Севера. Часть 2

Да и о вечерах: чем занимается большинство людей по вечерам? Отдыхают. Смотрят телевизор, сидят в соцсетях, в лучшем случае – книжку читают. А тут в одночасье все эти привычные занятия исчезли. А поскольку темнеть начинает уже в пять часов вечера, то возник, и весьма остро, вопрос о том, чем занять вечер. Вот тут как раз и вспомнилось все то, чем развлекались дедушки-бабушки. Все виды настольных игр, от шахмат и домино до «монополии». Кстати сказать, эта самая «монополия» быстро ушла из обихода – в этом мире она оказалась слишком оторвана от реальности. Не обошлось и без карточных игр. Нашлись и любители, и знатоки. В частности, собрался клуб преферансистов. Были попытки пропагандировать спортивный бридж, но за недостатком желающих быстро сошли на нет. Ну и, понятно, танцы, музыка, песни под гитару. Хороший такой повод задуматься о пользе и вреде технического прогресса. Но кое-кто большую часть вечеров занимался учебой. Вот хотя бы капитанша Катя Новикова, Андрей ей натаскал все книги, какие смог найти по судовождению на реках. И она их прилежно изучает, конспектирует, прорабатывает. К весне, к навигации, пожалуй, что и наизусть выучит. Понятное дело, Ставриди ей помогает, объясняет, опытом делится. Но все равно – молодец, девчонка!

И еще одно наблюдение сделал Бородулин: труднее стало делить работу на мужскую и женскую. Вот, к примеру, ушли мужики в лес бревна для лесопилки заготавливать, или доски готовые в крепость притащить, кто-то на охоту пошел, кто-то дозор на стенах несет. Что бы девчонкам в это время снег во дворе крепости не расчистить, да за ворота не выбросить? Не то место, не то время, чтобы слабостью отговариваться. Может, после, как обживутся до конца, когда жизнь в колею войдет, можно будет женщинам вновь слабым полом назваться, но сейчас – нет. Бородулину порой вспоминался Куперовский «Последний из могикан». Там молодому Ункасу говорят – мол, жена твоя, Уата-Уа, нежная да красивая, не заставляй ее работать. На что индеец вполне резонно отвечает: «А зачем тогда нужна жена»? Вот и сейчас девушкам, женщинам, пришлось отказаться от статуса хрупких, воздушных созданий, и в полной мере становиться своим избранникам боевыми подругами. А избранники, они есть. Как только закрутились танцульки-посиделки, так сразу появились и парочки, обжимающиеся по темным углам. Так что ЗАГС организовывать все же придется. Хотя бы, в виде амбарной книги.

Да и вообще отношения между людьми стали более простыми, хотя и, порой, более жесткие. Ну так мир такой, жесткий. Народу в крепости немного, все на виду, за чужую спину не спрячешься. Сразу видно, кто чего стоит, кто чем дышит, кто старается полностью выкладываться, а кто пытается халявить, да за чужие спины прятаться. Впрочем, к удовольствию Бородулина, такие попытки большей частью пресекались на корню без его вмешательства. Самоуправление во всей красе. Подойдет пара-тройка человек, объяснят нерадивому, что он неправ. Не дойдет с первого раза, ему же хуже, на второй раз простым разговором не отделается. Остается только посматривать, чтобы методы вразумления не переходили известные рамки. Если же все доступные варианты общественного порицания не помогают, всегда есть Валек и его угольный разрез. Зима долгая, холодная, угля много нужно, да и запас не помешает. До такого пока не доходило, да и народ был все больше добросовестный. Опять же работать приходилось не круглые сутки, хватало времени и на отдых. И выходной день тоже ввели. Работа работой, но ведь не все ж напрягаться, порой нужно и расслабиться.

В общем, жизнь мало-помалу налаживалась, все шло своим чередом. Даже начал появляться некий ритм, размеренность. И вот одним морозным утром к Андрею поднялся Михайленко. В теплой куртке, меховой шапке и в валенках. Валенки эти, как самую правильную зимнюю обувь, Андрей заказал для всех. Нашлись умельцы, которые их оперативно подшивали. Получилось тепло и удобно. Некоторые девчонки поначалу наотрез отказывались их носить. Но первые же морозы наглядно показали преимущество классики перед модерном. И те же девчонки теперь занимались украшением своих обуток вышивкой и аппликацией.

- Чем порадуете, Станислав Наумович?

- Информацией.

- Присаживайтесь и вещайте, я весь внимание.

Заместитель пододвинул себе табурет, устроился настолько удобно, насколько позволяла мебель, и принялся излагать:

- Во-первых, я более подробно пообщался с теми девушками, которых мы привезли от албанцев. Выяснилось, что они из трех разных поселков: две македонки, две киприотки и три болгарки.

Андрей подавил невольную усмешку.

- Разговаривать было довольно трудно, в силу языкового барьера, но сейчас они стали немного понимать по-русски и получилось более-менее объясниться.

- А разве вы болгарским не владеете?

- Увы, не сподобился. Родители не учили, а бабушек в живых не осталось. Так вот одна из… болгарских девушек сказала, что у них в поселке был человек из Бургаса, который работал на Бургасском нефтехимическом заводе. Она, к сожалению, не знает, какую должность занимал этот человек, но я считаю, что эти сведения стоят того, чтобы организовать экспедицию на юг. Девушке было трудно оценить расстояние, но по приблизительным оценкам, это около пятидесяти километров вниз по реке от албанского поселка.

- Это интересно, даже очень.

Бородулину давно хотелось запустить свой НПЗ. В случае удачи, это дало бы анклаву колоссальные возможности. И энергетическая, и транспортная проблемы снялись бы полностью. Натаскать каналом снегоходов, катеров – и вперед. Да и с бензопилами было бы проще. И перевозки по реке были бы более простыми, да и механизация сельхозработ штука очень заманчивая. Все просто: людей мало, работы много. А техника может в разы поднять производительность труда, только успевай бензин наливать. И один человек запросто сможет отработать за троих. Взять того же Валека: он тачку угля нарубит от силы за четверть часа. Зато потом нужен час, чтобы дотащить ее к берегу, и еще час, чтобы вернуться обратно. А дай ему мини-трактор, так он угля впятеро больше добудет, а устанет намного меньше. Было бы только чем этот трактор заправить.

- А еще, - продолжал Михайленко, - сегодня снова ходили ребята на реку, мерили толщину льда.

- И каковы результаты?

- На середине реки двадцать сантиметров. Пора.

Михайленко давно уже терзал Андрея требованием начать объезжать снегоходами подопечные поселки, но Бородулин уперся: должен быть достаточно толстый лед, с полуторным запасом. Вообще для снегохода двенадцатисантиметровый лед считается вполне достаточным, но кто ж его знает: найдется где-то быстрина или еще что – и ухнет в промоину снегоход вместе с пассажирами. И черт бы с ней, с техникой, но людей терять нельзя, тем более так глупо. А вот нынче уже вполне нормально, можно и собирать экспедицию. Для начала Изольду навестить, Колека с Валеком, запасенный уголь вывезти, что-то из остро необходимого подкинуть, врача свезти полякам, там, поди, уже роды пора принимать. Ну а потом в Озерный сгонять и греков проведать. А потом уже, набравшись опыта в сравнительно близких поездках, можно и болгарский поселок поискать.

- Ну что ж, давайте, Станислав Наумович, готовьте посылку для Изольды и поляков. Я сегодня возьму в поставке двое саней, чтобы тянуть их за снегоходами. Связывайтесь, уточняйте потребности, собирайте груз, людей. Завтра с утра выйдете. Я рассчитываю, что к вечеру вы все вернетесь.

Через полчаса в крепости началась легкая суматоха, нарушая сложившийся уже ритм жизни. Кто-то куда-то бежал, кто-то что-то тащил, откуда-то слышался возмущенный голос Хорина:

- Жертвы! Жертвы советской педагогики! Ну кто же так делает!

Ближе к полудню Михайленко притащил список заявок от поляков – то, чего не было на складе или не удалось вырвать из цепких рук коменданта. Бородулин быстро, наметанным уже глазом, просмотрел бумагу. Ничего сверхъестественного, все легкое, вполне можно заказать. В сегодняшней поставке нет ничего особо срочного, можно и подвинуть часть позиций. Например, мебельную фурнитуру для Папасатыросов.