Падший

— Не с такой же дерьмовой ухмылкой на лице.

— А как на счет моих губ вокруг твоего члена, разыграла твоё воображение?

Его губы изогнулись в кривой улыбке.

— Спасибо… мне и так неплохо.

Да, она была хорошенькой. Да, его член стоял по стойке смирно, после одной мысли о том, чтобы попасть внутрь этих рубиново-красных губ. Да, это были две недели явных мучений и мозолей на ладонях из-за бесконечной мастурбации, к которой он постоянно прибегал. Мысль о том, чтобы трахнуть кого-то ещё, просто не устраивала его… пока.

— Твоя потеря. — Женщина-вамп не спеша удалилась, круглая задница тряслась перед его лицом, уходящая в закат.

Он кивнул сам себе. «Это для меня слишком».

***

Ксандр покинул «Святая святых», над головой нависло ночное небо. Странно, как он стал чувствовать себя комфортно во тьме. Как дома.

Его кожу стало покалывать.

Что-то порхнуло с неба, и он вскинул руку, ожидая, пока оно не упадет ему на ладонь — легче сказать, чем сделать на шатающихся ногах.

«Перо».

Дуновение воздуха скользнуло по его шее, и губы скривились. Решительной, если не спотыкающейся походкой, он проскользнул в переулок, примыкавший к бару, и развернулся, прячась глубже в тени. Шаг за шагом, отчаянно пытаясь не споткнуться, он удалялся всё дальше.

Вспышка серебра и холодной стали подняла его подбородок вверх, когда тепло охватило его кости. Рука обвила его сзади.

Ксандр подавил улыбку. Его сердце бешено заколотилось в груди.

— Привет, красавица.

— Знаешь, я должна убить тебя сейчас.

— Я бы умер счастливым человеком, если бы ты это сделала.

Её рука дёрнулась, и Ксандр развернул её, вытолкнул её ноги из-под неё и поймал её, прежде чем она упала на землю, оседлав его тело.

Охренительно сексуальна. Даже пьяный, она проворачивала это с ним.

Фарфоровая кожа, обрамленная натуральными каштановыми волосами, излучала мягкое сияние, морщинки от возраста сменились гладким атласом. Бледно-зеленые глаза казались ярче, темные круги под глазами исчезли. Все её татуировки тоже исчезли. Пирсинг, шрамы, всё исчезло. Чистый лист, но почему-то всё ещё Каринна.

— Так идеальна, — пробормотал он.

— То, что ты сделал из меня? — на зарычала и пнула его в ребро.

Ксандр вздрогнул. Дерьмо. Она стала сильной.

— Я всегда говорил, что ты ангел.

На её глазах выступили слезы.

— Зачем? — Она перестала драться. — Этого не было в моих планах.

— План был разрушен в тот момент, когда ты сказала мне, что хочешь умереть. — Он ухмыльнулся. — Сумасшедшая девчонка, я по уши влюбился в тебя. Что ты хотела? Получить извинения за спасение твоей жизни? — Ксандр наклонился, чувствуя, как её тело напряглось под ним. Он коснулся губами её губ и наслаждался её вкусом, таким чистым и сладким. Он застонал у её рта и схватил её за шею, притягивая её к себе. — Боже, я думал, что никогда больше не прикоснусь к тебе.

Словно молния, она выскользнула из-под него, повалив его на спину, и нависла над ним с оскаленными зубами.

— Ты нажил себе врага.

Это точно. Черное и белое. Инь и Ян. Свет и тьма во плоти. Он ухмыльнулся этой мысли.

— Детка, ты можешь ненавидеть меня сколько угодно. — Её мягкая щека прошла под его скользящим пальцем. — Дело в том, что небеса никогда не были важны для меня. Я всегда был в аду.

Брови нахмурились, по щеке скатилась слеза. Закрыв глаза, она наклонилась вперед и положила голову ему на грудь.

Он хотел вдавить её внутрь себя навсегда.

— Мне нужно идти, — прошептала она ему на ухо.

— Я знаю. — Когда она поднялась, он протянул обе руки и взял её лицо в свои ладони, мягко потянув её назад к своему телу. Отчаяние горело в его душе. Он мог бы забрать её домой, оставить её, остаться с ней и не обращать внимания на то, что небеса теперь смотрят на него как на беглеца — паршивую овцу среди их совершенного, святого стада.

— Сделай меня такой, как ты. — Её глаза заблестели от слёз. — Оторви эти крылья и позволь мне исчезнуть с тобой.

Боже, он бы хотел. Если бы он хоть на мгновение подумал, что ей ничто не угрожает, он бы так и сделал. Падший означал вечную охоту, брошенный в ад и подвергнутый искривлённому демоническому правосудию.

— Если бы я был не так важен раньше, я бы так и сделал. В этом мире нет души, которая хочет тебя больше, чем я прямо сейчас, Каринна Рой. — Он провёл тыльной стороной пальцев по её подбородку. — Ты восстала из пепла, детка. Никто больше не сможет причинить тебе боль. И любой ублюдок, что наведёт страх на это красивое лицо, знай, что я его зарою.

Он поднял руку между ними, давая ей хороший обзор новой татуировки, начертанной курсивом на его предплечье.

L’amour fou (прим. фр. Любовь до безумия).

Только действительно е*анутые люди могли понять, что здесь написано.

И французы.

— Скажи мне, Ксандр. Ты любил её больше?

— Я люблю тебя, женщина. Кто бы ты ни была. Что бы ты не делала. Я всегда любил тебя. Всегда буду. Пока мы не превратимся в груду пыли и сожалений.

Её брови нахмурились, губы сжались.

— Ты упр…

— Нет. Некоторые вещи я бы переделал. — Он подмигнул. — А тебя? Я бы делал это снова и снова.

Резкое сжатие его напрягшегося члена почти лишило его дыхания. Он запрокинул голову и зашипел на такое нападение. Звук рвущейся рубашки заставил его бросить взгляд вниз.

Каринна обнажила его грудь. Её поцелуи скользили по его коже, пока не достигли его живота.

— Я бы все отдала за ещё одну ночь с тобой.

Бурное пламя похоти обожгло его вены. Всё его тело ревело от желания сбить её с ног и умереть в яростном переплетении конечностей, пота, крови и грязной гребаной похоти.

— Это ещё не конец. — Она вздрогнула на вдохе. — Пока мы не встретимся снова, демон.

Он улыбнулся.

— С нетерпением жду этого, ангел.

Как жгучий сон, растворяясь в горькой пустоте его новой реальности, она исчезла.

***

Моя мать всегда говорила мне, что человек со всеми своими недостатками и грехами, жаждет божественности и любви ангелов.

Возможно, это правда.

Я верю, что именно любовь может сделать ангела обычным человеком, а человека божественным… ибо нет большего признания в любви, чем самопожертвование.

— Каринна

Конец