Страница 9 из 81
Старшина не совсем понял про «пластмассу» — пришлось переводить на «целлулоид», хотя всё равно не ясно, как ими воевать.
— Андрей, внутри шарики стальные, тысячи две-три в каждой — знаешь как секут всех, кто рядом оказался? Целый кузов фрицев можно ухайдокать парой штук, лишь бы успеть, пока они не вылезли.
Ага-ага, только как к тому кузову подобраться? Впрочем разговоры это одно, а дела показывают результаты неожиданные. О таких потом легенды рассказывают в которые мало кто верит, но с удовольствием слушают.
В конце концов, план составили: сначала до хутора сходить, потом за деревней понаблюдать, а если немцев не будет — Межов до аэродрома сбегает, проверив по дороге трассу к северу. Может фрицепоток уже прерывистый и какую-нибудь подляну удастся подготовить? Забот много, а исполнителей лишь одна целая и одна хромая. И людей не наберёшь, иначе съедят все запасы за три дня и патроны истратят, пока будут учиться стрелять.
— Что же эти гниды продажные делают, — возмущался старшина шёпотом, — глянь, немчуре хлеб с солью вынесли, да ещё и кланяются.
— Не бухти, Платоныч, может люди выжить хотят, пока Советская власть не вернётся? Фашисты явно за продовольствием приехали.
— Ну и продали б, чего хлебом-солью встречать? Нет, эти из тех, кто при поляках жил хорошо, а наших ненавидит. Куркули, а не люди.
Генка понимал, что партнёр прав, но раздумывал. Да и не верил он, что фриц по-доброму всё разведёт — чихали арийцы на подношения и преклонения. Все рэкетиры одинаковы, все говорят, что волю и права человека защищают, а сами выжимают досуха, да ещё и в кубышку загоняют. Хоть в девяностых, хоть в сороковых. Однако начинать стрельбу рановато — немцы пока насторожены, по сторонам зыркают. Явно, что какая-то хозкоманда в полтора десятка рыл на двух мотоциклах, с одним тяжёлым грузовиком. Небось в разных местах хотят дань сегодня собрать.
А это что такое, почему не деньгами платят, а какую-то бумажку заполняют и подписывают? Хуторяне вон им сколько мешков накидали, да живого кабанчика выдали, связанного. Неужели кулаки на расписку повелись, с неё же хрен что получишь потом? Во, началось, перед рэкетом сколько не прогинайся, а он всё равно силу покажет. В чём-то не сговорились, немецкий «бригадир» голос повысил, а это зря. В Генкином лесу нельзя так себя вести.
— Андрей Платоныч, ты главное тех, кто слева, отстреливай, а я остальными займусь. И не высовывайся, не будет целей — не дёргайся, пережди. И вообще будь готов по моей команде назад ухромать, иначе руки мне свяжешь.
— А как же ты?
— Всё, заткнись родной и не вздумай геройство проявлять. Постреляем, кого сможем, и отступим к едреней фене. В другой раз добьём, если попадутся.