Зажигая звезды

К тому моменту, когда я дочитываю последние слова, мне становится трудно дышать. Серьезно, я не могу сделать вдох, словно бетонная плита лежит на моей груди. Но в то же время я чувствую невероятное покалывание, разливающееся по всему телу от его слов, которое придает легкость. Так необычно испытывать столько эмоций разом.

Повернув голову к Леви, смотрю на него сквозь занавес волос. Он поднимает руку и заправляет прядь мне за ухо, открывая доступ к моим глазам. Не прерывая контакта, пальцем руки ведет вниз, очерчивая челюсть, и переходит на шею, задерживаясь на ключицах. Мы все еще смотрим друг другу в глаза, мои щеки горят, как и все тело. Слышно лишь наше дыхание.

Леви продолжает свой путь и ведет от ключицы вниз к запястью. Обхватывает его, опять рисуя этот непонятный символ, затем вкладывает мне в ладонь ручку и кивает на блокнот.

Никогда еще передача ручки не была такой интимной.

Я стараюсь обуздать свои эмоции и трясущиеся руки, прежде чем написать ответ:

«Не могу поверить, что говорю это, но я тоже хочу быть твоим другом, Леви Кеннет. 

У меня два вопроса:

Почему ты не сказал мне это вслух?

Что ты рисуешь на моей ладони?».

Я делаю вдох и отдаю ему блокнот, наблюдая за его реакцией. Медленно, но верно по его лицу расползается улыбка, и он закрывает глаза. Затем открывает, переводит на меня взгляд и снова возвращается к чтению. Видимо, дочитав до последнего вопроса, он усмехается.

Леви касается моей ладони, чтобы взять ручку, но, пристально смотря мне глаза, снова начинает медленно рисовать. Я хмурюсь и сосредотачиваюсь на его прикосновениях. У меня есть предположение, что это, но не могу сказать наверняка, потому что в этом символе нет абсолютно никакого смысла.

Он быстро пишет ответ и возвращает блокнот мне.

«Мы придумает какое-нибудь название для нашей дружбы? Что-то типа Белеви или Лебель?» 

Я смеюсь вслух, качая головой, после чего пишу:

«Нет, звучит ужасно! Вообще, мое полное имя Аннабель, используй его уже наконец. И ты не ответил на мои вопросы».

Отдаю ему блокнот. Он читает, смотрит на меня и качает головой в знак отрицания. Выхватывает у меня ручку, подносит мою ладонь ближе к себе и рисует. Я опять пытаюсь сосредоточиться на каждой линии и прикосновении. Мои ощущения подтверждают предыдущие догадки.

Звезда. Но почему она?

Он пишет ответ и отдает мне блокнот.

«Для меня ты Бель, нравится тебе это или нет».

Я поворачиваюсь к нему и говорю:

– Ты так и не ответил на мои вопросы.

– Всему свое время, Бель, – улыбаясь, отвечает он.

Глава 9

Аннабель

Всю неделю Леви действительно ведет себя как мой друг: он помогает с учебой, а в особенности с математикой, в которой разбирается намного лучше, чем я. Ждет меня после тренировок и убивает взглядом Лиама. Пару раз мы были на ущелье, общались устно или письменно. Несмотря на всю странность нашей дружбы, мне комфортно. Он замечает мои изменения в настроении и спрашивает причину, на что получает одинаковый ответ: «Все в порядке, просто встала не с той ноги». Но правда в том, что я встала не с той ноги и наступила на своего отца.

Пока что мне удается не раскрывать всех подробностей своей жизни, потому что я не хочу выглядеть сумасшедшей, обвиняя папу в каких-то мелочах, которые на мне сказываются. Никто в это не поверит. На мне нет ни синяков, ни травм – просто моральное истощение. И, наверное, это мелочи, с которыми я просто не научилась жить, поэтому необязательно ими с кем-то делиться. Мне приходится скрывать от папы появление Леви, иначе он накинется на нас, как на свежий кусок мяса. Я не готова подвергать своего нового-старого друга его нападкам. Или просто мне не хочется знать, что Леви может быть согласен в чем-то с отцом.

В свою очередь я тоже замечаю, что иногда он слишком сильно уходит в себя. Это настораживает, потому что с моей стороны было множество попыток узнать причину, но все заканчивалось еще большей отстраненностью. Возможно, нужно попробовать другой подход: писать ему в блокноте намного проще, чем говорить. Странная вещь – мы вроде знаем друг друга достаточно хорошо, но в то же время будто узнаем заново. В моей голове крутятся два вопроса: к чему это все приведет и почему он захотел стать моим другом?

Вчера Леви предложил мне прийти на какие-то соревнования по плаванию. Я ответила, что подумаю. И вот я здесь – сижу на трибунах школьного бассейна. Мне не пришлось погружаться в раздумья так глубоко, как Леви только что погрузился под воду. Ответив, что подумаю, я размышляла лишь о том, почему для него так важно мое присутствие. Раньше никто не нуждался в моей компании настолько сильно.

Леви приходит вторым. Он выныривает из воды, и его голова сразу же поворачивается в сторону трибун, сканируя зрителей. Наши взгляды встречаются, и я не знаю, что делать. Помахать рукой? Нет, это будет слишком глупо.

Он улыбается. И я машу ему рукой.

Ты так прекрасно контролируешь себя, Андерсон.

Леви вылезает из бассейна и… Гребаный младенец Иисус, прикрой мне глаза, потому что сейчас совершается грех в чистом виде. А я все еще хочу попасть в рай. А может, это и есть рай? Если бы я сравнивала его с каким-то произведением искусства, чего определенно не собиралась сейчас делать, то сравнила бы с античной статуей «Дискобол Ланчелотти». Я не уверена, кто из них был бы лучше. Это… освежает.

Леви стоит ко мне спиной, но через несколько секунд разворачивается вполоборота и смотрит на меня. Он подмигивает, и я чувствую, как щеки заливаются краской. Чертов ловелас знает, что я его разглядывала. Да тут все этим занимались.

Стоя в коридоре, я жду Леви, чтобы поздравить его со вторым местом. Да, не с первым, но он определенно хорошо выступил и вложил в это немало сил. Мне хочется сказать ему, что он молодец и я горжусь им.

Крепкая рука обхватывает меня за плечи и притягивает к себе. Боже, я никак не могу привыкнуть к близости с этим человеком. С одной стороны, это так волнующе, но с другой – полностью умиротворяюще. Мне хочется каждый раз отстраниться, но в то же время я не могу этого сделать. В такие моменты чувствую, как мое эмоциональное напряжение притупляется, клубок нервов распутывается, и я могу сделать полноценный вдох.

– Скучала, Бель? – шепчет он мне на ухо.

– Я видела тебя пятнадцать минут назад.

– Так поэтому я и спрашиваю. Этого времени достаточно, чтобы соскучиться. – Соблазнительная ухмылка появляется на его лице.

– Кхм… Ты хорошо выступил, поздравляю. – Я искренне улыбаюсь ему, и Леви буквально начинает сиять. – Правда, я рада за тебя. Хоть ничего не понимаю в плавании, но искренне считаю, что ты молодец.

Я сжимаю его руку в знак поддержки. Он переплетает наши пальцы, рисуя на тыльной стороне моей ладони знакомый символ.

– Спасибо. – Его голос отдает небольшой хрипотцой. И мне кажется, что на секунду Леви не знает, что сказать дальше, но затем он продолжает: – Ты первая, кто сидел на трибунах ради меня после смерти мамы. Мне важно слышать твои слова и видеть тебя здесь. – В его взгляде смешиваются боль и такая искренняя благодарность, хотя я не сделала ничего особенного.

Но меня пронзает понимание его ситуации. Я не сталкивалась со смертью близких, но знаю, как важна чья-то поддержка в начинаниях или достижениях. Мои родители сторонились моих выступлений, я всегда была одна. Смотрела в заполненный людьми зал, но для меня он был пустым. Очень важно найти точку опоры глазами, чтобы не упасть. У меня ее не было, и я удивлена, почему до сих пор стою на ногах.

– Не за что. Спасибо, что позвал.

Я одергиваю руку и поправляю сумку. Слишком длительный контакт с ним ускоряет мое сердцебиение. Не стоит изнашивать свое сердце.