Страница 10 из 442
– Вот что! Лучше скажи своему батюшке, чтоб быстро волочил свою жирную дряблую жопу к моему и чтоб в сапогах моего валялся, авось помилует вас, наш великий Червонный Царь! – презрительно ухмыльнулся он.
– Иначе все Лютеры будут висеть словно перезрелые груши на дереве! – гневно закончил он.
– Пошел ты! – Карина показал очень непристойные действия пальцами Мосли.
Теперь Мосли переключился на Ортегу.
– А ты, что зыркаешь? Безродный выродок! Гниль из приюта! Еще не утоп в слезах этой шмары? – Мосли презрительно оглядывает Ортегу с ног до головы – Тряпка, заморыш! Твоя семейка Искариотов должна была не за демонами гоняться, а раком свои задницы ставить в лучших лупанариях нашей столицы, дабы грехи отмаливать! –
После такого Ортеге хотелось сказать следующую фразу – Джабервока! Разорви его! –
Но, это прямой путь на смертную казнь, ибо только Апостолы могут пользоваться силой своих духовных потоков энергии.
– Иди ты в зад своего вороватого папочки! Небось сам он тоже лижет задницы всего Совета Пяти и прочим шавкам царского двора! – дерзко выпалил Ортега.
– Я смотрю ты осмелел! Выродок! Смотри как бы твои слова не вылетели с зубами! – скрипнул Мосли.
После этого он громко выругался и ушел в свою аудиторию.
Карина облегченно вздохнула – Наконец он ушел! Не слушай его, Ортега! Ты же знаешь, он злобный придурок и ябеда! – она тяжело вздыхает – А ведь правда! Сейчас из-за войны и внутренней нестабильности идет чистка среди министров и чиновников! –
Ортега долго не думая, подошел к ней и страстно поцеловал.
– Ой! Ты бы хотя бы предупредил! – она снова густо покраснела.
– Спасибо! Это конечно мелочь, но мне приятно! Папе тоже сейчас тяжело! – Карина продолжила тихо говорить.
Папа Карины толстый мерзкий бородатый гавнюк, который дает всем взятки и отмывает деньги, чему Лютеры еще держатся, правда в глазах Карины он всего лишь любящий родитель.
– Вот! Гляди мне папа вчера подарил! – Карина протянула Ортеге изумрудную брошь.
Ортега взял ее покрутил немного.
Брошь как брошь, похожа на зрелый виноград, где выцарапано У. К...
Минутку! Такая же гравировка была на кольце мамы! У. К.!
Карина это заметила – Э, Ортега! Что с тобой, дорогой? У тебя такой взгляд, словно ты увидел призрака из прошлого?! –
– МММ. Ты не знаешь кто сделал эту брошь? Мне бы хотелось это узнать! – спросил Ортега.
– Ну, хорошо! Ее сделал ювелир! Друг моей семьи! Они с папой когда то крепко дружили! – ответила Карина.
– Так это хорошо! Что еще знаешь? –
– Ювелир опытный! Уже два десятка лет в этом деле трудится! Хороший мастер! – продолжила Карина.
– А имени ты его не знаешь? – досадно спросил Ортега.
– Прости, но нет, а спрашивать папу сейчас не то время! Смотри! Мастер Краузе зашел в нашу аудиторию! И вид у него очень злой! – Карина указала в сторону двери с цифрой 23.
– Ему пора на пенсию! – хмыкнул Ортега.
– Ладно! Я в аудиторию! Ты как хочешь! – сказала она и направилась на занятия.
Постояв еще немного в коридоре, оглядев забегающих учеников и учениц, Ортега все же решил пойти на занятие, дабы потом спокойно продолжить поиск улик.
Он вошел в обширную аудиторию, сел слева, в первый ряд. Аудитория была большой и вмещала до полсотни людей.
В середине учебного зала находилась гигантская электронная доска, на которой сверкали разные формулы, диаграммы, иероглифы и цифры.
Рядом с ней, у черного пьедестала стоял мастер Краузе.
Это худощавый жилистый пожилой старичок с вытянутым лицом и крючковатым носом. На его выпуклых глазах переливались калейдоскопом очки-бинокли.
– ГМ! Господа академики! – проговорил он скрипучим голосом – Итак вроде все в сборе? Мосли! Прекратите жевать! Стыдитесь! –
– Краузе сегодня не в духе! – сзади тихо шепнула Карина.
Ортега опустился на спинку кресла, дабы четче слышать, что Карина говорит.