Страница 10 из 20
– Не факт, что мы успеем к обеду. Возможно, придется ждать ужина. А в харчевне такие хрустящие гренки, жаренное на углях мясо, бульон с зеленью и начиненные сметаной с чесноком томаты.
Я медленно повернула голову. Ну гад же! Знает, о чем с женщиной разговаривать надо. Чем ее соблазнять. Гренки. Шашлык. Помидорчики… Хочу!
– По глазам вижу, ты за «поесть», – тихо засмеялся мужчина. Надавив на гордость пяткой, кивнула. – Вот и договорились. – Протянув руку, он легко убрал ненавистную красную тряпку.
– Я это запомню! – не удержавшись, прошипела, глядя в его теплые светло-карие глаза. – Вот дождусь, чтобы вы забыли, и как напомню! Век вздрагивать будете, услышав мое имя…
– Ну и ладно. Можешь вставать в очередь мстящих, – хохотнул он в ответ, не впечатлившись.
– И встану! – зловредно усмехнувшись, я замерла… Ну нельзя же так! – Она ест четвертый бутерброд! – жалобно взмолилась. – Нагло, у меня на глазах.
– Так не смотри. – Рыжего мой праведный гнев веселил.
– Не могу я не смотреть, как люди едят. Я тоже хочу!
– Алевтина, ты же женщина! А как же фигура, стройность… – Я приподняла бровь и скептически усмехнулась. – Ну хорошо. – Он склонился ко мне и зашептал: – Пойми, это жрущее милейшее создание – оборотница. Ей просто физически нужно есть…
– А я вот ни разу не мохнатая, – тихо зашипела в ответ, – но тоже, представляете, люблю завтракать. И у меня стресс! Меня похитили из собственного дома! А стресс, как известно, лечится вкусняшками. Раз уж вы приперлись за мной, могли бы и озаботиться этим вопросом. Правильно говорите, сопровождающий из вас… Приличного слова нет, чтобы вас охарактеризовать.
– Можно и неприличными, – он пожал плечами, – разве я запрещаю?! Но прежде чем ты откроешь рот, сообщу, что я наследник рода и сейчас, когда мой дед отошел от дел, стал главой! Не советую со мной серьезно ссориться…
– Ой ли, какая птица широкого полета, – резко перебила. – А больше причин вас уважать нет? Вы, я смотрю, и сами это понимаете. Мол, я ж самый главный! Люби меня таким, какой я есть, иначе худо будет!
Он медленно кивнул и склонил голову еще ниже, касаясь моих волос.
– Молодец, Алевтина, правильно все поняла. Главное, запомни все, что сейчас сказала.
– Хлыстовск! – прокричал водитель.
– Наша остановка. Что-то и мне есть захотелось. Теперь и у меня стресс!
Встав, он поднял меня на руки, даже не крякнув от натуги.
Пока мы продвигались вперед, я старалась поджимать босые ноги, чтобы не зарядить сидящим пассажирам по лицу.
Пара ступенек, и мужчина ступил на пыльную дорогу.
Неподалеку от нас, буквально в паре шагов, стояло весьма примечательное здание. Двухэтажный сруб. Окна овальные, ставни резные. Над входом навес на мощных деревянных опорах. Крыша покатая. На самом верху торчал дымоход, из которого тонкой струйкой вился белый дым. Но самым примечательным была табличка, висящая на двух толстых цепях. Вырезанная в форме кабанчика, она сразу привлекала внимание. Присмотревшись, улыбнулась. На ней вручную было выведено название харчевни.
– Ого! – не удержалась. – «Пьяный поросенок»! Как-то непрезентабельно звучит.
– Нормально, – мой нерасторопный похититель пожал плечами, – сразу ясно – подают пиво, медовуху и жареную свинину.
– А если бы подавали благородную птицу? – Прищурилась, дожидаясь ответа.
– Ну тогда бы называлась «Нетрезвые перепелки» или «Пьяный гусь». Или…
– Поняла, логику уловила. – Размяла кисти и малодушно пожаловалась: – Руки затекли немного.
– Так ослабь одеяло.
– Не могу, не выходит. – Я скривилась.
– Сейчас.
Он поставил меня на ноги и дернул за край пледа. Футболка задралась, сверкнули трусики.
– Осел! – взревела. – Совсем страх потерял!
Он развернул одеяло, но замер, услышав мои вопли.
– Осади коней, мелочь. На мне рассеивающий внимание артефакт, никто и не взглянет в нашу сторону.
– Быстро вернул покрывало на место! – Отобрала свое единственное прикрытие и завернулась в него, как в тогу. – Болван рыжий, – огрызнулась, кипя от злости.
Еще не хватало, чтобы прохожие насладились видом моего нижнего белья.
– Полегче со словами, Алевтина. – Мужчина поймал меня за подбородок и повернул к себе. – Ты принадлежишь к моему роду, и порочить его я не дам. Всю одежку на тебе, и даже то, что под ней, я уже видел. Так что угомонись. Сейчас пообедаем, потом запрыгнем в дирижабль, а через какой-то час сможешь забыть о моем существовании.
Высокомерно задрав нос, я решила немного осадить этого «пупа Шаливара».
– Господин… Ах да, вы не представились. Пока вы не дадите хотя бы малейший повод вас уважать, не ждите от меня почтения. Просто за титул я вам улыбаться не намерена. И неужели во всем вашем роду не нашлось мужчины поделикатнее?
– Такие имеются, но во внешнем мире плохо ориентируются. А порталами ненадежно. Так что просто смирись, и все.
Взяв под руку, он потащил меня к харчевне.
Сумрак, царивший внутри, на время ослепил и дезориентировал. Я передвигала ногами, спотыкаясь о лавки. Наконец меня усадили. Немного поморгав, восстановила способность видеть.
– Держи меню, заказывай. – В руки мне всучили деревянную дощечку.
– Все что хочу? – уточнила.
– Ну конечно. Только долго не думай, а то опоздаем.
Довольно улыбнувшись подоспевшей к нам девушке, я принялась перечислять блюда, ориентируясь по названиям.
– Окрошку на кефире, жаренную свиную шейку, чесночные томаты. Еще гренки с хреном, баклажаны перченые, мясные рулетики с черносливом и…
– Чай, – закончил за меня несносный тип и отобрал меню. – Не лопнешь, деточка? – тихо прошептал, дождавшись, пока официантка уйдет.
– Не-а. Даже добавки попрошу. Господин, как вас там, вы же сами сказали – заказывай что хочешь.
– Господин Валынский. Эмес Валынский. Ты ведь слышала мое имя в разговоре.
– Могли бы и сами представиться, не переломились бы.
Он лишь тяжело вздохнул.
А кто говорил, что со мной легко? Своровал, вот и мучайся!
Дожевывая последний чесночный кусочек жареного хлеба, разве что пальцы не облизывала. Еще никогда не пробовала такой вкусноты. Шаря по тарелкам взглядом, с сожалением понимала, что обед закончен.
– Подавальщица! – прорычал господин Валынский, бросив салфетку на деревянную дощечку.
Рядом с нашим столиком вмиг нарисовалась тощая особа с впалыми щеками.
– Еще один стейк, господин? Мясо у нас особенно нежное…
Он поднял руку, призывая ее замолчать.
– В пакет положите гренков и сделайте несколько палочек с мясом на углях. Повторяю, забираем все с собой.
– Вам пришлась по вкусу наша маринованная вырезка?! О, я готова вам предложить куда больше…
– Не мне понравилось. – Эмес как-то странно поморщился.
– Девушке? – Подавальщица растерянно хлопнула ресницами и обернулась на меня. – Какая редкость! Обычно женщины предпочитают легкую пищу: салатики, вареные овощи, тертую морковь. Все же дамы… – Не закончив фразу, она послала мне неуместно снисходительный взгляд.
Я лишь пожала плечами. Это она пыталась намекнуть, что я слишком много ем?
Мой сопровождающий, не удостоив ее ответа, молча ждал немедленного исполнения просьбы.
– Конечно, господин. – До девицы наконец дошло, что реплики ее оказались не к месту.
Прижав к груди дощечку с меню, она спешно скрылась в помещении кухни.
Дверь в харчевню скрипнула, и вошли новые посетители.
– Нужно поспешить, Алевтина, иначе застрянем здесь до вечера.
Я оторвала взгляд от богато одетой дамы. Ее длинное серое платье в пол выгодно гармонировало с сумкой, на которой красовался лейбл известного итальянского дома моды.
– Тогда идем.
Я кивнула, разморенная сытной трапезой.
Нам принесли несколько бумажных пакетов. Рыжий кинул на стол медные монетки, и мы покинули харчевню.
Помимо нас на ничем не примечательной платформе таинственный дирижабль дожидались еще несколько дам. Они стайкой сидели на кованой лавочке и вели неспешный разговор. В какой-то момент я поймала на себе взгляд сначала одной из них, затем второй. Молодые женщины поглядывали на мое одеяние и, покусывая щеки, пытались сдержать улыбку.