Страница 25 из 85
Но слова уже были произнесены. Она опустила голову, чтобы ее досада на саму себя не была замечена Алексом.
Но он поступил так, как Алла совсем не ожидала. Он подошел к своим друзьям и с ироничной улыбкой сказал:
— Что-то меня потянуло на Шекспира. Остаюсь! Говорят, третий акт — просто потрясающий.
Женщина с глубоким декольте метнула в сторону Аллы презрительно-насмешливый взгляд.
— Это сидя в буфете делают такие ценные заключения?
— Дорогая, тебе этого сделать не дано, даже сидя в зрительном зале!
Лицо женщины потемнело от слов Алекса, она посмотрела ему в глаза, но он совершенно спокойно перенес всю тяжкую многозначительность ее взгляда.
Компания шумно удалилась, и Алекс пригласил девушку в свою ложу.
Третий акт не подвел Аллу. Стены зала содрогнулись от аплодисментов.
Когда Алла с Алексом прошли за кулисы, то все находившиеся там почтительно здоровались с ним и так же почтительно внимали его словам. Алла не без интереса поглядывала на него: «Кто же он?» Судя по тому, с каким подобострастием беседовал с ним председатель жюри фестиваля, ей пришлось догадаться, что он один из тех.
Алексу представили взволнованного режиссера.
— Я так рад, что вы зашли к нам, — начал тот.
— Вашу Аллу благодарите, — ответил Алекс и движением руки отстранил затерших Аллу на задний план. — Это она мне сказала, что спектакль потрясающий.
Режиссер с интересом и благодарностью посмотрел на нее. Но Алле уже было безразлично его внимание. Он бесславно проигрывал на фоне Алекса.
Три дня спустя она уехала… и начались встречи-разлуки. Алла прилетала в Москву один-два раза в месяц на выходные дни, иногда на праздники. Потому что у Алекса, Александра Николаевича Валуева, было все: высокое служебное положение, жена, двое детей, квартира в районе для избранных, дачи — государственная, собственная и так далее. Ему не хватало только новизны чувств, а познакомившись с Аллой, он получил и их.
Сначала они встречались в гостиницах, потом он снял квартиру. Но такие праздники быстро кончались… Нет, Алла особенно не надеялась, что однажды Алекс разойдется с женой и сделает ей предложение. Она была открыта для новых знакомств, но встречалось все не то, не то…
Время мчалось сверкающей стрелой, и вот уже целых восемь лет, налетав сотни тысяч километров, Алла по-прежнему приезжала в Москву к Алексу. Ну что могло нарушить этот незыблемый порядок? Оказалось — всего один день…
Алекс спокойно перенес крушение советской империи и заранее подготовил себе руководящее кресло в крупном СП, но вот с дефолтом вышла неувязка… СП Алекса в считанные недели обанкротилось.
Алла приехала в Москву, не обратив особого внимания на оглушивший страну кризис. Кризис она увидела на лице Алекса.
— Я потерял все! — сухо бросил он.
Она принялась его утешать.
— Я — нищий! — отогнал он ее ласковые руки.
— Но я все равно люблю тебя, — возразила Алла.
— Ты воспринимаешь мои слова несерьезно! — злился он.
— Как бы я их не воспринимала, я все равно люблю тебя, — был ответ.
Она уехала, а два месяца спустя Алекс позвонил ей и сказал: «Я развожусь!»
Алла не поверила. Восемь лет на все ее тонкие намеки, как бы им было хорошо жить вместе, Алекс без устали и раздражения отвечал, что этого не может быть и не будет никогда.
Причину развода ей, конечно, он ни за что не скажет, но из обрывков фраз и полунамеков она сформулировала ее сама. Вероятно, Алексу понадобились деньги для предотвращения банкротства, и он попросил какую-то сумму у жены. На что та, боясь потерять собственный капитал, полученный по наследству от высокопоставленных родителей, наотрез отказала ему: «Выпутывайся, как знаешь!» Алекс не стерпел и сказал ей то, что уже много лет хранил в себе. Его искренность явно не понравилась супруге и… слово за слово… А, как известно, нашу жизнь сначала моделируют слова, а потом уже действия. Тут же всплыла информация об Алле. Жена бросила ему в лицо обвинения уже не в первой неверности, а он ей — причины, побуждавшие его к ним…
Несколько месяцев спустя Алла получила переполненное ненавистью письмо от госпожи Валуевой, в котором та обвинила ее в разводе с мужем. Разорение Алекса она также приписала мотовству Аллы. «И запомните, — подчеркивала она в конце, — я его оставлю совершенно нищим, при разводе он лишится даже той малости, которой еще владеет. Нужен он будет вам такой — берите!»
После письма Алла поверила в развод.
«Конечно, возьму, — решила она. — Восемь лет вместе. И потом, как не пыталась, никого лучше Алекса я не нашла и не найду. Тридцать два уже…»
Полгода были ужасны. Порой Алекс доходил до отчаяния, но… он был Валуевым и из того немногого, что ему удалось сохранить, пойдя на риск, снова принялся отстраивать свою империю. Удача, столько лет верой и правдой сопутствовавшая Алексу, вновь повернула к нему свое лукавое лицо. Фирма «Валуев» быстро заняла свое место в мире крупного бизнеса.
Заволновалась супруга, встревожились дети, отвернувшиеся от отца-банкрота, и началась осада. Жена объявила, что не даст развода, что тридцать лет прожитые вместе — это серьезно. Алекс холодно посмотрел на нее и сказал: «Неужели за тридцать лет ты не поняла, что я никогда и никому не прощаю предательства?!»
До Аллы доходили слухи, что жена даже попала в больницу.
— Спектакль! — презрительно бросил Алекс на ее вопрос.
И вот радостный день, как была уверена Алла, который никогда не должен был случиться в ее жизни.
— Я получил развод! — весело прокричал Алекс, салютуя выстрелом шампанского.
Пена лилась им на руки, они захлебывались от игристой влаги и счастья.
Огромная гостиная была совершенно пуста, они сели на пол и пытались остановить мгновение гармонии, когда все атомы мироздания пришли для них в идеальное равновесие.
Алекс купил трехкомнатную квартиру, оставалось только сделать ремонт и купить обстановку. Алле казалось, что это сон. Неужели она вырвется из своего провинциального города, где жила в двух комнатах трамвайчиком с матерью, младшей сестрой, ее мужем и их ребенком? Неужели она станет женой Валуева? Ее спина невольно выпрямлялась, а взгляд загорался торжеством. Она не могла ни о чем думать, только о звучащем музыкой в ее ушах словосочетании — Алла Валуева. Заявление уже лежало в ЗАГСе, но она волновалась до последнего дня.
Бракосочетание было торжественным, банкетный зал ресторана — полным улыбающихся лиц. Подруга, свидетельница Аллы, ошалело смотрела вокруг.
— Ну, ты и попала! — пересохшими губами шептала она. — Я тут узнала… такие люди… это вообще… Вон тот, смотри!.. Это же тележурналист Эдуард Крылов, а рядом с ним в платье синими разводами — писательница Валерия Бахарева, а тот темный, высоченный, ну… — толкала она подругу локтем, — это же Гарри Бахарев, а вон — сам Петр Бахарев… ничего себе… Ой!.. — завидев мужчину в темно-коричневом костюме, — тихим шепотом воскликнула свидетельница из провинции: — Это же министр… этого… забыла… к тебе идет… ой!..
Министр подошел к Алле с Алексом. Новобрачный представил ему свою супругу.
Все были любезные, доброжелательные… Алла даже растерялась от такого количества милых людей.
«Да, действительно, я попала в круг избранных!.. Я, конечно, предполагала, но не представляла, насколько это приятно!»
Но на следующем же банкете по случаю открытия художественной выставки Алла убедилась, что ошиблась в своих предположениях.
С ней здоровались как-то глядя мимо нее. Она стояла рядом с Алексом, но ее словно не замечали. Не понимая такого явного пренебрежения, Алла попыталась завязать разговор с Валерией Бахаревой, та улыбнулась, произнесла несколько слов и, торопливо бросив: «Простите!», поспешила к кому-то навстречу.
С бокалом шампанского в руке Алла ходила от картины к картине. Все вокруг смеялись, обменивались приветственными поцелуями, шумно обсуждали полотна. Она сделала шаг по направлению к Алексу, но, увидев, что тот тоже занят разговором, почла за лучшее продолжить осмотр картин. Ее заметил только Гарри Бахарев.