Титановый бардак

— С мусором понятно, а на всё намеченное электричества-то хватит?

— Нет конечно, — снова в разговор вступил Петя. — Однако некто Прокофьев уже, из штанов выпрыгивая, пытается скопировать шведский генератор, с большим успехом конечно.

— Он наизобретает…

— И вот как раз в этом лично у меня сомнений нет: Викентий Станиславович перетащил к нам в Боровичи семерых своих… не одноклассников, а выпускников того же института. Далеко не все они электрики, но нам это даже на пользу. Один Аристарх Угрюмов чего стоит!

— И чего же?

— Он как раз турбинами паровыми занимается, еще до войны опыта набирался в Англии. Набрался: на нашей ТЭЦ как раз его турбина крутится. Правда он матом кроет всех за то, что на турбину овердофига всего у буржуев закупать приходится, но тут уж пусть Валя старается всё импортозамещать. Хотя пока у нас для новых заводов электричества нет…

— А когда оно будет?

— Ну, постройку здания ГЭС уже начали: пока межень, то самое оно его строить. Конечно, только фундамент в этом году поставим — но ГЭС уже следующим летом запустим. С одним трехмегаваттным генератором, опять от Аси, а остальные, надеюсь, еще за год пустим.

— Долго…

— Да уж, не быстро. Однако пока у нас есть источник денег и никто нам не мешает делать что хотим, то мы сможем года за три, как раз на этой станции опыта поднабравшись и репутацию среди специалистов заработать, весь каскад выстроить. И вот тогда у нас будет семь двадцатимегаваттных и две двенадцатимегаваттных станции, что в сумме даст примерно сто семьдесят мегаватт только с реки. Столько тебе хватит?

— Наверное…

— Ир, а зачем тебе-то много электричества? Алюминий для самолетов добывать будешь? — поинтересовалась Света.

— Алюминь тоже лишним не будет, но лично мне нужен титан!

— А личико… — начал было Петя, но спохватился и перефразировал свой вопрос: — А алюминием никак не обойтись?

— Видите ли, бамбино… — произнесла Ирина нарочито-ласковым голосом, — если бы мне был нужен алюминий, я бы сказала «алюминий», — и, сменив интонацию на максимально жесткую, продолжила: — но мне нужен титан, поэтому я и говорю «титан». А люнинь все равно вам делать придется, ведь тянуть высоковольтки медным проводом, как это принято сейчас — полный… несколько недальновидно.

— Саш, а бетона-то у нас хватит на все эти стройки?

— Бетона хватит, и, что характерно, арматуры тоже хватит.

— А хорошо, что Георгий Нилович уже две пиритные печки запустил, — высказала свое мнение именинница, — теперь стали сколько хочешь… ну, достаточно, чтобы все нужное строить. Забавно мы тут устроились: уголь из дров получаем, руду из пирита жжем…

— Свет, пиритный огарок в качестве руды никуда не годится, — поделилась «химическими знаниями» Аня, — пока не годится, то есть пока у нас электричества нет. Мы в домне руду из Белого переплавляем…

— Это откуда?

— На нашей карте называется Любытино.

— Охру на железо переводим? — удивилась Ира. — Там же чуть ли не лучшие охряные глины!

— Охру не трогаем, там и чистого лимонита много. Конечно, в качестве руды лимонит… четверть угля в домне фактически уходит на удаление воды из гидроокиси железа, но пока другой руды у нас нет. И вообще, пока в Советском Союзе сейчас со сталью так паршиво, что без своего производства мы бы ничего построить не смогли, так что уж лучше так, чем никак.

— Я вот одного не понимаю: если ничего нет, то как мы-то все построить смогли? — несколько удивилась Света.

— Не мы, — поправила её Оля, — мы только добыли немножко денежек, людей правильных смогли в нужные места поставить, и вот они-то все это и выстроили. И дальше строить будут: Георгий Нилович сидит ждет, пока Угрюмов новые турбины не сделает: его-то печки уже готовы пар на турбины подавать. Аристарх Евгеньевич обещал к Новому году обе сделать, а это сразу почти пять мегаватт электричества нам обломится.

— То есть пирит у нас в качестве топлива только?

— Ну, если не считать десяти тонн серной кислоты в час с его печей, то да. А я это электричество себе заберу… — решила уточнить Аня.

— А на титан его никак? — снова завела свою шарманку Ирина.

— Титан тебе со второй ГЭС пойдет, — хмыкнула Аня. — А с первой электричество все уйдет на новую металлургию: я им из соли сделаю соляную кислоту, кислотой из пиритного огарка вытащу хлорное железо, потом его восстановлю в водороде — и вот из этого чистого железа Валера сварит любую сталь.

— А потом придет товарищ Киров… или, скорее, товарищ Куйбышев придет и всю сталь заберет, — поделился своим видением перспектив Василий.

— Алконавт Валериан Владимирович ничего у нас не заберет: мы ему ничего не скажем про то, что у нас спецстали имеются, — хихикнул Валентин. — Нам они самим пригодятся. Но в принципе Ира-то права: одного железа маловато будет.

— Ань, а почему ты собираешься так сложно железо из пирита вытаскивать?

— Потому что в тонне нашего огарка кроме железа есть и другого довольно много. Меди шесть кил, цинка уже десять килограмм, килограмма три свинца, кобальта полкило. А еще тридцать грамм серебра и полтора грамма золота. Я же уже говорила: я специалист по извлечению чистых веществ, и вот все перечисленное и еще немаленький список всякого вредного я из огарка вытяну. Откровенно говоря, при нынешних ценах на медь даже чистое железо пойдет за отходы производства…

— Ань, ты на самом деле медь из него добудешь? Сколько? — с внезапным интересом в разговор влез Петруха. — А то я сейчас как раз думаю над тем, как бы меди у буржуев подешевле купить…

— Когда Иванов четыре печки запустит, то выход будет чуть меньше тонны в сутки. А что, у бельгийцев медь трудно купить?

— Как металл медь нам вообще никто в Европе не продает, только в изделиях, причем в дорогих изделиях типа паровозов. Европа же сама почти всю медь покупает — и они успели почти всё законтрактовать. Бельгийцы даже закон такой приняли, что за границу медь только в изделиях продавать можно. К тому же и янки свою выгоду тоже блюдут: Борзиг, по информации из источников, близких к осведомленным, для паровозных котлов покупает за океаном или в Бельгии не медь, а готовые медные трубы. А бельгийцы, конечно, медь из Африки возят, но у них просто металл купить даже посложнее будет чем у янки.

— Я понимаю, тонна в сутки погоды не сделает…

— Ань, на генераторы и на городскую разводку нам пока хватит, а там посмотрим: нам дальше, чем до двадцать девятого года, всяко загадывать не приходится.

— А потом наступит Великая депрессия и нас всех убьют… — меланхолично заметила именинница.

— Нет, просто начиная с двадцать девятого у нас все завертится гораздо быстрее, но денег из-за рубежа уже не будет и нам придется всё делать уже самим. Вот Вася моторчик Карлу Юльевичу сделал…

— Вася уже несколько моторчиков сделал, — усмехнулся тот, — и на достигнутом останавливаться не собирается. Сейчас у Васи трое инженеров, охреневших от увиденного мотора, срочно трактор на его базе изобретают. А всего у товарища Бредиса уже больше полусотни человек работает, как Валя станки до кондиции доведет, то по моим прикидкам у него ежесуточно будут делать по паре тракторов. И по одному автомобилю!

— Это уже интересно, — заметила Гуля, — а то мне по больным на лошадке кататься уже надоело.

— Ясно, нужно будет озаботить Воропаева изготовлением легковушки, а то он пока грузовички делать собирается.

— У тебя мотор, если я не ошибаюсь, меньше двадцати сил получился? Какие грузовички-то?

— С дизелем только тракторы делать будем, а грузовики… Этот Воропаев — мужик интересный. Я ему только намекнул насчет газогенераторного питания моторов — а он уже и эксперименты всякие провел на старом моторе от Руссо-Балта Бредового, и почти рабочий мотор доделал. Ну, после того, как я сказал, что для такого мотора компрессия в пределах десяти будет нормой. Он думает, что мотор получится сил слегка за сорок, а на таком даже трехтонку делать не стыдно. Причем он больше всего доволен, что кучу сложных в изготовлении деталей покупать не потребуется, хотя бы тех же карбюраторов…