Берс в ребро

Отыскав первый портал, я уже со знанием дела начал целенаправленно вглядываться в другие ячейки клетки. И мои старания вскоре оказались вознаграждены.

Неподалеку от первой «занятой» ячейки (всего через четыре пустые дырки) обнаружилась еще одна чернильная воронка, утянувшая меня уже на ненавистную, затянутую туманом лужайку, в высокой мокрой траве которой мне не то что сидеть, даже стоять в своих дырявых, как решето, сапогах было противно. Увы, отработка стоек Крыла бабочки требовала нахождения игрока в позе лотоса среди это мерзкой травы. И по тому, что за целый месяц я смог продвинуться в изучении данной техники лишь до третьей стойки из пяти (отрабатывая стойки Крыла бабочки ежедневно не меньше часа под надзором неумолимого Психа), несложно догадаться, что данное место я ненавидел в хранилище больше всего.

Следующая найденная чернильная воронка затянула меня на до боли знакомый зеленый песок арены, где было пролито мною литры пота и крови за отработкой стоек сразу трех техник: Изумрудного берса, Стального вепря и Дыхания пепла. Причем, стойки последней иллюзорной техники давались мне в разы труднее, чем адские физические нагрузки для овладения техниками топора и щита.

Идентифицировав арену хранилища, я собрался, как в предыдущих двух случаях, вернуться обратно в клетку, но неожиданно подвергся вероломному обслюнявливанию.

— Тьфу, млять! Зараза! Прек… Тьфу-тьфу-тьфу…

Материализовавшийся буквально через секунду после меня на арене питомец, ничуть не растерявшись, тут же «выстрелил» мне в лицо своим слюнявым вонючим языком, и начал старательно вылизывать там каждую складочку. Гумму ощущений, которые я при этом испытывал, в двух словах можно описать как-то так — премееерзкая гадость.

Видишь, а ты переживал, — подлил маслица в огонь моих страданий голос Психа в голове (ушлый прохиндей, чтоб не переманивать на себя внимание питомца, не рискнул сейчас появиться рядом в своей огненной аватаре). — Туточки он голубчик, в хранилище обретается. Гля, как по хозяину, сердешный, стос…

Во время этого ехидного монолога хранилище в кой-то веки раз сжалилось надо мной и без команды (а как я мог ее, блин, озвучить, когда рот не мог открыть, из-за слюнявого вонючего языка Заразы?) вернуло меня обратно в тишь и покой тесной клетки.

—…ковался. А ведь еще и пяти минут не прошло, — продолжал меж тем угорать Псих, в клетке мгновенно представ рядом во всей красе изумрудного пламени. — Представляешь, Денис, чего он сотворит с тобой через час разлуки? А через два?

— Отвали, — буркнул я, стирая с лица вонючую слизь слюны пита.

— Фу, как грубо! — наигранно всплеснул руками Псих.

— И как мне теперь на арене техники отрабатывать? Этот ж лизун мне там проходу не даст!

— А ты разве решил его там навечно поселить? — с напускным удивлением ухмыльнулся пылающий бородач.

Будто у меня есть выбор!

— Не горячись, Денис. И рассуди здраво, — перестав паясничать, Псих включил привычного наставника. — Вы с питомцем перенеслись в хранилище одновременно. Так?

— Ну, так.

— А потом, через несколько минут, ты его встретил на арене, куда Зараза перенесся следом за тобой. Так?

— То есть, ты хочешь сказать, что изначально пита на арене не было?

— Так ты ж своими глазами только что видел, как питомец материализовался на арене уже после тебя.

— Да, но… Это че ж получается? А где тогда Зараза до этого обретался все время?

— Хороооший вопрос, — фыркнул в огненные усы Псих. — И ты знаешь, что нужно делать, для ответа на него, — многозначительный кивок наставника в сторону решетчатой стены послужил мне очередной молчаливой подсказкой.

Пожав плечами, я продолжил исследовать оставшиеся ячейки клетки. Отдавая себе отчет, что все выходы к тайным местам изучения доступных мне техник я уже открыл ранее, я не очень-то рассчитывал отыскать в ячейках очередную чернильную воронку, и искал дальше исключительно в угоду Психу.

Каковым же было мое изумление, когда практически в самой последней ячейке (в нижнем углу клетки) я вдруг снова ухватился взглядом за знакомую спираль мрака.

Привычно провалившись в воронку, на сей раз я оказался перед квадратом небольшого добротно сработанного бревенчатого загона (примерно пять на пять метров), мощные дощатые ворота которого (изнутри, для надежности, обшитые толстыми стальными листами) оказались сдвинутыми примерно на метр — расстояние вполне достаточное, для протискивания через образовавшийся проем глыба-быка. Внутри загона беглеца, разумеется, сейчас не было.

— Видишь, — материализовавшаяся рядом фигура из изумрудного пламени ткнула пальцем в сорвавшуюся с гвоздя плашку, бывшую некогда запором на воротах загона, — хлипковата преграда-то оказалась для нашего Заразы, вот он и сбежал.

— И че делать? Как вернуть теперь пита обратно?

— Для начала, думаю, следует наладить воротный запор, — расплылся в широкой ухмылке Псих.

— Чем налаживать-то? У меня ж и инструмента здесь никакого нет.

— Как это нет! А топор?

— А, ну да…

Приколотить плашку-запор на место призванным системным предметом оказалось гораздо проще, чем придвинуть обратно к косяку тяжеленную (под тонну, не меньше) воротную створку.

Опустив в паз ворот плашку запора, я повернулся к Психу:

— Сделано. Дальше че?

— Чего-то сомнения меня гложут, Дениска, что запор твой вдругорядь сдюжит, — скептически покачивая головой, Псих, вместо ответа, стал осматривать мою работу. — Заразе ведь меньше пяти минут хватило, чтоб его уже однажды сорвать. А тот первый, сдается мне, еще понадежней на гвозде-то сидел.

— Ну извини. Плотник из меня, конечно, так себе. Но сделал, что смог.

— Ой-ли, Дениска? — обернулся хитро прищурившийся псих. — Так уж и все?

— Да блин! Сам же велел запор этот тухлый чинить. Ну вот, я починил. Че не так-то⁈

— Чего-то не припомню, чтоб велел тебе чинить здесь запор, — хмыкнул Псих.

— Да ты, блин, издеваешься! Сам же сказал…

— Что следует наладить воротный запор, — напомнил злорадно ухмыляющийся Псих. — Наладить, Денис, не чинить. А разве ж ты с этой хлипкой висюлькой воротный запор-то наладил?

— Гадство! — призвав снова топор, я стал выковыривать обратно удерживающий планку гвоздь — благо, после повторного заколачивания тот знатно искривился у шляпки, и поддеть его теперь не составило особого труда. — Че сразу-то не мог нормально сказать? Видел же, что я с гвоздем этим долбанным, как папуас, корячусь.

— Ты был так увлечен делом, что не хотелось тебя отвлекать.

— Гадство!

Выковыряв наполовину гвоздь, я выломал плашку из косяка. И, наскоро заточив топором один ее конец, тупо вколотил обухом в землю, как кол, впритык к воротам, заклинив таким образом тяжелую створку намертво.

— Ну вот, можешь же, когда захочешь, — осклабился огненный лик Психа, как только я закончил махать топором и развеял системный предмет. — Это же совсем другое дело. Теперь вижу, что загон заперт надежно.

— Толку-то! Пит же беснуется уже где-то там на арене. И как мне, спрашивается, вернуть его теперь обратно на место?

— Элементарно, — Псих хитро мне подмигнул и щелкнул пальцем.

В следующую секунду я оказался снова под дождем изнанки верхом на Заразе. В отличии от меня, питомец возвращение в родные пенаты воспринял с явным воодушевлением, о чем тут же и огласил унылую округу своим трубным ревом.

Глава 21

Глава 21

Повторно вернуться в хранилище нам можно было теперь лишь спустя час — данный временной интервал, разумеется, не был моей или Психа прихотью, а являлся минимальным периодом перезагрузки хитрого игрового девайса, которым по сути являлось хранилище игрока.

Кроме обязательного часового ограничения на повторное открытие хранилище, еще жестко блокировался доступ туда во время боевых действий — включающих, к слову, не только саму драку, но и предварительный выбор потенциального противника, и последующий отход на нейтральную территорию. Проще говоря, как только я начинал подкрадываться к выбранной в качестве цели твари или группы тварей изнанки, хранилище блокировалось для меня до тех пор, пока, разобравшись с намеченной целью, я не сбегал от возможных мстителей куда-нибудь на соседнюю безопасную локацию. Это ограничение, как не сложно догадаться, было введено системой в изнанке, дабы уровнять шансы местных тварей с игроками и лишить и без того доминирующих над аборигенами владельцев системных предметов дополнительной читерской убер-плюшки: в виде бегства в критической ситуации в хранилище. Собственно, из-за этого чертова ограничения я и не смог сбежать в хранилище недавно от когтей погонщика-орка… Ну да ладно, че теперь об этом, выкрутился с орком и слава богу (или, как говорят в княжестве, Единому).