Товарищ кот

– А ты еще кто такой и как сюда попал? – выглядел Сталин скорее удивленно, чем сердито.

«Ну вот и все, – уныло подумал Семен. – Напопадался, ничего не скажешь. В лучшем случае прямо здесь присоединюсь к злополучному миллиарду, в худшем – допросы, пытки и здравствуй ГУЛаг». Семен попытался припомнить, что в подобных случаях делали типичные герои-попаданцы его любимых романов. Однако практически все они с пылу с жару начинали использовать весь свой необъемный багаж знаний – начиная с истории древних веков и заканчивая моделированием самолетов – в результате чего в тот же самый день сколачивали первый капитал, к следующему вечеру получали в руки власть и всех женщин вокруг, а на третьи сутки либо почивали на лаврах до конца своих дней, либо же впопадапывались в следующий мир, ибо серии короче сорока двух томов писали только конченные лузеры, которым впадлу было помочь заработать директору любимого издательства на новый Мерс.

Если же автор хотя бы пытался играть в реалистичность, то же первый встречный-поперечный вдруг по какой-то лишь ему ведомой причине забирал странно одетого чужака к себе домой, где отогревал, откармливал, расцеловывал в обе щеки, переписывал все имущество, знакомил со своей родней и друзьями – которые, конечно же, тоже аж глаза жмурили от восторга, глядя на вчерашнего студента или офицера ГРУ – а следом вся эта братия готова была грудь подставить за нового закадычного друга хоть под пули французских мушкетеров, хоть под стрелы коварных гоблинов.

Однако ни то ни другое Семену, видимо, не грозило, так как он не припоминал, чтобы Иосиф Виссарионович Сталин вдруг ни с того ни с сего делал первого попавшегося человека своей правой рукой. Левой тоже. Да хотя бы пяткой – но на запястьях Семена пока еще не красовались наручники, а во лбу – дырка от пули, так что внутри него еще теплилась какая-никакая надежда пережить этот день, а может и встретить завтрашний.

Быть может, затянуть какую-нибудь душевную советскую песню? Калинку там или хотя б Высоцкого. Однако Семен наизусть помнил только гимн компании – Федя, сука, дело свое все же знал – и тексты нескольких последних рэп-хитов, а за такие песнопения в него не то, что Сталин – Ганди бы не долго раздумывая пару обойм высадил и трудно было бы его в этом винить.

– Ну и как тебя звать? – тем временем почти ласково произнес Сталин, откладывая пистолет в сторону.

«Семен Иванович», – хотя было ответить Семен, но вместо этого у него вдруг вырвалось короткое:

– Мяу!

Признаться, Семен даже самому себе не смог бы ответить, что сподвигло его произнести именно это. Хотя с другой стороны – он вполне может попробовать закосить под дурачка. Авось пожалеют юродивого и вместо Сибири в дурку сошлют. Однако вот сам Сталин ничуть не смутился. Подойдя к Семену – к слову, поднявшись на ноги, он едва бы достал Иосифу макушкой до колен; кто бы мог подумать, что глава СССР настоящий гигант – Сталин наклонился и вдруг потрепал Семена за ухом. События начинали приобретать неожиданный оборот. Нет, конечно же, Семен вовсе был не против подобных дружеских жестов – хотя в настоящем подобная фамильярность в лучшем случае сошла бы за абьюз, а то и двойной харрасмент – но в его мечтах по голове его гладила секретарша Маша, а не генсек ЦК КПСС.

– Какой красавец! – восхищенно цокнул языком Сталин. – Что-то я тебя раньше здесь не видел. С улицы забежал что ли? Ладно, что уж там, оставайся. Может хоть ты этих наглых грызунов приструнишь, а то совсем уж распоясались, бегают здесь как у себя дома. Ни яд их не берет, ни мышеловки. Все же крысы котов побаиваются как-никак.

Котов? Постойте-ка… Семен взглянул на свою руку. Потом на вторую. Оглянулся, заметив позади себя какое-то движение. Несколько мгновений пытался осознать произошедшее. А следом немедленно помчался к висевшему в углу большому зеркалу. «Лада Веста мне в каршеринг! – ахнул Семен, глядя на свое отражение. – Да у меня же лапки!». И да, у него действительно были лапки. А еще рыжая шкура, пушистый хвост, длинные усы и торчащие торчком уши. Так как Семен Иванович Попадайлов каким-то невероятным образом не только провалился в прошлое, но еще попутно превратился в кота.

Вот это поворот!

– Что, отражения своего испугался? – хохотнул Сталин, наблюдая за Семеном, который с обалдением пялился в зеркало. – Глупое животное. Ну, ничего, я в первый раз тоже испугался. Хорошо мне Лаврентий Палыч объяснил, как это все работает – а то я уж подумал, что пить пора бросать. Чего так смотришь жалобно? Кушать хочешь? Сейчас что-нибудь придумаем. Эх, жалко я Сашку в Кремле оставил, надо было его тоже на дачу брать. И с прогиба кинет, и жаркое сварганит – ну талантище…

Сталин вышел из кабинета, чтобы вскоре вернуться с небольшим подносом – и вот на полу уже стояла мисочка с молоком и открытая баночка сардин. Принюхавшись к молоку, Семен скривился – не растительное и не миндальное, самое обычное молоко, продукт жестокого угнетения парнокопытных. Ужас! Глютен, ГМО и куча лактозы – ядреный коктейль под названием «Убей свой организм за один глоток» готов. А сардины? Вы бы видели эти сардины – столько жира Семен в последний раз наблюдал в комментариях под новым российским блокбастером. Но деваться некуда. Вряд ли Семен в своем теперешнем положении сумеет объяснить товарищу Сталину принцип здоровой и полезной пищи, да и смерть от голода его тоже не прельщала. Так что Семен приступил к обеду, а точнее сказать – к ужину, так как стрелки на часах показывали ровно 21:45.

К удивлению Семена, вкус столь варварской еды оказался вовсе не так уж дурен, как он думал. Оказывается, что настоящее молоко совершенно не похоже на чуть подкрашенную водичку – кто бы мог подумать! Да и рыбка была что надо, так что не успел Семен повести и ухом, как слопал все нехитрое угощение. После сытного обеда по закону замторгпреда полагалось вздремнуть, что Семен и сделал, прыгнув на диван и свернувшись в клубочек.

Проснулся Семен от какого-то шума. Широко зевнув, он огляделся – Сталина не было, но зато он увидел трех здоровенных крыс, которые, сидя на столе и шушукаясь, по-хозяйски перебирали перевязанные тонкой тесемкой желтые папки. Хм, а что если попробовать завести с ними разговор? Вдруг они тоже провалились в прошлое? Спрыгнув на пол, Семен подошел поближе и откашлялся:

– Прошу прощения…

Умолкнув, крысы словно по команде разом повернули в его сторону морды.

– Че надо? – буркнула одна из них; самая мелкая, с потрепанным ухом.

– Вы тоже попаданцы? – обрадовался Семен и не надеявшись встретить товарищей по несчастью. Уж вместе-то они точно найдут выход из этой ситуации – однако и тут его ждал облом.

– Чего-о-о? – протянула вторая крыса с обрубленным почти под корень хвостом, разом разрушив все его чаяния, и хихикнула: – Ты че, киса, валерьянки нализался? Какие попаданцы?

– Проехали, – рассеянно махнул хвостом Семен и вдруг вспомнил, что даже не представился. – Меня если что Семен зовут.

Крысы переглянулись.

– Йозеф, – сказала самая мелкая из них, которая, похоже, в этой троице была за главаря.

– Карл, – произнесла вторая, с обрубком вместо хвоста и вновь захихикала, словно ее донельзя рассмешило собственное имя.

– Рудольф, – пробасил самый здоровый крыс, до того хранивший гордое молчание.

– Рад знакомству. А что вы тут вообще дела…

– Ладно, котяра, было приятно познакомиться, но мы тут вообще-то делом заняты, – перебил Семена Йозеф, повернулся к нему спиной и ткнул лапкой в одну из папок. – Так, Карл, давай-ка проверь вон те папки за 1939 год, а ты, Руди залезь во-о-он в тот шкафчик. Сдается мне, там не запасные портянки хранятся…

– Послушайте, герры, – вмешался Семен. Хочет он того или нет, но он все же в шкуре кота – причем в буквальном смысле – а те вряд ли должны спокойно наблюдать за крысами, роящимися в вещах как у себя дома. Тем более товарищ Сталин отнесся к нему весьма дружелюбно – а мог бы и расстрелять! – и хотелось бы отплатить ему той же монетой. – На мой взгляд по чужим столам лазить без разрешения хозяина – как минимум не прилично даже для крыс. Тем более, что эти документы, скорее всего – государственная тайна, а вы, судя по именам, играете на другой стороне поля. Да и что вы тут кстати вообще ищете?