Страница 2 из 7
— Расскажи мне о нем, что ты знаешь, Азиза? Расскажи я тоже хочу знать! Почему он такой? Что с ним случилось? Почему в его душе столько мрака?
ЕЕ рука с расческой замерла в воздухе, потом снова прошлась по моим волосам. Она какое-то время молчала, и я встретилась с ней взглядом в зеркале. Азиза была женщиной без возраста. Я никогда не могла понять сколько ей лет. Иногда казалось, что она младше меня, а иногда, что намного старше.
— Об этом запрещено говорить. Азизу могут за это наказать. Азиза должна молчать, как и все в этом доме.
— Но ты знаешь? Знаешь, что с ним случилось?
Она кивнула и принялась снова расчесывать мои волосы. Я резко обернулась к ней, забрала из ее рук расческу.
— Расскажи! Я хочу знать! Как ты говорила — чтобы выжить надо стать ему настоящей женой. Но как я ею стану если ничего не знаю о нем? Помоги мне! Расскажи! Прошу! Никто не узнает, что это ты. Клянусь!
— Я расскажу, а своем языке… на твоем мне будет трудно.
— Я буду очень внимательно слушать. И постараюсь понять. Расскажи для меня это важно!
— Он был совсем мальчиком…в деревню пришли солдаты. Не мусульмане. Пришли и убили всех. Его маму, отца, его братьев…они не только их убивали они их жестоко насиловали. Мальчиков, девочек, женщин… и даже мужчин. Это были солдаты из твоей страны, госпожа. Они пришли и убили всех. Выжгли дома, украли все вещи, сожгли машины или угнали, вынесли золото и технику. Они принесли смерть и боль. От деревни остались одни угли.
Ахмада схватили несколько солдат и…били его, потом подожгли. Раздели наголо и подожгли. Он горел живьем. Его спас пастух…Мне тогда было совсем мало лет, но я помню как тетя Самида привезла его в дом. Он не разговаривал. У него были страшные черные глаза, черные круги вокруг них и он дико кричал по ночам. Я слышала, как он кричит. Весь дом слышал. Ничего более лютого и жуткого я не слыхала. Он молчал более двух лет. Ему сделали около двадцати операций прежде чем он стал выглядеть как сейчас. Было намного хуже и страшнее. Говорят, что его мать … и братьев убивали при нем, мучили при нем. Он все это видел своими глазами. Я не представляю как он все это перенес и не сошел с ума и не наложил на себя руки. Я не знаю выжила ли бы я после такого.
Пока она говорила мои глаза расширялись от ужаса, а сердце пропускало удары. Ничего более дикого и ужасного я никогда не слышала и не представляла. И все эти картины проносились перед моими глазами. Картины, как над ребенком издеваются солдаты, как они мучают его и жгут его тело. По моему собственному прошел ворох мурашек и казалось встал дыбом каждый волосок.
— Потом еще год он заикался, хрипел. Мы все его боялись. Страшного мальчика с обожженным лицом. Помню кто-то посмел его дразнить и только тогда мы поняли, что бояться надо не его внешности, а того дикого мрака, что живет в нем. Он избил обидчика до полусмерти и вырвал ему глаз голыми руками. Но я не боялась….нет. Мне всегда было жаль маленького мальчика, над которым издевались взрослые мужчины. Я не представляю как с этим можно было жить дальше. Как он выжил?
Было ли жаль мне? Не знаю…наверное мой мозг еще не мог объединить вместе нарисованную картину. Маленького Ахмада и взрослого. Маленького было не просто жаль, а меня буквально трясло… а взрослый мне казался порождением самой тьмы.
— О чем вы говорите?
Я судорожно глотнула воздух, а Азиза уронила расческу и испуганно вздрогнула. Мы обе обернулись.
— Азиза рассказывала мне про новый сериал.
На пороге стояла Самида. Во всем черном, похожа не просто на ворону, а жуткую ведьму. Ее глаза сверкают и она пронизывает меня ими насквозь.
— Пошла вон! — сказала на своем языке Азизе и та быстро вышла из комнаты.
— Работы полно, а у нее есть время на сериалы!
Прошла по комнате и подошла к окну, открыла его, так что дикие крики Лами доносились теперь отчетливей. Наверное, она это сделала нарочно, чтоб я слышала. Но жалость к Лами я вряд ли смогу испытать. Слишком живо я помню, как по ее приказу мне могли отрубить руки.
— Его ты смогла окрутить вокруг пальца, но меня не сможешь!
Прошипела и повернулась ко мне. Какое жуткое у нее лицо. Она настолько отталкивающая и мерзкая, что от одного взгляда на нее по коже бегут мурашки. Говорят это она спасла Ахмада. НО я могла верить во что угодно кроме того, что Самида способна кого-то спасти!
— Слышишь, как она кричит? О своем муже! Который умер из-за тебя!
— Он умер, потому что напал на меня! Он умер потому что придумал побег, а на самом деле просто выкрал меня!
— Эти сказки расскажи Ахмаду, который почему-то верит каждому твоему слову! Но не мне! Ты соблазнила Рамиля, и он бежал вместе с тобой! А потом ты сделала так, что отец убил сына! Из-за тебя! Ты понесешь за это страшную кару перед Богом! И перед людьми когда они узнают правду!
Она шагнула ко мне.
— Запомни, я буду следить за тобой. Я открою ему глаза и рано или поздно он узнает о тебе все. В этот раз ты избежала своей жуткой участи! Но ты опозорила его в глазах семьи!
— Между мной и Рамилем ничего не было. Ахмад видел, что он напал на меня! Но ничего не получилось! Я сопротивлялась!
— Ложь! Это ты…все ты. Не знаю, как тебе удалось отправить смску с телефона Лами. Но все знают что он у нее пропал несколько дней назад. Ты все подстроила, стерва!
Крикнула и вскинула кулак.
— Лживая дрянь! Я разоблачу тебя! Ходи и оглядывайся, потому что я воткну нож тебе в спину!
Зарычала и вышла из моей спальни. В такой ярости я еще никогда ее не видела. А точнее в такой откровенной ярости. О какой смске она говорит? О той что получил Рамиль? Но при чем здесь Лами?
Я открыла дверь на балкон и вышла, чтобы слышать голос Лами и…громыхающий голос Ахмада. Да, я не так хорошо понимала на их языке, но уже понимала и могла разобрать, что говорит он и что рыдает Лами.
— Ты! Ты отправила смс Рамилю! С твоего телефона! Я все знаю!
— Нет! У меня его украли! Клянусь!
— Не клянись! Лживый твой рот! Я слишком хорошо тебя знаю! Чтоб ноги твоей не было в этом доме! Я изгоняю тебя! Сегодня же уедешь!
— Нет!..Не надо! Я жду ребенка! От Рамиля! Пощади! Оставь! Я не могу уехать!
Я ничего не понимаю. О какой смс они говорят. Закрыла глаза и прошла вглубь комнаты.
У меня самой кружилась голова и, казалось, стены мелькают перед глазами.
Глава 3
— Ты знала об этом?
С яростью оборачиваясь к маме Самиде и ударяя кулаком по столу так что на нем подпрыгнули все предметы. Мне сейчас было не до церемоний. Я осатанел от того, что узнал и увидел. Осатанел от кадров, которые рассматривал несколько часов подряд перематывая снова и снова. Потом отправил к экспертам и уже через полчаса получил подтверждение что запись настоящая. А мне не хотелось верить… что я эту…да еще во так. И…Викой называл. Я в полубеспамятстве на траве, и она сверху скачет. Платье задрала, уселась и прыгает во всю, а я практически без сознания. Даже не помню, как кончил…но точно кончил. Я этот момент несколько раз просмотрел. Потому что вогнал себе ветку в руку, спецом вогнал…рана на запястье так и осталась.
Сучка какое-то время валялась на мне, рану бинтовала, дезинфицировала. Я уже спал. За мной слуги пришли и унесли в комнату. Приблизил кадр и увидел, как Лами улыбается, прищурив глаза. Надо узнать какого дерьма подмешали мне в виски. Потому что хрена с два я бы так напился.
Но мог…В ту ночь Аллаена закрыла дверь на ключ изнутри и я не смог ее открыть. Хотел выбить на хер и не стал. Потому что блядь…потому что я не хотел больше насильно. Потому что я хотел…Черт, я сам не знаю чего я хотел. Взял тогда бутылку и ушел в сад.
— О чем?
— Не притворяйся. Здесь без твоего ведома и моль жрать платье в шкафу не станет.
Последнее время я перестал ей доверять. Человеку, которая заменила мне семью и вырастила меня. Человеку, который подарил мне второй шанс на жизнь. Человеку, которого я называл «мама».