Кубок Аркесилая. Загадочный маен

Изображения персонажей на очень известном античном кубке Аркесилая сопровождаются надписями. Это, так называемые, "говорящие имена". Термин используется для обозначения деятельности или характеристики соответствующей фигуры. Некоторые говорящие имена могут быть личными или "историческими" именами. Большинство из этих надписей на чаше Аркесилая, а также ее место в более широкой истории лаконской расписной керамики остаются предметом споров.

Это рассказ о персонаже, интерпретация надписи возле которого наиболее проблематична.

Введение

Загадочный ΜΑΕΝ

Не стригите краёв волос

Напоследок о другом интересном факте

Источники

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

11

12

13

Введение

Знаменитый чернофигурный кубок-килик Аркесилая, найденный в Вульчи – наверное самое известное из всех произведение лаконских вазописцев и вообще один из самых интересных образцов архаической греческой вазописи.

В сцене на килике, участники под наблюдением местного высшего руководства, в лице царя Кирены Аркесилая, что-то взвешивают, куда-то энергично таскают и складывают (рис. 1). Все персонажи сопровождены надписями. Это, так называемые, "говорящие имена" – термин, используемый Вачтером (Wachter, 2001) для обозначения имени, данного в надписи на вазе, которая что-то говорит о деятельности или характеристиках соответствующей фигуры. Некоторые говорящие имена, но не все, могут быть личными ("историческими") именами.

Рис. 1. Изображение на кубке Аркесилая (вид внутри).

Несмотря на пристальное внимание ученых, большинство аспектов украшения и надписей на чаше Аркесилая, а также её место в более широкой истории лаконской расписной керамики остаются предметом споров (Skuse, 2018).

Практически по любому вопросу, относящемуся к сцене на кубке, ответ придётся выбирать из нескольких, принципиально отличающихся друг от друга, версий. Это касается и предмета взвешивания (в качестве вариантов предлагаются сильфий, шерсть и соль), и места действия (торговая площадь, корабль, дворец Аркесилая). Даже многочисленные животные, присутствующие в сцене, не определяются однозначно. Например, летящая длинноносая и длинноногая птица названа разными исследователями марабу, журавлём или аистом.

Не менее альтернативно интерпретируются и надписи, характеризующие персонажей. В принципе, особых проблем не связано только с именем главного участника сцены – Аркесилая. Слегка обсуждается только его номер в списке царей Кирены – I или II (Wachter, 2001), хотя предпочтение отдаётся современнику автора кубка – Аркесилаю II, по прозвищу Халепос, то есть злобный (или жестокий).

Прочие надписи либо частично повреждены, что означает возможность разного прочтения, либо малопонятны, предлагая простор для фантазий.

Так, почти все прочтения названия ΣΛΙΦΟΜΑΨΟΣ [слифомахос] основаны на наблюдаемом сходстве между ΣΛΙΦΟ и σίλφιον, с утверждением, что надпись является составной с корнем σίλφιον (Skuse, 2018). Всего-то вроде и нужно, что поменять местами пару букв в начале слова и добавить одну в середину (рис. 2).

Рис. 2. Слово ΣΛΙΦΟΜΑΨΟΣ сложно связать с сильфием без перестановки и добавления букв[1].

Имеются и куда более фантастические "реконструкции". Сильвия Бентон[2] в коршунах с изображения опознала дятлов, чтобы определение "охотник на насекомых" стало хорошим переводом для слифомахоса, приказывающего стае дятлов очистить корабль от древоточцев (Benton, 1959), а Тивериос[3], интерпретировал одну из надписей, как приказ журавлю-аисту "вырвать глаза Аркесилаю" (Τιβέριος, 2000).

Кубок Аркесилая постоянно упоминается в различных научных статьях в связи с ныне вымершим растением, источником популярных в античном мире специй и лекарственных средств – киренским сильфием. Собственно говоря, при попытке подтвердить эту самую связь, непосредственно рассматривая изображение на кубке, и обнаружилось несколько интереснейших деталей, достойных занимательных рассказов. Здесь можно познакомиться с участником действия, расшифровка надписи возле которого считается наиболее сложной.

Загадочный ΜΑΕΝ

Последние две надписи, сопровождающие грузчиков в нижней части рисунка, понять труднее всего. Надпись возле левого персонажа повреждена настолько, что не предполагает какого-либо прочтения вообще. Надпись ΜΑΕΝ возле правого грузчика прекрасно сохранилась, но это совсем не облегчает её понимание. До сих пор тут соседствует несколько неудовлетворительных интерпретаций.

Лейн[4] рассматривал комплекс как причастие среднего рода аориста пассивного залога от μάσσω (мять, месить), то есть "замешанное". Μα<γ>έν означает готовый продукт и относится не к персонажу, а к грузу. Чтобы объяснить отсутствие гаммы в надписи, вспоминаются примеры, приведенные у Швицера и Лежена (памфилийские Μεαλινα = Μεγαλίνη и т. д.). Однако, по мнению Ноймана[5] это сравнение не совсем верно, поскольку там после небной гласной стоит небная буква g, ставшая буквой j. Скорее, произношение можно сравнить с современным греческим, например εφαγε [эфае]. Тогда в лучшем случае пришлось бы предположить, что здесь определенный социолект предвосхитил общее развитие. Но и принятый способ действия вряд ли приемлем, аорист был бы обозначением результата действия; можно было бы ожидать совершенной формы μεμαγμένον (Neuma

Цингерле[6] предполагал случайное изменение порядка букв и считал, что изначально было задумано ΑΜΕΝ. Это дорический инфинитив в значении повелительного наклонения, означающий "соберись вместе!". Соответствующий аттический глагол – ἀμάομαι (Neuma

Тивериос ассоциирует слово ΜΑΕΝ с μέμαεν = "жаждущий" (Τιβέριος, 2000), но Маффре указал на невозможность добавить что-либо перед ΜΑΕΝ, хотя не исключил, что после N могли быть другие буквы (Maffre, 2004). Детальное же изучение свидетельствует о том, что следы после ню – это "дефект поверхности" (Skuse, 2018).

Другие альтернативы в контексте сюжета чаши тоже не имеют особого смысла. Например, активный инфинитив или пассивное причастие аориста μαεıται, происходящего от лаконского слова μαατρόν, найденного в словаре Гесихия (μαατρόν: "μωρόν. Λάκωνες" (Ἡσύχ. Liddell-Scott) = безумие, нелепое желание, неразумное слово) и разделяющего значение с μωρολογεı (μωρολογέω = говорить глупости) (Skuse, 2018).

Также имеется мнение, что надпись могла быть намеренно или ошибочно неясной (Wachter, 2001).

В общем, если роль участника в сюжете более-менее понятна (переноска чего-то там), то расшифровку прилагающейся к нему надписи вряд ли можно считать удовлетворительной.

Тем не менее, прочтение всё же имеет реальные шансы, если внимательно присмотреться к букве, которая обычно рассматривается как "Ε" (эпсилон) а само слово соответственно читается как μαεν [маен]. Тем более, что есть с чем сравнивать. Эпсилон совершенно точно присутствует в имени главного персонажа – Аркесилая (Αρκεσιλας).

При сравнении выясняется, что эта буква в разных словах написана совершенно по-разному. Горизонтальные штрихи Ε в имени Аркесилая наклонены вниз под углом примерно 45 градусов, в то время как в другом случае какой-либо наклон отсутствует, а сами штрихи, к тому же, разной длины. А всё потому, что, скорее всего, это разные буквы – ε (эпсилон) и ξ (кси), которые, кстати, имеют очевидное сходство и в современном греческом алфавите, особенно строчные (рис. 3).