Насилие истиной

— Она всему даст свое освещение, — убежденно продолжал Бахарев. — Она может превратить тебя в импотента, может столкнуть с друзьями, изобразив тебя предателем, как она это сделала с отцом. И что самое поразительное, ведь Райков поверил ей, а не отцу!

Алекс призадумался.

— Хорошо, но что тогда ты предлагаешь?

— Будь моя воля, придушил бы ее! — признался Бахарев.

Заказали еще виски.

— Вот и получается, что мы, четверо здоровых мужчин, не можем справиться с одной женщиной! — констатировал Никита.

— Ну а что? Что с ней можно сделать? — воскликнул Алекс. — Руки-ноги переломать? Нанять киллера? Ну, можно… Да ведь мы этого не сделаем!

— На это она и рассчитывает, — подтвердил Гарри. — Она знает, что все ее мерзости пройдут безнаказанно.

— Тогда выход один — плюнуть! — предложил Крылов.

Никита задумчиво потер щеку и, вздохнув, сказал:

— Согласен с Эдиком!

— Нашли выход! — презрительно хмыкнул Бахарев. — Тогда на кой черт мы здесь собирались?

— Чтобы расписаться в полном бессилии! — подвел черту Валуев.

_____

ГЛАВА 12

Получив гонорар от вдовы одного генерала за разысканный архив ее мужа, Кирилл вернулся домой. Приятная прохлада кондиционера заполняла квартиру. Мелентьев скинул одежду и, закрывшись в прозрачной душевой кабине, открыл воду.

Освеженный вышел в комнату, налил чашку фруктового чая, прилег на диван и постарался припомнить свой разговор с Марианной, с чрезвычайной ловкостью построившей версию о причастности Светланы к гибели Олега Ветрова. При этом она очень тонко разобралась в психологических причинах, побудивших мадам Ферри к убийству бывшего возлюбленного.

«Но не было ли это скорее представлением того, как она сама бы поступила, оказавшись в подобной ситуации? Откуда столь явная неприязнь к Светлане? Зависть? А может, ревность? Что если она боится увлечения Никиты вдовой миллионера? Ведь они были дружны! Тогда дружба не переросла в любовь, а сейчас? Но если она действительно интуитивно угадала правду, то ее беспокойство о грозящей опасности Напольскому не лишено основания! Все усложняется тем, что трагедия произошла на глазах у всех, значит, много свидетелей и ни одного подозреваемого, так как все видели друг друга. Но кто-то ведь пустил стрелу! Официальная версия о баловстве мальчиков очень слаба… Черт! А ухватиться не за что! Разве только за версию Марианны! Как, однако, вовремя она мне ее преподнесла. Что-то здесь не так…»

Раздался звонок. Кирилл сразу не узнал голос.

— Это ты?

— Я! — вынужден был ответить он.

— Ты не представляешь, что случилось! — Кирилл догадался, что слышит голос мадам Ферри. — Я в растерянности и прошу тебя приехать!

— Объясни, в чем дело?

— У меня на даче убили Жаклин Рахманину!

— Жаклин Рахманину! — покусывая губы, медленно повторил он. — Актрису, что ли?

— Да! Да! — с досадой воскликнула Светлана.

— Хорошо, еду! Ты только пока в милицию не звони, подожди меня!

— Ой, а я уже позвонила, — виновато призналась она.

— Напрасно! Ну да ладно! Говори адрес!

«Странно, почему первым делом она позвонила не мне, своему частному детективу, а в милицию? Обычно в такой ситуации поступают наоборот!» — садясь в машину, размышлял Кирилл.

Мадам Ферри ожидала Мелентьева у ворот. Милиция только что приехала и уже никого не впускала и не выпускала.

— Это мой детектив! — не поворачивая головы, бросила Светлана стоявшему у входа сержанту.

— Не положено! — закрывая дорогу, лениво проворчал он.

Брови мадам Ферри взметнулись.

— Вам что, нужно повторить? Это мой детектив!

Ее голос прозвучал настолько уверенно, что сержант заколебался и Мелентьев прошел.

— Мой детектив! — представила она его капитану из уголовного розыска таким тоном, что тот, уже зная о статусе мадам Ферри, не стал ей противоречить.

Кирилл вошел в большую гостиную. С левой стороны возвышался старинный буфет с открытыми дверцами, выдвинутыми ящиками, справа стояли кресла. Он поднялся на две протянувшиеся вдоль всей комнаты ступени. Слева — камин, чуть подальше — письменный стол с открытым на нем ноутбуком, справа — длинный удобный диван. Небольшой стенной выступ разделял оставшуюся часть гостиной на две половины, около него стоял овальный столик с напитками. Рахманина как раз лежала перед этим столиком лицом вниз.

— Пуля попала в сердце, — сообщил капитану только что приступивший к осмотру трупа медэксперт. — Смерть наступила мгновенно, приблизительно около полуночи.

— Это какой-то ужас! — проводя тонкими нервными пальцами по лбу, пробормотала Светлана. — Просто какой-то ужас!

— Сядьте, пожалуйста, — предложил ей капитан. — Мне необходимо задать вам несколько вопросов.

«Ну, Жаклин! Ну, удружила! Как говорят у нас на Руси: «Не мытьем так катаньем», но она мне все-таки напакостила!» — вела свой внутренний монолог мадам Ферри.

— Слушаю вас! — повелительно обратилась она к капитану.

— Когда вы обнаружили труп?

— О, господи! — вздохнула Светлана. — Примерно полчаса назад. Я вам сразу же позвонила.

— Каким образом Жаклин Рахманина оказалась на вашей даче?

— Напросилась! Захотелось ей, видите ли, пожить и поработать на воздухе, в тишине! — раздраженно ответила мадам Ферри.

— Она была вашей подругой?

— Нет! Просто мы очень давно знакомы. Наверное, больше десяти лет… Точно не припомню.

— Вы вошли в дом одна?

— Да! Мой охранник и водитель оставались у машины.

— Чем был вызван ваш приезд?

— Это моя дача! Когда хочу, тогда и приезжаю!

— Итак, вы вошли…

— Я вошла, — продолжила Светлана, — через вот эту дверь, — указала она рукой в сторону веранды. — Дверь была только прикрыта. Я громко позвала: «Жаклин!» и тут же увидела ее лежащей у столика с выпивкой. Подумала, что она перебрала, было у нее пристрастие, временами… Разозлилась. Быстро подошла к ней, наклонилась и тронула за плечо. Оно показалось мне каким-то неживым, и только тогда я почувствовала странный неприятный запах и увидела засохшую кровь. Я закричала, выбежала на веранду и позвала охранника. Он тоже посмотрел на Жаклин и сказал, что нужно сообщить в милицию, что я и сделала.

Подошел лейтенант и положил перед капитаном пистолет «ТТ» с глушителем.

— Предположительно можно сделать вывод, что из этого пистолета было произведено два выстрела: первая пуля застряла в стене, недалеко от трупа, вторая — попала в жертву. Пистолет был брошен убийцей в кусты с правой стороны от входа на веранду. Судя по всему, оружие совершенно новое и вряд ли удастся обнаружить на нем отпечатки, — сообщил он. — И вот еще, в верхнем ящике письменного стола были обнаружены ключи, вероятно, от квартиры пострадавшей.

«Странно! — подумал Мелентьев. — Логичнее ключи от квартиры держать в сумке. Соберешься домой — непременно забудешь!»

— Вы кого-нибудь подозреваете? — обратился капитан к Светлане.

— Боже, какой вздор! — щелкая зажигалкой, не удержалась она от восклицания. — Кого я могу подозревать! Я-то в России бываю всего месяц-два в году.

— Значит, вы не знакомы с друзьями и близкими пострадавшей?

— Нет!

— А при каких обстоятельствах и когда вы познакомились с Рахманиной?

— Я же уже сказала: лет десять тому назад. Она была актрисой, я тоже…

— Точнее, если можно!

— Не помню! В какой-то компании или на съемках… не помню! Я с ней не была в близких отношениях. Просто пожалела ее. Артистическая судьба у нее не сложилась, она нуждалась в деньгах… Обратилась за помощью, сказала, что хочет написать книгу. Я велела своей домработнице передать ей ключи, вот и все! — сама поставила точку в допросе мадам Ферри.

Но капитана не смутило желание вдовы миллионера закончить неприятный разговор. Сделав пометки в блокноте, он поднял голову и сказал:

— Посмотрите внимательно, ничего ценного не пропало?

— Нет! — тут же заявила Светлана.