Искушение Евы

Я нервно смеялась, но Роберту это явно не нравилось.

— Нет! — психанул он и бахнул кулаком по столу. — Нет! Заткнись! Моя жена тут ни при чем! Много ты знаешь!

— Скажи, что это не так — я не права?

— Да, ты не права, — процедил он через зубы. — Я разрываю с тобой отношения, потому что мне не нравится твое своеволие.

— Что? — не поняла я до конца. — Тебе не нравится, что я поступаю по-своему?

— Ты слишком независима. И я не могу тебе доверять. Уже не могу.

— Тебе не понравилось, что я теперь с Романом? Верно? Это оно? Ты просто решил меня выгнать из-за моего романа с механиком?

— Да, — был ответ. — Если тебе это так интересно, то да. Это мое решение — уволить тебя в конце сезона. Не ее. Виви как раз была против, когда узнала. Она тебя нахваливала.

— Нахваливала меня?

Мне было смешно. И жутко, и смешно одновременно.

— Ты точно говоришь о своей жене? Да она меня ненавидит лютой ненавистью. Она бы с удовольствием плясала на моих костях, да только я ей не даю этого сделать. Никак не подыхаю.

— У тебя температура, Ева? Хах… — не верил Роберт, что я такое говорю. Такие "ужасные" вещи. — Да моя супруга восхищается тобой. Она мне все уши прожужжала, какой я молодец, что нашел тебя. И как она надеется на успех с таким талантливым пилотом.

Я слушала и ушам своим не верила. Неужели это может быть правдой? Она не желает мне зла? Что? Нет. Тут явно что-то не клеится. Так не бывает. Это бред. Это все она. Я знаю.

— Тогда кто все это подстроил? Почему на меня уже три покушения было в этом сезоне? Кто за всем этим стоит?

— Не знаю, — вздохнул Солберг и сложил руки накрест, — я тоже об этом думал. И только запутался в догадках. Может, это твои бывшие спонсоры, которых ты обидела. А может, конкуренты по гонкам. А может, и это самый очевидный вариант — Федерация автоспорта. Ведь ты им здорово насолила. Ты для них была и есть как бельмо на глазу. Ведь если ты успешно выступаешь, то последуют другие. Им придется устанавливать квоту на девушек в Формуле-один, иначе общество обвинит их в предвзятом отношении.

— Так и есть! Ты себе даже не представляешь, как трудно мне было получить суперлицензию!

— Они не просто так не хотели тебе ее выдавать. И уж точно никто не рассчитывал, что ты станешь боевым пилотом… Это была моя ошибка.

— Твоя ошибка?! Да ты заработал на мне миллионы!

— Я просто отбил свои вложения в тебя как гонщицу!

— Да пошел ты, Роберт!

— Как ты со мной разговариваешь?! — психанул он и схватил меня за край комбинезона. Но тут же получил от меня в морду. — А! — вскрикнул он и зажал разбитый нос. — Что?

— Ты просто слабак. Самый обычный слабак, Солберг.

— Да я тебя за это…

— Что ты мне за это сделаешь? Уволишь еще раз? Пошел к черту. — Я сплюнула и надела подшлемник. Готовилась к своему последнему заезду. Терять мне было уже нечего. В этом и есть моя главная сила. Мне нечего терять, поэтому пойду до самого конца. Чего бы мне это ни стоило. — И это я от тебя ухожу. Понял? Я ухожу из команды. И ухожу от тебя. Потому что ты меня не достоин, придурок. Ты просто старый неудачник. А вот у меня еще все впереди. И победы, и любовь, и настоящая семья. Не то что у тебя — одна фальшивка.

Глава 24

Я выходила на трассу в ярко-красном шлеме. Его было видно издалека. Только я такой надевала. И на нем был лев. Самый настоящим царь зверей. И символ того, как сражается гонщик под шлемом — он дерется, как зверь. Как животное. Как лев. Именно так и говорят о рисковых — сражается как лев. Это я. Ева Шувалова. Я сажусь в болид, чтобы проехать свою последнюю гонку в сезоне. Но это не последний заезда в моей жизни.

Еще будут гонки, будут битвы. И я в них обязательно одержу победу. Потому что буду драться как лев. И не сдамся, пока не обгоню всех за счет таланта и бесстрашия.

"ЕВА-ЕВА-ЕВА!" — звучало над трибунами.

Болельщики поддерживали меня и рассчитывали получить красивое зрелище. Я подняла вверх указательный палец. И это означало, что будет шоу. Они хотят моей победы — будет им победа. Именно для этого я здесь, только этим я и занимаюсь. Побеждаю.

— Ева, как ты? — спросил меня Гюнтер. — Роман сказал, что тебе крепко досталось.

— Было дело. Но ты еще не видел тех, кто нападал.

Гюнтер рассмеялся. Но затем стал более серьезным. И обнял меня.

— Я уже знаю, что ты уходишь. Роберт ошарашил меня сегодня. Я шокирован. Честно. Даже сам подумываю об уходе, потому что, мне кажется, Солберг сошел с ума. Он не понимает, какой шанс упускает.

— Там очень темная история. Просто поверь…

— Еще и Романа уволил.

— Что?!

— Он тебе не говорил? Еще вчера сказали… Вальян, как и ты, отработает свою последнюю гонку. И уйдет. Может, вас обоих куда-то примут?

— Вот же тварь! — кипела я за Рому. — Я ему этого так не оставлю… Роберт еще пожалеет, что так поступил. Я ему покажу, на что мы способны. Эта гонка будет жаркой.

— А мне вот наоборот кажется, что дождем пахнет…

Гюнтер принюхался к воздуху. И я осмотрелась по сторонам.

— На небе ни облачка.

— В этих краях погода меняется быстро. Это Сильверстоун. В Англии погода нестабильна. Сейчас светит солнышко, а через десять минут начнется гроза.

— Ты правда так думаешь? Прогноз ведь без дождя. Все стартуют на гладкой резине для сухого асфальта. Думаешь, нужно на дождевых?

— Не знаю, — задумался австриец. — Цифры говорят, что вероятность осадков мизерная. Но лично мне кажется, что пахнет дождем… Решать тебе.

Подумав несколько минут и взвесив риски, я решила стартовать на дождевых. Времени осталось мало. Но чуйке Гюнтера я доверяю больше, чем прогнозу. Мой отец говорил, что нужно всегда доверять инстинктам. Не логике, а именно внутреннему голосу. Потому что он никогда не ошибается. Именно поэтому я приняла решение быть с Романом, а не с Робертом.

Так подсказывает мне сердце. А сейчас сердце говорит, что нужно ехать на дождевых. Потому что будет дождь.

— Стартуем на дождевых! — сообщила я команде.

И механики переобули Кэнди в покрышки с зеленым ободом. Я была единственным пилотом, который решился на такое. И это сразу привлекло внимание публики.

"Все гонщики выбрали слики, но не Шувалова… — говорил диктор через громкоговорители. — Это интересно. У Евы своя собственная тактика. И, судя по всему, свои каналы, сообщающие о погоде в Сильверстоуне. Потому что я не вижу в прогнозе и намека на дождь. Конечно, еще полчаса назад на небе не было и облачка — сейчас появились облака… Но я не думаю, что будет настоящий дождь. Разве что так — немного покапает. А вот смена резины будет стоить Шуваловой потери мест. С девятого места на старте она перемещается в самый конец. На двадцать второе место. Надеюсь, оно того стоило, Ева…"

Мою машину переместили в самый хвост пелотона. Все на меня смотрели, как на сумасшедшую. Некоторые спрашивали менеджеров, не стоит ли им тоже перейти на дождевую. Но все были уверены, что дождя не будет.

И все же…

Он начался.

Уже буквально на прогревочном круге стали поступать сообщения, что гонщики заметили первые капли. Облака сгущались и темнели. Британия демонстрировала во всей красе свой знаменитый талант менять погоду по взмаху волшебной палочки. Десять минут назад никто не верил в дождь, а теперь пожалуйста — тучи клубились, шансов на сухую гонку становилось все меньше.

А я тем временем надеялась сыграть на этом. Я хотела победить. На зло соперникам. На зло Роберту, который меня уволил из команды. Просто использовал и выбросил из своей жизни. На зло Федерации автоспорта, которая спала и видела мой окончательный провал.

Но прежде всего я делала это ради себя самой. Ради мечты. Ради Романа. Ради папы. Который вложил в мое детство все свои деньги, всю свою энергию. Чтобы я могла сейчас стоять в одном ряду с другими сверхталантливыми людьми. И бороться с ними на равных.