Страница 6 из 27
А я даже не подумал об этом. Ведь мне показалось, что Любе понравилось. Хотя, когда женщина так течёт, можно и не сомневаться, что ей хорошо. Всё слишком сложно, сейчас надо было думать, как унести ноги, а не о тонкой душевной организации привлекательной проводницы с высокими моральными принципами и шикарным задом. И всё же эта девчонка не давала мне покоя: в ней была открытость и искренность, которую редко встретишь в наше время. Рядом с ней я вновь почувствовал себя живым и способным на эмоции, хотя давно считал себя моральным импотентом, которому чужды настоящие чувства.
— Ната, наша задача сидеть тихо, не отсвечивать и слиться со стенами, поэтому придержи свой язычок. Обещаю, что, если выберемся, сможешь хоть репера на баттл вызвать, хоть матерные частушки петь. А теперь не забудь выпить таблетку и прикинься ветошью.
Она показала длинный розовый язычок и снова завтыкала в сериал с невинным видом. Может, она и впрямь не доводила Любу. Как же много проблем с женщинами!
Бессонная ночь не прошла для меня бесследно: в какой-то момент поймал себя на том, что задремал сидя. Я заслужил несколько часов отдыха, тем более мне была нужна свежая голова. Я уснул ещё до того, как коснулся подушки, погрузившись в тихое и безграничное небытие — организм был слишком измучен, чтобы тратить силы на сны. Пробуждение было резким и болезненным: мой член пульсировал так, что низ живота свело судорогой. Вот она цена перевозбуждения, которое не было возможности снять. Может взять у Наты планшет и подрочить, словно я ещё подросток в период пубертата?
Дверь в пятое купе была не закрыта, хотя мы договорились, что должны всякий раз блокировать замки и отпирать лишь на условный стук. В темноте белоснежная простынь и подушка будто излучали холодный и мертвенный свет. Фигурка Наты в чёрной комбинации казалась безжизненной на их фоне. Я в панике приблизился к её лицу, чтобы послушать дыхание, но тут она забормотала во сне и окатила меня волной свежего коньячного перегара.
И что делать с этой маленькой дурочкой? Может, надо бы разбудить её прямо сейчас и хорошенько отходить ремнём, чтобы до конца поездки путешествовала, лёжа кверху жопкой, но я лишь принёс из своего рюкзака полторашку минералки и положил рядом с бесчувственным телом. А вот и сосуд с зельем: из-под подушки торчала початая бутылка, отпито всего грамм сто. Но в её положении и это слишком много!
Я аккуратно прикрыл дверь, прижимая к себе добытый трофей. А почему мне в голову не пришла светлая идея тихо накидаться и сложить груз ответственности? В купе, ставшим уже привычным и почти родным, налил янтарную жижкость в граненый стакан, но так и не смог выпить. Сказывалось воспитание отца, пророчившего мне повторение матушкиной судьбы и раннюю смерть от дешёвой палёнки, если я буду злоупотреблять в одиночестве. Ну что ж, судьба и бутылка сами вели меня в гости к проводнице, надеюсь, она любит французский коньяк.
* * *
А пока этот мутный тип идёт спаивать Любу, познакомлю с горячим прозведением «С чистого листа» от Terry Fox и рекомендую поставить рядом огнетушитель)
Глава 7.1
Любовь
Владлен Арнольдович, явление третье. На этот раз не с пустыми руками — протянул мне безмолвно бутылку коньяка. А ведь это та самая, которую я принесла Нателле! Как странно сложилось наше общение с Волком: мы не обменялись и нескольким десятком фраз, а все мысли и эмоции считываем с лиц, жестов, дыхания друг друга.
— Выпьем? — указал глазами на бутылку.
— Ну проходите! — кивнула на полку напротив.
— Чистым пьёте? — окинул взглядом два стакана, которые я выставила на стол.
— Исключительно чистым! — прикрыла веки в знак согласия.
— За вас! — поднял стакан и обворожительно улыбнулся, посылая воздушный поцелуй.
— Спасибо! — выпила залпом и недовольно уставилась на него. — Что-нибудь ещё?
Но Владлен Арнольдович устало прикрыл глаза и прекратил наш безмолвный диалог.
— Любовь, пожалуйста, больше не давайте алкоголь Нате. У неё сейчас сложный жизненный период, приходится принимать антидепрессанты. С ними пить нельзя. Тем более, в последнее время у неё и так настроение скачет. Приношу извинения, если она бывает порой резка. — оказывается, умеет разговаривать, когда надо.
Я только сейчас заметила, насколько у него усталый вид: щëки впали, под глазами залегли глубокие тени.
— Извините, я не знала.
Он глубоко вздохнул и налил ещё по одной.
— За вас, Любовь, за ваше терпение и заботу. И за красоту, конечно.
Странно, я не узнаю Волка сегодня: где его замашки матëрого хищника, где вечная ухмылочка и наглый взгляд?
— Владлен Арнольдович, у вас всё в порядке?
— Не забивайте свою симпатичную головку! Я со всем разберусь. И давайте уже выпьем на брудершафт, чтобы перейти на ты.
Внимательно всмотрелась в его лицо, ожидая, что это лишь уловка, чтобы соблазнить меня, но мужчина был всё так же расслаблен, почти дремал.
Коньяк привычно обжёг горло, но от волнения не почувствовала его вкуса. Я могла лишь смотреть на губы Владлена, которые неспешно придвигались к моим. Если они соприкоснутся, то всё: взрыв, землятресение, конец света, точка невозврата — это было предельно понятно, по крайней мере мне. В последний момент я ловко увернулась и вскочила.
— В чëм дело, Люб? Я что-то не так сделал? — вид стал ещё более усталым и измученным.
— Это… Это неправильно! — попыталась найти слова, но в голове лишь туман, в котором заблудились все мысли.
— И что же неправильного сейчас произошло, может объяснишь нормально? В душе тебя всё устраивало! — вот они — повадки волка, хищник снова проснулся и недоволен.
— Вы сами сказали, что у Нателлы сейчас сложный период. И пока ваша девушка борется со своими проблемами, вы сейчас не с ней рядом, а пытаетесь поцеловать меня! Вы… Вы… Кобель!
Последнее слово срывается с моих губ случайно, но я о нём не пожалела. Можно было ожидать любой реакции от этого напыщенного красавца: смущения, злости, попыток оправдаться, но он начал безудержно хохотать.
— Моя кто? Девушка? Ой, не могу! — Владлен утëр выступившую от смеха слезу. — Ната моя сестра, а не девушка. Пусть сводная, но сестра, а я не сторонник инцеста!
Наверное, в этот момент я выглядела невозможно глупо: обличительная речь, которой я хотела припечатать Волка, так и застыла на языке — оставалось лишь глотать воздух, словно рыба, выброшенная на берег, и непонятливо хлопать глазами.
А Волк уже приблизился ко мне и готовился выполнить первый пункт своей угрозы: поцеловать меня. Но это ведь всё равно неправильно, как объяснить ему, что тогда мой мирок расколется на до и после.
— Владлен Арнольдович, это всё равно ничего не меняет! — я отвернулась в сторону, спрятав лицо.
Воздух в купе стал вдруг вязким и тяжëлым, будто перед надвигающейся грозой, краем глаза я следила за движениями мужчины. Он замер, словно натолкнувшись на глухую стену, на скулах заходили желваки, а прозрачные голубые глаза потемнели — остались расширенные зрачки. В этот момент мне стало по-настоящему страшно.
— Дура, ты мне нравишься! Но я сейчас не в том состоянии, чтобы разгадывать ребусы твоих тараканов! — он, покачнувшись, двинулся к двери. — Больше я не притронусь к тебе, пока сама об этом не попросишь.
Он с силой шваркнул дверью купе, ставя жирную точку.
* * *
Ну что, оказывается и Волку не чуждо человеческое! Может, Влад не настолько плох, как мы сначала подумали? Как считаете?
А пока можете отправиться в «Экспресс отпуск» с Татьяной Ренсинк