в пять утра!
Улыбка старика стала буквально на миллиметр шире. Кажется, такая реакция собеседника задела какие-то струны в душе адвоката. Во всяком случае, его голос чуть-чуть потеплел. На самую малость.
— Самодисциплина, молодой человек, — наставительно произнёс он. — На длинной дистанции — единственный способ добиться своей цели… Впрочем, к чему вам мое ворчание?.. Надеюсь, вы пришли в это утро… раннее… не для того, чтобы изменить условия аренды?..
Парень рассмеялся. Вполне искренне, уж больно интересным персонажем оказался этот Гольцман!
— Простите, — поднял он руки в сдающемся жесте. — Нервы, тяжёлая ночь…
Арендатор всё с той же улыбкой наблюдал за ним. Весь вид его прямо-таки располагал к себе, а глаза его, казалось, лучились радостью от этой встречи.