Страница 4 из 91
Юноша двигался быстро, едва ли не бежал. А за ним, переваливаясь с ноги на ногу, спешил толстый господин в пальто с меховым воротником.
- Кто это? – если не смотреть, то Бекшеев не так уж и раздражает. Не сильнее, чем обычные люди.
- Ольгерд Витольдович Гельшь-Салинский. Старший сын и наследник Витольда Ольгердовича Гельша.
Все-таки у людей благородных с фантазией туговато, особенно, когда до имен доходит.
- Понятия не имею, кто это.
- Весьма… своеобразный человек. Миллионер. Состояние составил в послевоенные годы, да и если верить по слухам, то и война для него оказалась весьма доходным предприятием.
Можно ли верить слухам?
- Сам он еще до войны заключил брак с княжной Салинской, воспользовавшись её непростой жизненной ситуацией.
Случается.
- А поскольку иных наследников у рода не осталось, то Его императорское Величество счел возможным удовлетворить прошение о наследовании фамилии по женской линии. Дабы род не прервался.
И такое случается.
Я покосилась на Бекшеева. Тот глядел даже не на юношу, а на пару мордоворотов его сопровождавших. О, даже не на пару. Четверка. И слуги. Надо же, какая важная персона.
Давно в нашу глушь этакие господа не являлись.
И тем странней.
- Гельшь весьма озабочен поиском подходящей партии. И даже одно время в свете упорно ходили слухи о помолвке с юной Высоцкой, но что-то да не заладилось, - добавила Бекшеева, провожая бодрого юношу взглядом.
Взгляд у нее тяжелый.
- А после и с Нихонтовыми не срослось. Возможно, возьми они кого попроще, но… - она расправила руку. Перчатки у дамы были тонкими, но вряд ли теплыми.
- Самолюбие?
- Полагаю, что так.
- Вряд ли у нас тут найдется подходящая невеста, - заметил Медведь, которому этот вот юный княжич с двойным именем явно не понравился.
Мне, к слову, тоже.
Настолько, что даже новое начальство раздражать перестало. Почти.
- Дело не в невесте… хотя, конечно, странно. Весьма странно, - она подняла воротник шубы. – У вас сегодня ветрено.
- Не сегодня, - отозвался Медведь и встрепенулся. – Тут всегда ветрено.
Чистая правда, к слову.
- Экипаж! – нервный крик донесся сквозь грохот старого грузовика, что полз по пристани. – Тут есть экипаж?
- Боюсь, - заметила я. – Его ждет разочарование.
Не то, чтобы экипажей не было. Имелись и телеги, и даже коляска у многоуважаемого Афанасия Евдокимовича, уездного доктора, с завидным упорством отказывавшегося признавать автомобили.
Были и телеги, и грузовики. Много.
И роскошное ландо супруги градоправителя, которое изредка покидало каретный сарай. Имелся старенький «Форд» Петлицкого, державшего этого монстру, чтобы было чем заняться. Да и в целом… но вот так, в аренду – увы.
- Прошу в экипаж. Александр Парфенович сказал, что вам дом готовят, я и отвезу. А завтра можно и в управление. Только еще с багажом. Багаж есть?
- А как же, - произнесло начальство, как почудилось, с немалою печалью. И на матушку поглядело.
- Отлично. Тьма… Зима Желановна, то есть, препроводите будьте любезны, - Медведь занервничал, а когда он нервничал, то всегда начинал говорить, много и без толку.
Препровожу, куда я денусь.
Машина стояла, где и оставили, а рядом переминался с ноги на ногу уже знакомый пухлый господин.
- Я желаю арендовать ваше авто! – сказал он, завидевши меня. И подпрыгнул. Верно, желание переполняло.
- Невозможно.
- Я… готов платить!
- Милейший, - мягко произнесла госпожа Бекшеева так, что стало очевидно, что милейшим она господина не полагает. Вот нисколько. – Боюсь, это и вправду невозможно.
Он хотел было что-то сказать, но во взгляде его вдруг мелькнуло узнавание.
И человечек отступил.
- П-прошу п-прощения, госпожа, - слегка заикаясь, произнес он. И попятился. – Н-не п-признал вас сразу. Премного рад…
Мне стало его жаль.
Перемерзла наверное или просто погода. Всего сразу навалилось, вот и…
- Айвар! – окликнула я одного из рыбаков, что проходил мимо. – Вон, господам транспорт надобен. Телега свободна?
- Рыбу разгрузим и свободна, - Айвар остановился.
- Рыбу? Телега, вы…
- Или пешком, - я махнула в сторону города. – Ежели напрямки, то пару верст всего. За час дойдете. Только вы там передайте, этому вашему, чтоб застегнулся. Ветра у нас злые.
И люди недобрые.
Целитель и вовсе один на весь остров. И занят он обычно делами куда более серьезными, чем простуда заезжего щеголоватого молодца, которому застегиваться лень.
- Боюсь, ваш совет пропадет втуне, - заметил Бекшеев, а я открыла дверь. Вот машинка не сказать, чтоб совсем тесная, если, конечно, не для Медведя, но… нас четверо. И как? – Матушка.
- Сейчас печку включу, - спохватилась я.
Может, вправду напрямки?
Сказать Медведю. Или соврать, что есть у меня ну очень важное дело к тому же Айвару. Ладно, не к нему, но к Святу, который давно обещался мне привезти свежих романчиков. И Софья табака желала, не того, который от Императорской тытунёвой, но нормального.
- И вы присаживайтесь, - леди не заставила себя уговаривать. И шубку подвинула, место освобождая. – Уж поверьте, если вы решите остаться, то он останется тоже.
Это она сказала тихо.
- Зачем? – столь же тихо поинтересовалась я.
- Характер.
Характерным начальство не выглядело. Скорее уж таким… обыкновенным. Для аристо, само собой. Нос с горбинкой. Высокие скулы. Черты лица резковатые, но не настолько, чтобы это смотрелось неприятно.
Подбородок вот слишком вперед выдается. И шрам на щеке есть, пусть даже едва заметный, наверняка разглаженный и зашлифованный, но есть.
Еще была какая-то неправильность лица, которую никак не получалось уловить взглядом.
Асимметричность? Легкая?
- У вас любопытное имя.
- Родители были из староверов.
- Были?
- Погибли в первую волну, - я давно уже не ощущала ничего, отвечая на этот вопрос. А вот Бекшеева ожидаемо смутилась.
- Простите мое неуемное любопытство.
- Ничего.
И вправду ничего. Это ведь не со мной было. Совсем не со мной.
Мотор урчал. Печка грела. В машине было тепло, хотя и не жарко. А ожидание затягивалось. И это нехорошо. Медведь куда-то запропал, а такого с ним не случалось, чтобы запропадал без причины.
- Вы меня совсем не помните? – не удержалась Бекшеева первой.
- А должна?
Я повернулась к ней, вглядываясь в такое правильное совершенное лицо.
- Нет. Извините.
- Ну да… мы были представлены. Бал Потоцких. После… всего.
Она тоже не произносила это слово. Вслух. Будто бы в нем и вправду имелась какая-то запретная магия. Будто, сказав «война» мы могли её накликать.
Вернуть.
Я посмотрела пристальней. А потом закрыла глаза и вдохнула. Так и есть, запах. Вот в нем дело. Дорогие духи. Меха. И магия. Духи и магия – частое сочетание, но оттого в нем не меньше оттенков.
- Ваши способности…
- Не вернулись полностью, - спокойно ответила я. – Но мы и вправду встречались. Это имеет значение?
- Пожалуй… нет.
Правильный ответ.
Я прикрыла глаза. Все-таки, куда подевался Медведь?
Глава 3. Жрица
Глава 3. Жрица
«В 6 часов вечера в экспортной конторе Дрейфус 4 вооруженными совершена экспроприация 2700 р. Вошли со двора в контору, где было более 20 служащих, заставали поднять руки, открыть кассу и, забрав 2700 р., скрылась».
«Петербургский вестник»
Он все-таки появился. За секунду до того, как я, потеряв остатки терпения – никогда-то им не отличалась – решилась-таки выбраться из машины.
И как обычно, его появление я ощутила.
Как и раздражение.
Растерянность.
Злость? Медведь злился? Этого с ним не случалось… да никогда не случалось!
И я потянулась к ручке.
- Сиди, - рявкнул он так, что возражать желания не возникло. Новое начальство, бросив на Медведя взгляд, также молча заняло место рядом с водителем. И правильно. Может, он и в отставке, но штурмовики бывшими не бывают.