Страница 25 из 40
Я побежала за ним вниз по лестнице, он крепко сжимал мою ладонь. Едва успев забрать куртку из гардероба, мы выбежали на улицу.
Мы бежали по лужам, косой дождь хлестал по лицу. Не смотря на то, что погода была ужасной — настроение супер.
Мы спрятались под козырьком магазина, который недалеко от школы. Именно сюда Джексон ходил за чипсами, колой, жвачками. Теперь он стоял так близко и смотрел на меня.
— Ты вся промокла, — сказал он.
— Ага, — ответила на выдохе, чувствуя, как с моих волос стекает дождевая вода. Наверное, это мой самый безумный поступок, который я совершала. Мой отец там, в кабинете Оксаны Рудольфовны, а я здесь, держу за руку Джексона.
Он крепко обнял меня, а потом сорвал с моих губ поцелуй. Я совсем не ожидала этого. Поэтому все, что успела сделать — это расставить руки в стороны и закрыть глаза.
Он целовал меня… Целовал! Я все дальше уходила от реальности. Казалось, не чувствовала ничего. Ни как дрожали мои губы, ни как по телу проносились нервные импульсы. Был только он, я и оглушающий шум дождя.
Все что происходило со мной уходило на второй план. Отец, мама и даже неудобные линзы, к которым я изо всех сил стараюсь привыкнуть.
— Джексон…, - тихо сказала, когда он меня отпустил. Казалось, что я задыхалась от волнения. От этого поцелуя у меня затряслись коленки, и земля ушла из-под ног.
— Что? — он не сводил своих голубых глаз с меня.
— Твой капюшон, — поток воды полился ему за шиворот.
— Фигня.
— Погнали в кино, на последние ряды?
— Не могу, у меня отец…
— Так скажи ему, что со мной пойдешь.
— Тоже не могу.
Джексона это задело. Он отпустил мою руку и сделал шаг назад.
— Окей. Тогда встретимся на репетиции.
Я продолжала стоять на месте и смотреть ему вслед.
Глава 33
Я продолжала стоять как окаменелая в бодрящей, осенней сырости и смотреть на мокрый асфальт.
Фигура Джексона давно скрылась за поворотом, а я до сих пор не могла прийти в себя. Что это было? Зачем? Но в тот момент, мне было это так необходимо, что я просто отдалась воле чувств.
Из магазина вышла рыжеволосая продавщица и грубым голосом сказала:
— Тоже мне, нашли место.
Она все видела… От этой мысли мое лицо залилось краской. Мне никогда не ставили двойки, создалось ощущение, что ее только что поставили. Я достала из кармана наушники, включила трек Джексона и медленным шагом направилась к школе. Противный дождь еще накрапывал. Все мои проблемы казались ерундой по сравнению с тем, что произошло сегодня. Он меня поцеловал. Взял и поцеловал! Ещё минуту назад за моей спиной выросли крылья, в сердце пела весна, не смотря на дождливую осень. Но я понимала, что все это неправильно. Отец всегда будет против, поэтому стоило спуститься с зефирных облаков на землю. Лучше уйти с головой в музыку, чтобы не думать обо всем этом.
Прибавила шаг и подумала о том, что больше всего на свете мне хотелось вернуть маму. Это желание нарастало, потому что теперь я знала, что она рядом.
Когда зашла в класс отца уже не было. Оксана Рудольфовна сказала, что он уехал пять минут назад. А потом с лёгкой улыбкой добавила:
— У тебя очень хороший отец.
Просто прекрасный. Заставлял есть мясо и запрещал заниматься музыкой. По его мнению музыка — это все не серьезно. А так отец у меня клёвый только целыми днями пропадает на работе, можно делать все что хочешь. Устраивать вечеринку или заниматься допоздна на базе, а потом в одежде ложиться в постель, накрывшись с головой одеялом, типа я так давно сплю, только пижаму не успела надеть. А ещё не отдышалась, пока бежала по опустевшим улицам домой.
Этой ночью мне не спалось. Я вертелась в кровати, куталась в одеяло, обнимала подушку, но заснула только под утро. Понимала, что Джексон для меня что-то значил. Нет, не что-то… Он заполнял все камеры моего сердца. Дело не в поцелуе, даже толком понять не могла в чем тут дело и почему меня так сильно тянуло к нему.
Наверное, нужно взять тайм-аут и попытаться держатся от него на расстоянии. Может все пройдет? Ведь сначала мне показался другим. Эта его дерзость… Сейчас мне нравилось в нем все.
На следующий день после репетиции сразу убежала домой. Джек разговаривал с Лео, я пользуясь моментом незаметно покинула Парус и направилась на остановку. Последний автобус должен приехать через минуту, так и произошло. Села на последнее сиденье, прижав к груди рюкзак. Из пассажиров только я и пожилая бабулька. Даже интересно, куда она поздно ехала или откуда? Неважно, все неважно.
Повернула голову к окну. Уже темно, изредка мелькали фонари и яркие витрины закрытых магазинов. Послышался оглушающий рев мотоцикла. Не хотелось думать о том, что где-то рядом Джексон.
Следующая наша встреча состоялась в школьной столовой. Когда он заходил — я выходила. Быстро побежала вверх по лестнице, не потому что прозвенел звонок, а потому что мне казалось, что он на меня смотрел.
Но он догнал меня возле кабинета химии, когда Власов тащил в класс лабораторные приборы для охлаждения. Джексон перегородил мне путь, уперший своей сильной рукой в стену.
Я боялась смотреть в его голубые глаза. Прижала руки к груди и отвела взгляд в сторону.
— И долго ты будешь бегать?
— Я?
— Нет, блин я.
— С чего ты взял? — не знала, как уйти от ответа. Он сам все прекрасно понимал, почему тогда так требовательно со мной разговаривал.
— С потолка.
Я промолчала. Но сердце билось так сильно, что возможно его бой был слышен в соседнем классе.
— Лан, окей, потом поговорим.
Он зашел в класс. А я до сих пор так явственно помнила вкус его поцелуя.
Жить музыкой, чувствовать ее каждую минуту. Когда в ленте тик-тока только рояль и игра на рояле. Слушать Шопена, Рахманинова. Когда завтракаешь, обедаешь, ужинаешь только с музыкой. Когда в одном ухе всегда торчал наушник. Когда чувствуешь каждую ноту, когда хочешь ее прочувствовать. Музыка необходима, как глоток чистого воздуха, как чистая, прохладная вода, когда пьёшь и не можешь напиться. Это уже часть твоей жизни, нет даже не часть. Музыка и есть твоя жизнь.
Как объяснить это отцу — не понимала. Похоже все мои старания бесполезны. Все равно что разговаривать со стенкой. У отца лицо каменное, хотя он сегодня принарядился. Белая рубашечка, стойкий парфюм, аромат которого витал в каждой комнате куда он заглядывал.
— Ты не знаешь, когда у Оксаны Рудольфовны заканчиваются уроки?
Я округлила глаза. Ничего себе. На мгновение не узнала отца. Интересно, что его больше волнует музыка или учительница музыки.
— Почему спрашиваешь? — задала отцу встречный вопрос.
— Если я спрашиваю, значит надо.
— Хорошо, спрошу и скину тебе смс.
— Буду ждать, — отец улыбнулся, его глаза поблескивали.
— Ты сегодня выходной? — задавала этот вопрос не просто так. Сегодня репетиция в Парусе, а значит буду поздно.
— Выходной, — он подошёл к холодильнику, открыл дверцу и почесал затылок.
Я села за стол и начала тарабанить пальцами по столу. Избавиться от отца… Как в крутом триллере. Ещё раз оценила его прикид. Отец в белой рубашке, накрахмаленный воротник и этот стойкий запах парфюма сбивал меня с мыслей. Все же отец умел за собой следить. И почему он до сих пор одинок? Мама ушла, а он так и не нашел себе вторую половинку. Безусловно, мне никто не заменит маму, но я видела, как отцу тяжело. Все же он старался создать мне комфортные условия. Разрывался между мной и работой, даже сейчас он пытается оградить от неприятностей. Да, для него Джексон и все, что с ним связано — неприятность.
Отец смотрелся в зеркало, причесывал свои три волосины и мне показалось, что он собрался на свидание. На само деле для отца был все один праздник — девятое мая. Он к Новому году так не готовился, как к дню Победы. Сейчас он также при параде. Приятно смотреть, как он разглядывает с себя со всех сторон, даже пытается втянуть живот.