Страница 52 из 53
Однако с Федором ничего нельзя угадать. Все может быть совсем не так, как ей представляется. Черт знает как еще все повернется. Страшно разочаровываться, и страшно совершить ошибку!
Тина вернулась в гостиную. Бесцельно бродила вдоль стен, трогала и перекладывала вещи. Открыла шкаф. Достала футболку Федора, прижала к носу и вдохнула его запах. И щекой потерлась, улыбаясь неизвестно чему.
А потом не удержалась: достала остальные футболки, аккуратно сложила по-новому, соорудив ровные стопочки.
Дальше все пошло само собой. Она ходила по комнате и наводила порядок, смахивала носовым платком пыль. Хоть так отблагодарить Федора за все!
Остановилась у журнального столика и уставилась на Федин блокнот. Глубоко вздохнула, протянула руку, отдернула…
– Не смей! – приказала себе Тина вслух. – Нельзя читать чужие дневники. Это подло!
И не удержалась.
Открыла книжку наугад, на середине, и начала листать, посапывая от любопытства.
...И верно, путевые заметки. Названия городов и поселков, имена незнакомых ей людей, описания событий… Два месяца назад… месяц назад.
Тина встрепенулась, увидев дату в правом верхнем углу. День, когда Федор незваным явился к ней на день рождения.
Глаза впились в строки, и тут же кровь прилила к щекам, руки задрожали.
Он пишет о ней!
«Вот мы и познакомились. Она такая же, как на фотографии. Белокурые волосы, светлые глаза, королевские манеры. Хочет казаться легкомысленной и холодной. Старается, но получается у нее плохо. Впрочем, могу и ошибаться. Вдруг она и правда стерва? Не хочется в это верить».
Тина поморщилась и перелистнула страницу.
«Имя Алевтина ей совсем не подходит. Алевтина должна быть большой и серьезной. А она тонкая, легкая, загадочная. Тина, только Тина. Черт, у меня сердце трепыхается, когда она подходит ближе».
«Она заговорила со мной, и опять у меня трепыхнулось сердце. По-моему, я ей совсем не понравился. Так растерялся, что начал нести вздор. Трепался, паясничал. А она слушала и насмешливо улыбалась. Стыдно, но остановиться не мог. Мне хотелось произвести на нее впечатление. Кажется, произвел, но не то которое нужно. Совсем ополоумел....»
Тина зажмурилась и потрясла головой. Не надо читать дальше! Вдруг там то, что ее расстроит? И вообще, шпионить ужас как нехорошо.
Она открыла глаза, перевернула несколько страниц и жадно выхватила абзац.
«Вот тебе раз! Влюбился, как мальчишка. С первого взгляда. Со второго влюбился еще сильнее. В ее смех, в ее глаза, в ее улыбку. Она такая красивая, что страшно смотреть на нее. Но попробуй не смотри! Наваждение какое-то. Мне ведь раньше совсем не нравились такие, как Тина. У нее есть норов. Она не будет подстраиваться под мужика. Любит перечить, держит дистанцию. Говорит, что плохая хозяйка. Но все это неважно. Пусть белоручка. Не умеет печь пироги – ну и что? Зато она милая. Милых девушек нынче мало… все они дерзкие, задорные и смелые, но куда подевалась их милота?»
Еще несколько страниц вперед…
«Любовь — это подарок. Мне редко дарили подарки. Кажется, ей тоже. Я бы хотел подарить ей весь мир. Все, что она захочет. Но она не захочет. Вряд ли я тот мужчина, который ей нужен. Не о таком она мечтала. Но я хочу стать таким. Впервые не знаю, что делать. Тина заслуживает счастья. Как сделать ее счастливой? Она моя женщина. Не хочу отпускать ее».
Тина захлопнула блокнот и аккуратно положила его на место. Села на диван и приложила ладони к щекам.
Ей удалось то, о чем грезит каждая женщина – прочитать мысли влюбленного в нее мужчину. И теперь у нее отчаянно колотилось сердце и кружилась голова.
Ей было одновременно стыдно, досадно, весело и страшно.
Стыдно от того, что она прочитала чужой дневник. Впрочем, оно того стоило!
Досадно – потому что Федя все-таки немного заблуждался на ее счет. Черт бы побрал Диану с ее советами «как быть стервой»!
А весело и страшно потому, что никто и никогда не влюблялся в нее так, как Федя!
Повезло же ей встретить настоящего мужчину, да еще и романтика!
Он здорово умный, и он прав: любовь — это подарок. Но все же он дурак! Потому что он – именно тот, кто ей нужен, и точка!
Не в силах усидеть на месте, она вскочила и принялась бродить по комнате, трогая и переставляя Федины вещи, стараясь навести уют. А потом отправилась на кухню.
И здесь видно, что настоящей хозяйки в доме нет! Ульяна не в счет – девочка явно не хочет пачкать руки. В раковине полно грязной посуды, скомканное полотенце лежит на подоконнике, на столе громоздятся пустые коробки от пиццы и суши.
Тина с азартом принялась разбирать бардак.
За окном зарычал гром, сверкнула молния. Дождь с силой ударил в стекла. Но буйство погоды отвечало Тининому настроению. Она тоже чувствовала себя буйной и бесшабашной.
Ее захлестывала радость.
Какое это, оказывается, счастье – ждать! Когда вернется тот самый, правильный мужчина и скажет те самые, правильные слова. Скоро, через полчаса или через час. Федя вернется, и начнется счастье…
Он явится мокрый и голодный. Сейчас она ему что-нибудь соорудит на скорую руку… вот будет ему сюрприз! Она ему покажет белоручку!
Она открыла холодильник и возликовала. На нижней полке лежал вялый кочан капусты.
Отлично. Так… мука, масло, лук, перец? Все есть. Видимо, Федя пытался кухарничать, чтобы накормить дочь здоровой пищей.
Сейчас она отгрохает ему такой пирог… Да-да, тот самый, непревзойденный.
Тина носилась, как угорелая. Торопясь, просыпала муку и опрокинула на пол тарелку с верхними, подгнившими капустными листьями. Да и лук немного подгорел… неважно. Все равно выйдет вкусно!
Схватила веник и тряпку, но тут в прихожей раздался шум, щелкнул замок, и Тина стремглав кинулась встречать хозяина квартиры.
– Привет, – улыбнулся Федор, отряхиваясь, как большой пес. – Ну и хлещет! Пока вещи Улины относил, до машины шел, вымок насквозь…
Тина была так рада его видеть, что чуть не прыгнула ему на шею.
– Скорее, сними рубашку! – ошалев от волнения, она бросилась к нему и потянула за ворот, – А то простудишься…
– Погоди… успею.
Федор придержал ее за запястья и вдруг поцеловал, неожиданно и стремительно. Его губы были мокрые и холодные, капля сорвалась с бороды и упала ей на шею, а Тина замерла от удовольствия.
Федор отодвинулся и окинул ее критическим взглядом.
– Тебе бы тоже переодеться. Разве у тебя блузка не промокла?
– Ерунда. Чуть-чуть сырая, но уже все высохло, – пробормотала Тина. – Я же в куртке была. А ты так выскочил…
– Торопился за Улей.
– Отвез?
– Отвез, – кивнул он и с удовольствием запустил руку ей в волосы, крепко сжав затылок. – Теперь мы одни. Может говорить без помех. Если тебе есть что сказать...
Тина часто задышала.
– Да, есть. Слушай, и, пожалуйста, не перебивай. У меня не хватит духу повторить это второй раз, – заговорила она быстро и отбросила со лба локон, который постоянно лез в глаза.
– Продолжай, – подбодрил ее Федор.
– Мне кажется, я влюбилась в тебя. Да нет, точно – влюбилась! Сразу, как только увидела. Как только ты заявился на нашу дачу без приглашения. Хотя нет… буду честной. Ты мне сначала ужасно не понравился. Я так сказала себе: он мне не понравился. А на самом деле – понравился. Понимаешь?
– Пытаюсь понять.
– В тот момент я думала, что влюблена в другого.
– Да, в Глеба. Это было видно.
– Неужели? Хотя да, наверное. Но это была не такая любовь. Я так привыкла к мысли, что влюблена в него, что не могла от нее просто отказаться. Но твое появление все перевернуло с ног на голову. Или наоборот – все расставило по своим местам! С того дня только и думала о тебе. И день и ночь. Наши встречи – это лучшее, что было у меня в жизни. Правда! Не веришь?
– Верю, – кивнул он серьезно. – Девушкам часто нужно время, чтобы в себе разобраться. Впрочем, нам, мужикам, тоже. Нам даже больше времени нужно, потому что мы тупые. Ну, так принято считать. Но ты мне сразу понравилась.