Страница 8 из 11
В процессе развития российского общества с изменением социально-экономической ситуации в стране, факторы, определяющие социальную напряженность в регионах, и их весовые характеристики могут изменяться. Своевременное выявление факторов и очагов социальной напряженности позволяет предотвращать ее эскалацию и перерастание в социальные конфликты.
Таким образом, факторы социальной напряженности имеют многообразный и разноплановый характер, и могут лежать в сфере экономических, политических, социальных, культурных, экологических отношений.
Эффективному преодолению негативного воздействия рассматриваемых факторов может способствовать своевременное принятие соответствующих нормативных правовых актов.
Однако своеобразной преградой на пути законодательного воплощения позитивных инициатив в социальной сфере выступает конституционное требование, предусмотренное ч. 3 ст. 104 Конституции Российской Федерации, согласно которому законопроекты об изменении финансовых обязательств государства, а также законопроекты, предусматривающие расходы за счет федерального бюджета, могут быть внесены в Государственную Думу Федерального собрания Российской Федерации (далее – Государственная Дума) только при наличии заключения Правительства Российской Федерации. Подавляющая часть законодательных инициатив в сфере социального обеспечения попадает в сферу действия указанного конституционного положения.
На уровень законов выходят только те законопроекты, которые либо внесены в Государственную Думу с положительным заключением Правительства Российской Федерации в части финансового обеспечения предлагаемых законодательных новелл, либо вносятся самим Правительством. В литературе отмечается, что сложившаяся модель законотворческого процесса может быть охарактеризована как «одноканальная», с доминированием одного из субъектов права законодательной инициативы[53].
В контексте изложенного необходимо отметить, что социальная напряженность, как явление, стала актуальным предметом научного осмысления в российском обществе с началом перестройки, когда практически все слои населения утратили привычные экономические и социальные опоры. Как заключил в свое время В. Н. Кудрявцев, социальная напряженность, «представляет собой эмоциональное состояние в группе или обществе в целом, вызванное давлением природной или социальной среды, продолжающееся, как правило, в течение более или менее продолжительного времени. Напряженность может быть вызвана отнюдь не только стремлением достичь какой-либо цели, но и разного рода ошибками и некомпетентностью лидеров»[54].
При формировании социальной напряженности в широких кругах населения утверждаются настроения недовольства положением дел в важных сферах политической, экономической и социальной жизни; снижается авторитет власти; в обществе возникает атмосфера массового беспокойства, эмоционального возбуждения. В условиях острой социальной напряженности: возрастает уровень конфликтности в межличностных отношениях; разрываются устоявшиеся социальные связи; ослабляется сдерживающее воздействие общественного мнения; активизируется вынужденная миграция населения.
Социальная напряженность характеризуется распространением настроений неудовлетворенности существующей ситуацией в той или иной жизненно важной сфере общественной жизни, под влиянием которых утрачивается доверие к властям, снижается авторитет власти и власть авторитета, появляется ощущение опасности, широкое хождение приобретают пессимистические оценки будущего. В обществе в целом, как и в отдельной территориальной общности, возникает атмосфера массового психического беспокойства, эмоционального возбуждения. На поведенческом уровне социальная напряженность проявляется как в стихийных массовых действиях, различных конфликтах, митингах, демонстрациях, забастовках и иных формах гражданского неповиновения и протеста, а также вынужденной и добровольной миграции в другие регионы и за границу[55].
Социальная напряженность играет криминогенную роль в обществе, в связи с чем обоснованно отмечается, что в условиях острой социальной напряженности возрастает уровень конфликтности в межличностных отношениях; разрываются устоявшиеся социальные связи; ослабляется сдерживающее воздействие общественного мнения; активизируется вынужденная миграция населения. Не случайно, в связи с отчетливо прослеживающейся криминальностью социальной напряженности учеными обоснованно предлагается в системе мер противодействия преступности признать социальную напряженность в качестве криминогенного фактора, требующего учета и профилактического воздействия в рамках системы мер предупреждения преступности, наравне с экстремизмом, коррупцией, наркоманией, алкоголизмом и т. д.; определить на законодательном уровне понятие «социальной напряженности», предложить установить ответственность – дисциплинарную, административную и уголовную, за действия, приводящие к ее росту и, как следствие, совершению противоправных действий гражданами[56].
Между тем социальная напряженность является необходимым элементом существования любого общества так как может мобилизовать массы, усилить позитивные процессы, например, экологическое движение[57], благотворительные начинания, рост предпринимательской активности.
Немецкий социолог Р. Дарендорф полагал, что социальная напряженность зависит от типа общества, от степени его открытости и наличия в нем эффективных социальных лифтов. В условиях демократических режимов социальная напряженность и социальные конфликты снимаются через многообразные каналы взаимодействия населения и власти или через множество локальных конфликтов, не угрожающих существованию самой политической системы. В этих условиях социальные конфликты, как правило, проходят в рамках правового поля и не имеют разрушительных последствий. Более того, они сами обеспечивают сохранение политических свобод[58].
Но если граждане не уверены в государственных гарантиях решения социальных проблем, когда общественное недовольство длится годами, а социальные проблемы не только не решаются, но продолжают накапливаться, обращения граждан игнорируются, конфликтные противоречия не разрешаются, а продолжают развиваться, то происходит рост уровня социальной напряженности, повышается уровень ее общественной опасности, что требует внимательного отслеживания, измерения и оценки, выявления причин роста, разработки мер профилактического характера[59].
Между тем серьезной проблемой является отсутствие законодательного закрепления понятия «социальная напряженность» при том, что в современном законодательстве применение термина «социальная напряженность» является довольно распространенным. Эта правовая категория нашла свое отражение в постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации[60], федеральных законах[61]; в иных нормативных правовых актах: указах Президента Российской Федерации[62]; постановлениях Правительства Российской Федерации[63]; приказе Генерального прокурора Российской Федерации от 15.03.2019 № 196 «Об организации прокурорского надзора за соблюдением трудовых прав граждан», в ведомственных актах[64].
Несмотря на столь частое применение данного термина в нормативных правовых актах, в настоящее время ни в одном из них не сформулирована его дефиниция, а он сам употребляется как общепризнанный и не требующий пояснения.
53
Кочкина Е. В. Использование права законодательной инициативы при разработке законов в социальной сфере (1996–2012 гг.) // Народонаселение. № 1. С. 103.
54
Кудрявцев В. Н. Юридическая конфликтология. М.: РАНЦКИ, 1995. С. 43.
55
Осеев А. А. Социальная напряженность и социальные конфликты в российском обществе: предпосылки, стадии развития и индикаторы // Социальная политика и социология. № 4. Т. 1. 201-4. С. 73.
56
Фещенко П. Н. Социальная напряженность» как криминогенный фактор и ее отражение в российском законодательстве как криминогенный фактор и ее отражение в российском законодательстве // Материалы Всероссийской научно-практической конференции «Преступность, Уголовная политика, Закон». Российская криминологическая ассоциация. 2016. С. 100–108.
57
Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта. М., 1991. Т. 3. С. 145–146.
58
Дарендорф Р. Современный социальный конфликт. Очерк политики свободы. М., 2002. С. 145.
59
Фещенко П. Н. «Социальная напряженность» как криминогенный фактор и ее отражение в российском законодательстве // Сборник трудов конференции «Преступность, уголовная политика, закон». М., 2016. С. 100–108.
60
См., например, постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 09.11.2018 № 39-П «По делу о проверке конституционности частей первой и третьей статьи 1, частей первой, третьей и четвертой статьи 35 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А. В. Лушникова, А. С. Пушкарева и И. С. Пушкарева».
61
См.: Федеральный закон от 10.04.2000 № 51-ФЗ «Об утверждении Федеральной программы развития образования», Федеральный закон от 25.07.2002 № 115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации».
62
См.: указы Президента Российской Федерации от 05.12.2016 № 646 «Об утверждении Доктрины информационной безопасности Российской Федерации»; от 21.12.2017 № 618 «Об основных направлениях государственной политики по развитию конкуренции»; от 06.06.2019 № 254 «О Стратегии развития здравоохранения в Российской Федерации на период до 2025 года».
63
См.: постановление Правительства Российской Федерации от 06.04.2018 № 420 «О федеральной целевой программе “Развитие уголовно-исполнительной системы (2018–2026 годы)”».
64
См., например, приказ Минобрнауки России от 28.08.2015 № 903 «Об утверждении федерального государственного образовательного стандарта высшего образования по направлению подготовки 47.04.02 Прикладная этика (уровень магистратуры)».